ее ликвидировать или хотя бы загнать в строгие рамки. Мэр уже почувствовал это. Калькуляция большинства проектов была явно завышена, и его попытки добиться реальной оценки закончились безуспешно. Конкретные чиновники вроде бы одобряли слова градоначальника, но, едва начиналось осуществление задуманного, все возвращалось на круги своя. Запустить руку в государственный карман для бюрократов стало так же естественно, как есть и дышать. Они уже не представляли, что можно работать иначе, без казнокрадства.

Эти мысли были вызваны двумя обстоятельствами. Во-первых, у мэра выдалась свободная минутка. А во-вторых, что главное, он ждал прихода майора из особого отдела УВД, которому поручил разобраться в одном щекотливом деле. Едва вступив в должность, мэр обратил внимание на подозрительное шевеление вокруг бывшего Чекушинского рынка и захотел получить об этом достоверную информацию. Тем более что он знал порядок цифр, в котором выражалась стоимость освобождающейся земли, и догадывался, сколько из этой суммы перепадет в бюджет города, а сколько уйдет нечистым на руку людям.

Майор прибыл минута в минуту и после короткого обмена приветствиями раскрыл тощую папочку:

– Борьба за территорию рынка началась еще до его закрытия. Было совершено покушение на виднейшего авторитета уголовного мира. После огнестрельного ранения в живот он умер. Около года царила относительная тишина, а затем неизвестные тяжело ранили вора в законе Шамиля. Поскольку оба раза целились в живот, есть основания предполагать, что на авторитетов покушался один и тот же киллер. Тяжелое ранение вынудило Шамиля отойти от дел, и его место занял еще один вор в законе Алтай. По нашим сведениям, именно эта преступная группировка крышует фирму господина Вислоуса, одного из претендентов на застройку территории рынка. Со вторым строителем, Олегом Ивановичем Забродским, дело обстоит сложнее. Он тоже имеет мощную поддержку, однако на данный момент у нас слишком мало фактов для точной идентификации его покровителей. Некоторые обстоятельства указывают, что это люди, близкие к Федеральной службе безопасности.

Для борьбы с противником крыша Забродского избрала весьма необычный, однако действенный способ. Они калечили уголовников, выводя их из строя до окончания тендера. При этом не было ни одного заявления в милицию, и формально борьба за рынок велась без нарушений закона. Лишь в последнее время зафиксировано исчезновение нескольких активных членов группировки Алтая. Хотя это, возможно, вызвано конфликтом Алтая с несколькими авторитетными уголовниками. Конфликт, по нашим предположениям, спровоцирован покровителями Забродско-го, который сейчас является безусловным фаворитом тендера.

Отпустив майора, градоначальник вновь задумался: «Чекисты? Все же это лучше, чем откровенные уголовники. Хотя чем? Люди дали клятву защищать Родину, а сами занимаются грабежом ее жителей. Да, они не стоят на большой дороге с «Макаровым» и «Калашниковым», но огромные деньги, которые чекисты потребуют у Забродского за покровительство, в конечном счете будут взяты из карманов простых граждан. Надо отменять тендер и объявлять новый. Конечно, глупо надеяться, что на смену бандитам и грабителям с красными корочками прилетят ангелы с крылышками, однако хочется видеть новых претендентов хотя бы чуточку более порядочными людьми».

Услышав о решении градоначальника, многие чиновники понимающе заулыбались. Как же, как же, ведь этот лакомый кусочек разделили еще при старом мэре. А новый захотел устроить так, чтобы Чекушка отошла его людям.

* * *

Был морозный солнечный день. Из остановившейся электрички вышла мужская компания. В ней выделялся гигант с огромным рюкзаком за плечами. Это был Андрей Подберезский, лучший друг Комбата. Рублев был тут же, а вместе с ними Николай Круглов, Никита Стариков и Юрий Елисеев. Все они когда-то служили в Афганистане под началом Бориса.

Спустившись с перрона и пройдя сквозь маленькую деревушку, мужчины оказались у заснеженного поля, за которым виднелся лес.

– Картина называется «Нехожеными тропами», – сказал Елисеев, ступая на снежную целину.

– Сколько еще до твоей дачи? – спросил Круглов.

– Километра два. Дачный поселок расположен сразу за тем лесом, – указал Юрий рукой.

– Тогда вперед, – как бывало, скомандовал Рублев.

Они прошли метров четыреста, и тут у Елисеева зазвонил телефон. Перекинувшись несколькими фразами, он виновато повернулся к друзьям:

– Мужики, вы будете смеяться, но я забыл дома ключи от дачи. Жена позвонила и сказала, что они лежат на тумбочке.

– Ты шагай давай, не сбивай с ритма, или я на тебя навьючу рюкзак. Тоже мне, нашел проблему. Неужели мы, пятеро взрослых людей, не сумеем проникнуть в твою хибару, – сказал Подберезский.

– За хибару ответишь, – пригрозил Елисеев и зашагал дальше.

По большому счету Андрей был прав. Дача Юрия была обычным деревянным строением, которые лет тридцать назад возводили люди, получившие желанные шесть соток. С тех пор она не претерпела существенных изменений, только медленно ветшала под напором времени. Елисеев, которому дача отошла по наследству, смыслил в сельском хозяйстве примерно столько же, сколько в игре на тамтаме, и использовал ее в основном для приема гостей.

– Дверь ломать не будем? – обойдя дом, спросил Комбат.

– Не-а, не будем, – ответили ему.

– А что будем?

– Насколько я понимаю, тут стоит замок, который изнутри открывается без ключа? – предположил Стариков.

– Ну да. И закрывается без ключа тоже, – ответил Елисеев.

– Тогда ща сделаем. Андрюха, дай-ка рюкзак. Никита достал нож и подошел к оконной раме:

– Это же старая конструкция, держится на гвоздях. Я их сейчас отколупаю и достану стекло.

Слегка попортив дерево, Стариков подцепил гвоздь и немного вытащил его.

– Посторонись. – Громадный Подберезский оттеснил Никиту, ухватил гвоздь пальцами, потянул. – Готово, давай следующий.

Сняв левую и нижнюю рейки, Стариков вынул стекло. Они подсадили Елисеева, который забрался в дом и открыл дверь.

– Послушай, а здесь еще холоднее, чем на улице, – возмутился Круглов.

– Это только кажется. Просто ты ждешь от дома тепла, которого здесь нет. Пока нет. Ничего, сейчас растопим печку и согреемся.

– Ой, не тем ты собрался греться, – возразил Юрию Подберезский.

– Одно другому не помешает, – Елисеев снял с гвоздика висевший на нем ключ. – Хорошо, что ключи от сарая здесь. Храни я их тоже дома, не знаю, что бы мы делали.

– В смысле? – не понял Стариков. – Что мы забыли в твоем сарае?

– Там лежат дрова.

– И лопаты, – добавил Круглов.

– Да. Только зачем тебе лопаты? –