Марку показалось на момент, что всё прошло как нельзя лучше, но следом кто-то вмешался в эфир, сказав, что в «Колосс» врезался крупный осколок.

– Подождите со своим ущербом! – бросил капитан Фостер. – Сначала выровняемся и отойдём на хрен! Штурман!

– Стараемся кэп, – последовал спокойный ответ.

– Третий отсек импульсных! Усильте мощность до 93%! – отзвенело в обоих ушах Марка – кричал кто-то из пилотов. – Третий отсек!!!

– Диспетчер, это первый пилот. Третий отсек импульсных не отвечает. Выясни, что с ними!

Марк замешкался. Его работа же никуда не исчезла. Он убрал с экрана вид из блуждающей камеры и вернул информационную карту корабля. Увиденное повергло его в ужас. Сразу несколько областей на первом и втором уровнях поочерёдно мерцали то красным, то оранжевым цветом. Внизу экрана Марк различил надпись на родном языке: «Внимание! Обнаружена разгерметизация отсеков!».

– Первый пилот, это диспетчер. В третьем отсеке импульсных разгерметизация! – без долгих задержек сообщил Марк.

– Твою ж мать! Есть ещё двигательные отсеки с проблемами?

– Второй и четвёртый тоже разгерметизированы! – сразу ответил Марк.

– Кэп, слышали? Нужно восстанавливать работу. Иначе не выровняемся!

– Понял тебя, пилот, – сказал капитан Фостер. – Так… Все, кто был на ракетах, бегом во второй третий и четвёртый отсеки! Помогите раненым, и замените их на управлении, по возможности на пробоину наложите временную латку.

– Ну, если нам не дадут за это медали… – проронил кто-то из офицеров-ракетчиков.

– Я тебе её лично на лоб повешу! – гаркнул Фостер.

– Уже бежим.

Суматоха продолжалась ещё минут двадцать. Помощи от Марка больше не требовали, и он сидел в немом молчании, слушая переговоры и уставившись на экран. Прибывшие к импульсным двигателям астронавты докладывали об ужаснейших потерях. Загерметизировать отсеки никто не смог. Количества углерода и свинца, хранящихся на корабле, не хватило для наложения латки – дыра была огромной. Когда планета разорвалась на части, небольшой по космическим меркам осколок всё-таки нагнал улетающего левиафана. Этот поцелуй стоил «Колоссу» половины одной из секций. Также пострадала вторая больница на третьем уровне другой секции. К счастью, её механические доктора остались живы. Чего не скажешь о паре десятков человек, которые погибли от столкновения с куском планеты-изгоя. Сменщикам пришлось выбрасывать их бездыханные тела в невесомость. Многие из этих тел вылетели в пробоину, отправившись в бесконечное путешествие через звёзды. Те, кто выжил, были в тяжёлом состоянии, и их по возможности доставляли в первую больницу к док-станциям. Осколок уничтожил много техники, и управлять всеми двигателями стало невозможно. Так что пилотам пришлось менять подход по выравниванию корабля.

Так или иначе, им это удалось. «Колосс» прекратил истеричное вращение и некоторое время летел правым бортом вперёд. В эфире воцарился мир; голоса стали спокойными, оживлёнными и радостными. При этом не было возгласов вроде «Мы это сделали!» или «Мы живы!». Казалось, что никто на борту «Колосса» не верил в то, что им удалось выжить. Лишь свечение звёзд на экранах обзора говорило о том, что это не загробный мир. Мёртвым звёзды не светят.

Освещение в салоне стало ярким. Послышался звук отворяющейся гермодвери. Следом астронавты запустили вращение секций, и на корабле, наконец, родилась нормальная гравитация. Марк почувствовал её внутренними органами, так как тело всё ещё вжимали в кресло ограничители, которые он не решался снять. Судя по переговорам, штурман занялся расчётом курса к остальной флотилии. Ещё восемь часов, и «Колосс» двинется навстречу своему предназначению – войне.

– Диспетчер. Марк, – послышался голос капитана Фостера. Его тон был уставшим.

– Я на связи, капитан, – ответил Марк.

– Свяжись с флотилией. Обрадуй ребят. И скажи, пусть максимально замедлят движение, дожидаются нас.

– Понял.

Марк не мешкая нащупал кнопку, снимающую ограничители, и чёрные черви уползли обратно в свои норы за спинкой кресла. Он снял шлем скафандра, поставил его на панель перед собой. Дальше уже – ставшая привычной для него операция: настройка вида связи, настройка записи исходящего сообщения… Только на сей раз Марк чувствовал какую-то торжественность момента. Он даже принялся перебирать слова, не зная, с какого же начать. Наконец он проговорил в микрофон незатейливое:

– Флотилия, это «Колосс». Слышите нас? Замедлите ход на максимум. Мы идём к вам.

Задержка в тридцать минут (флот уже ушёл на приличное расстояние, говорить без задержек представилось невозможным), и пришло ответное сообщение.

Шумным валом нахлынули сразу несколько десятков откликов. Настолько громких, что Марк, оскалившись, отключил динамики. Разобрать он ничего не успел. Ничего, кроме радостных возгласов. После этого сообщения их мораль возросла настолько, что, казалось, сейчас они готовы отправиться бок о бок душить захватчиков голыми руками. Что ж, им представится такая возможность.

Медленным неуверенным движением Марк снова включил динамики. Голоса ещё звучали, хоть и стали более редкими. В основном это были бранные возгласы похвалы и вопросы, обилие которых не гарантировало интересующимся ни одного ответа.

Марк обратился к капитану Фостеру:

– Я связался с флотилией.

– Сказал, чтобы замедлились?

– Да.

– Хорошо.

Больше Райана Марк не слышал. Лишь через семь часов раздался его голос, дающий штурману добро на запуск двигателей на антиматерии.

После этого величественный флагман на всех парах помчался к своей флотилии. Величественный, но раненый и обезоруженный. Левиафан истратил почти все зубы на безымянную планету, но всё равно готовил Сектор Нового Рассвета к своему возвращению. Люди с Холдмана – первые, кому посчастливится устроить ему торжественную встречу. А по задумке Карла Шейнца «иные» станут вторыми.

« – …Человек и технология – две неразрывных вещи. Если бы не эволюционировали технологии, не эволюционировали бы мы. Если бы не эволюционировали мы, не эволюционировали бы технологии. Технология определяет время, а время определяет технологию. Плуг, компас, паровой двигатель, электричество, интернет, синтезатор антивещества. Одно сменяет другое. И каждое устанавливает свои правила. Их цель – сделать нашу жизнь проще, комфортнее. Финальный этап комфорта – лишение физической оболочки, смерть. Когда-то технология эволюционирует настолько, что наконец сможет довершить финальный этап…», – из речи неустановленного террориста. – Ридус, 07.01.2303.

Израненный «Колосс» уже четверо суток двигался впереди пиратской флотилии. Выглядело это так, будто бы гигантская матка ведёт за собой выводок детишек. С флотилии собрали достаточное количество углерода и свинца, чтобы наложить временную латку на огромную дыру в корпусе. По прибытию на Холдман помимо вооружения планировалось разобрать десяток кораблей и перелить их корпуса в «Колосс», уже полностью закрыв тем самым его брешь. Многие капитаны возмущались, предлагая разобрать для этого дела станцию. Шейнц отказался от такого предложения.