но, к счастью, медленно вздымалась. Повязка уходила на спину, закрывая рану. Еще одна белела на руке, где были порезы, оставленные когтями чудовища.

– Ну вот и все. Теперь только восстанавливаться. – Пока помощники прятали зелья в свои саквояжи, Каэтан повернулся ко мне: – Вам лучше пойти к себе, нэри Селланд. Отдохнуть…

– Нет, – как ни странно, это сказала не я.

Это произнес король.

Его ресницы дрожали, словно открыть глаза для Хьяртана было непосильной задачей. Тем не менее он добавил:

– Нэри Селланд останется со мной.

Каэтан поджал губы, его такой расклад явно не устраивал. Особенно когда я рванула к постели.

Заслонив собой Хьяртана, он недовольно покачал головой.

– Раз уж понятие «антисанитария» вас не смущает, позвольте… – и, не дожидаясь ответа, распылил содержимое какой-то баночки на меня. Окутывающее золотистое облачко коснулось волос, легло на лицо, шею, руки, платье… на меня всю. – Это обеззараживающее зелье. Теперь – пожалуйста.

Лекарь отступил, я бросилась к Хьяртану и, поборов желание крепко-крепко в него вцепиться, обняла осторожно, едва касаясь щекой плеча. Судорожно вздохнула, чувствуя, как его пальцы путаются в моих волосах.

– Я тоже люблю тебя, моя бунтарка.

От неожиданности я вздрогнула и уставилась на него широко распахнутыми глазами.

– Ты все слышал?

– Еще бы я не услышал такое, – усмехнулся он, а я снова его обняла. По щекам текли слезы, я плакала от счастья – от такого счастья, которое, кажется, вместить в себя невозможно. От осознания, что он жив. От того, что я здесь, с ним… От того, что он только что сказал мне… Это чувство любви между нами – оно наша сила. Сейчас, когда я осторожно прижималась к его плечу, чтобы не причинить боль, моя любовь втекала в него с той же целительной силой, что и моя магия.

Мне уже все равно, что будет дальше, главное – то, что происходило между нами сейчас. Главное – вот так лежать с ним рядом, чувствуя биение его сердца под пальцами. Слышать его дыхание, чувствовать, чувствовать, чувствовать…

Главное – это наша любовь.

Глава 21

Ливия Селланд

– Ливи, мам, смотрите! Я могу ходить! Я хожу!

Фабиан хлопнул в ладоши, а потом резко поднялся и уверенным шагом прошелся от постели к нам, потом к окну, обернулся – такой счастливый, такой сияющий, что мне хватило сил только прижать ладони к груди. В уголках маминых глаз сверкнули слезинки, она закусила губу.

Да, мы знали, что после того как стала известна природа заклятия, ударившего по моему брату, Каэтан вовсю работал над тем, чтобы обернуть его вспять, разрушить, но мягко, не причинив вреда мальчику. Знали мы и то, что Фабиан не оставил своих тренировок, но это… это было просто невероятно! Такое за один день не получится, он же сейчас ходил, как будто делал это всю свою жизнь!

– Вот хитрецы, – озвучила мои мысли мама. – И давно ты стоишь на ногах? А нам ничего не сказали…

В ее голос вплелась мягкая укоризна.

– Ну, мам, – Фабиан слегка смутился, – мы с Каэтаном хотели, чтобы все было наверняка. И вас порадовать, чтобы я уже ходил, как вы. Поэтому… Ты же не обиделась?

– Обиделась? Я? – Мама приподняла брови. – Сегодня один из самых счастливых дней в моей жизни!

Глаза Фабиана сверкнули, он бросился к нам, и мы обнялись втроем.

Самый счастливый день в моей жизни… Слова мамы отозвались во мне так ярко, что я чуть не задохнулась от счастья. В последнее время его было столько, что каждый мой день начинался именно с этой мысли: сегодня самый счастливый день в моей жизни. А потом оказывалось, что может быть еще счастливее. Еще. И еще.

Хьяртан очень быстро поправился и первым делом связался с родителями моей мамы, ничего предварительно не сказав нам. А потом, когда выяснилось, что он с ними говорил…

– Князь и его супруга пребывали в большом смятении, но согласились прибыть в Эрнхейм. Поэтому мы начинаем подготовку к балу в их честь.

Мама, услышав это, чуть не упала в обморок. Да-да, моя смелая мама, которая не побоялась сразиться с гротхэном. Она что-то почувствовала почти сразу, как Дойнарт притащил меня на развалины. Почувствовала, бросилась было к Хьяртану, но тот уже ушел. Бьяртмара в Эрнхейме тоже не было, оставался главный лекарь. К нему мама и побежала. Ей удалось убедить его, что происходит нечто страшное, и, подтверждая ее опасения, в замок вернулся один из воинов Хьяртана. Понимая, что в одиночку королю с чудовищем не справиться, он открыл портал в Эрнхейм.

К сожалению, успели они в самый последний момент, но ведь успели! А главное, маме удалось убедить их взять ее с собой.

Оказывается, в прошлом снежные и солнечные маги вместе оберегали земли от нашествия чудищ, которых призывали Забвенные. Гротхэны особенно боялись солнечной силы, так как ледяная была для них родственной, а наш с мамой дар был для них опасен.

Осознав, кто их главный противник в борьбе за власть, которую Забвенные стремились обрести с помощью чудовищ, они начали солнечных истреблять. На защиту солнечных чародеев встали те Снежные, что не последовали за заговорщиками, и тогда тем пришла в голову идея стравить Снежных и Солнечных магов. Путем интриг и многолетнего подтачивания союза они все-таки добились своего, и случилась война, в которой пролилось немало крови.

Пока мужчины воевали, Забвенные обрушили всю мощь своей запретной магии на женщин и детей. Им удалось практически истребить Солнечных, оставшиеся бежали на острова или скрывали свою силу, подобно родителям моей мамы. Историю пишут победители, поэтому Солнечных вымарывали со страниц летописей и манускриптов, хранителями прошлого остались только их потомки, передающие свои знания из поколения в поколение. Обо всем этом Хьяртан узнал от родителей моей мамы, встречи с которыми она так боялась.

Женщина, которая помогла нам победить гротхэна, боялась снова встретиться со своими родными.

– Но почему? – спросила я. – Ведь это твои мама и папа!

– Последний раз я видела их, когда была примерно в твоем возрасте. Я лгала им, что у меня все хорошо, – мама приложила ладони к щекам, – подвела их… в каком-то смысле. Не представляю, что они должны чувствовать сейчас! Не представляю, что я им скажу…

– Эй, – мягко сжала ее руку, – А я тебе на что?

Мама взволнованно взглянула на меня.

– Скажешь: здравствуйте, мама и папа. Позвольте вам представить вашу внучку Ливию. Кстати, у меня еще и сын есть. Фабиан!

Несколько мгновений мама хлопала ресницами, потом рассмеялась.

– Как же хорошо, что