стороны, шутка была совсем не в духе Розы. Когда Повариха шутила, она делала это просто, прямо и грубо, а не выдумывала невесть что. Вот хлопнуть по спине рукой, испачканной в муке или в рыбьих потрохах, – такое она понимала и любила, а всякие там «истинные обличия» – это не про нее.

«Куриный бог» сильно ограничивал обзор, приходилось постоянно вертеть головой, чтобы видеть картину целиком. К тому же на дереве было холодно. Ветер разгулялся по голому лесу и норовил забраться под куртку, не иначе как затем, чтобы погреться у теплой груди. Каждый выдох вырывался легким облачком пара, замерзший камень обжигал щеку.

Эх… Как было бы здорово чудесным образом перенестись сейчас домой и очутиться в гостиной у камина или в Котельной у Уффа! Уж там-то, у жаркого огня, она бы отогрела окоченевшие пальцы. Но дело есть дело, а ради дела порой приходится терпеть неудобства. К тому же, утешала себя Ива, все могло сложиться куда хуже. Зимняя погода полна сюрпризов. Мог начаться дождь – хлесткий ледяной ливень, под которым промокаешь до самых костей. Или же повалить густой снег, за которым ничего не разглядишь. Мог даже начаться затяжной буран… Так что ей даже повезло – всего-то слегка подморозило. Как говорила Роза, в самой темной комнате перво-наперво ищи белую кошку.

Сквозь дыру в камне Ива оглядела свалку, все мусорные холмы, которые были видны из ее укрытия. С ее последнего визита ничего особо не изменилось. Все те же уродливые горы мусора, одна выше другой, все те же оранжевые грузовики и трактора, ползающие по склонам и извергающие клубы белого дыма. Чем-то свалка походила на огромный муравейник, живущий своей собственной удивительной жизнью, вот только ни один муравейник не вызывал у Ивы столь жгучего желания стереть его с лица земли. Зло и мерзость, исходящие из этого места, ощущались физически, и дело было не в отвратительных запахах и безрадостных видах. Пока Ива смотрела на свалку сквозь глаз «куриного бога», ее не покидало чувство, будто свалка в ответ таращится на нее. И не просто таращится, а пробралась ей в голову и теперь копается там грязными липкими пальцами, что-то выискивает среди самых потаенных мыслей.

Образ оказался настолько живой и яркий, что Ива отпрянула. Не стоит так делать, если сидишь на дереве. В последний момент она смогла удержаться и даже не выронила «куриного бога», но все равно сердце екнуло в груди. Ива выдохнула сквозь сжатые зубы. Повезло… Падать с высокого дерева на мерзлую, твердую как камень землю – это больно.

Ворон захлопал крыльями и перелетел на соседнюю ветку.

– Кра!!! Кра!!!

– Да тише ты! – прикрикнула на него Ива и добавила: – Ты даже не представляешь, как мне это не нравится.

– Кр… Кр…

– Что-то там происходит. Что-то нехорошее… Может, тебе стоит слетать и проверить?

– Кра?!

– Да ладно тебе, я просто спросила…

Ива передернула плечами. Чувство, что кто-то за ней наблюдает, никуда не исчезло. Но кто? Теперь здесь нет никаких чудовищ. Еще летом Ива изгнала, а вернее – освободила, урбунда, бродившего по мусорным холмам в обличье гигантского вепря. Что же тогда осталось? Единственный способ узнать – самой отправиться на свалку. Снова. Однако Иву не отпускала мысль, что это плохая идея. Стыдно в этом признаваться, но ей было страшно, а что хуже всего – Ива не понимала, чего именно она боится.

Она снова прижала к щеке «куриного бога» и на этот раз посмотрела уже на Черный Замок. Ну что же с тобой не так? От напряжения, с которым она всматривалась в отверстие в камне, из глаз потекли слезы, но может, оно и к лучшему – слезы, застилающие глаза, еще один верный способ увидеть истинную суть вещей.

Сквозь камень она видела то кусочек стены, то часть галереи окон, ворота, в которые проезжали грузовики, или железную лестницу вдоль трубы. Словно обрывки разорванной в клочки фотографии, а Ива никак не могла понять, как их сложить вместе. Она почти сдалась, решила, что и сегодня не узнает ничего нового, когда ворота Замка оглушительно громко лязгнули. Послышался протяжный скрип открывающейся створки, больше похожий на крик или мучительный стон…

И вот тогда Ива увидела. Кусочки головоломки разом сложились у нее в голове. Никакие это не ворота, это же… Да быть такого не может!

У Ивы мурашки забегали по спине. Она отвела взгляд, затем снова посмотрела на ворота. Ничего не изменилось – раз появившись, образ застрял в голове крепко-накрепко. Это же огромная распахнутая пасть! Ива подняла голову и посмотрела на высокое черное окно, точнее, на группу из шести окон. Вот только теперь это были никакие не окна, а самый что ни на есть настоящий глаз; протянувшийся над окнами балкон с решетчатой оградой обернулся широкой бровью; выпирающие из стены блоки оказались высокими скулами. Чем больше Ива присматривалась, тем больше находила деталей – щеки, нос, уши… Весь Замок представлял собой голову невероятного гиганта, сложенную из бетонных плит. Резкую, угловатую, собранную из разномастных частей, но в том, что это именно голова, не осталось никаких сомнений.

Ива опустила камень, и гигант исчез, вновь обратился в уродливое здание. Но хотя Ива его больше не видела, она все равно знала, что он там: спрятался, затаился, ждет. Она кожей чувствовала его тяжелый голодный взгляд, полный не ненависти, но тупой и жадной злобы. Взгляд, от которого у нее кровь стыла в жилах и пересохло во рту.

– Да что за… – полушепотом выдохнула Ива. – Чтоб его!

Здравый смысл вопил о том, что не стоит со всем этим связываться. Что бы здесь ни происходило, ее это не касается. Проще закрыть глаза и уйти, забыть обо всем, что она видела. Но Ива знала, что просто так уйти не получится.

Гигант ее заметил. Он запомнил ее. И теперь он будет ждать.

Ты едешь со мной

Стебли борщевика раздвинулись, и на Кати уставилась девочка со скуластым лицом, большими глазами и волосами странного серо-бурого цвета.

Многие бы на месте Кати удивились, другие же – испугались. Но первое, что почувствовала Кати, – это разочарование. До самого последнего момента она надеялась, что увидит Иву, свою подругу из волшебного леса. Ну а кто еще стал бы прятаться в придорожных зарослях и следить за ней? Кати даже допускала мысль, что именно Ива прикинулась лисой, чтобы сбить ее с толку. Она читала сказки про лис-оборотней, а сказки слишком часто оказывались пугающе правдивыми. Ива вполне