увлекающегося какими-то сомнительными боевыми инициативами. Вот он-Койт думает о том, что делать с Генрихом без ван Керата, который всегда обеспечивал безопасность наследника. Коллегу купили? Сам ушел? Пришлют ли кого-то на замену или…

Еще одно воспоминание.

Записка, переданная неизвестным типом около портальной площадки:

«Мальчик у нас. Верни самозванца. М.»

Еще воспоминания, и еще, и еще…

Попытки торга, уговоры, неудавшаяся попытка вывести Генриха в лес, вновь торг — теперь о том, вернут ли Освальда, когда погибнет Генрих, вновь сомнения, раздумья о том, что, коль алисиацы все знают, то можно и рассказать… Но так погибнет Освальд, Магистрат с легкостью убивает заложников… Бесплодные попытки выяснить хоть что-нибудь о племяннике. Безуспешные поиски выхода, вновь переговоры с Магистратом, торг, попытка хотя бы узнать, все ли с Освальдом в порядке. Образы парня в цепях, вновь шантаж…

Назначенное место встречи и одноразовый артефакт связи, уже активированный. Сообщение о том, что или она сегодня приводит парня, или ее племянником навсегда останется Генрих…

«Вы же понимаете, что все кончено» — дал знать о себе Теор, осторожно, но неуклонно сплетая собственный контроль над чужим разумом. Оплетая своей волей места, события, леса и реки…

«Понимаю», — эхом отозвалась Койт. — «Потому и показываю».

«Отпустите возницу, или я вас заставлю это сделать», — Теор указал на собственные готовые к активации плетения.

«Если я отпущу его, а не заставлю въехать в дерево — вы найдете Освальда?»

«Освальда мы найдем в любом случае, — Теор вложил в слова сильное внушение в надежде погасить многодневный страх. — А в дерево врезаться бесполезно, на дилижансе на этот случай есть защиту. Отпускайте возницу».

Койт не ответила, но менталист почувствовал, как начало распадаться плетение Подчинения. Начал рушиться тот самый мост, который связывал сталийку и возницу. Мост, по которому менталист прошел от ретранслятора и без которого рисковал быть запертым в чужом разуме. Останавливать Койт было уже поздно, и Теор с максимальной возможной скоростью рванулся обратно, в разум возницы, и только оттуда, сворачивая ретрансляцию — в собственное тело.

Поспешное возвращение, резкое и неровное, не прошло без последствий. Голова менталиста раскалывалось, а тело едва подчинялось, словно бы став совершенно чужим.

— Тео? — голос Моро раздался словно из-под толщи воды. — Что с тобой?

Теор тщетно пытался собрать воедино куски ускользающей реальности. Работа через ретранслятор, через чужой разум, была чревата многими последствиями. Он даже не пытался сесть, чувствуя, что из носа капает кровь. Все расплывалось, но все же менталист ощущал, что дилижанс постепенно сбрасывает скорость.

— Она тебя атаковала?

— Нет, — с трудом произнес Теор, прикрывая глаза, в которые врезался яркий свет от светляка Моро, — это… нарушение кое-каких правил… пройдет… У них встреча. Обмен. Но Генриха… отдаст.

Менталист с трудом пытался восстановить нормальный контроль над собственными руками и дотянуться до небольшого подсумка на поясе.

Моро, сообразив что нужно, достал зелье, которым в прошлом Теор злоупотреблял слишком часто.

— Это?

— Угу. — Теор приоткрыл глаза, рассматривая пузырек в руках Моро.

Отвратительная, горькая, вязкая жидкость…

— На меня… не рассчитывай… в ближайшее время.

— Не буду. Посиди пока, — Моро вышел из дилижанса, громко хлопнув дверью.

Теор стиснул зубы, пережидая ударившую по черепу вспышку боли, и вновь закрыл глаза.

Действовало выпитое далеко не сразу, и в любом случае придется обращаться к лекарям, скорее всего. Он вторгся в чужой разум через ретранслятор, используя связь Подчинения. Но когда Подчинение начало распадаться, пришлось бежать прочь, ни о чем не думая…

— Слушай, друг, — пока Теор пытался прийти в себя, Моро вернулся вместе с Генрихом, — я понимаю, что тебе не нравится наша идея, но не надо же в поисках другого решения в прямом смысле рисковать головой!

— Отстань, — менталист рискнул приоткрыть один глаз.

Ничего, терпимо. Если Хамелеон опять хлопать дверью не будет.

— Ладно, возвращайтесь в Зеленый. А я с Койт поеду на обмен к Магистрату, — приятель вновь принял облик Генриха. — Вечером расскажу, что и как. Надеюсь, встретимся не в лазарете!

Теор криво усмехнулся.

— Ты сам головой не рискуй.

Моро фыркнул.

— Ну я же там не в одиночестве буду! Ле Тан уже в пути, как и штурмовые группы. А у вас Цан заменит тех недалеких, которых одна решительная сталийская магистр вырубила своими артефактами. Ладно, езжайте!

Хамелеон выскочил обратно на дорогу. И вновь хлопнул дурацкой дверью, вынуждая Теора морщиться от боли. И, словно этого мало, менталист видел на себе еще и изучающий взгляд кантонца.

— Если будете нарушать технику безопасности, — мрачно проговорил Теор, стараясь, чтобы речь звучала внятно, — то будете так же себя чувствовать.

— А… что вы сделали? У нее же Нулевой Щит был, он не пробивается. Расскажете?

— Потом.

— Может, я бы мог, ну, нормально у вас остаться? Перевод и все такое…

Менталист порадовался, что у него не было сил на яркие эмоции — иначе бы точно передернулся от такой перспективы.

— Посмотрим, — неопределенно отозвался он.

А ведь некоторые идиоты из совета по образованию могут и вцепиться в эту идею. Как и политики. Как и…

Теор мысленно застонал, и вовсе не из-за реальной головной боли.

Глава 9

Противостояния. ч.1

— Здесь не так уж и плохо, — произнесла Альба, рассматривая горы и долину с вершины погодной башни. — Даже хорошо, я бы сказала.

Свен хмыкнул. Рыжий расслабленно опирался спиной на перила, не смотря на окружающие ГАРХ красоты.

— Отмена соревнований по ментальным дуэлям действует на тебя благотворно?

Пришедшая пожала плечами. Вышло не совсем удачно, и заживший перелом напомнил о себе не самыми приятными ощущениями. Амири уверяла, что такая вот боль — лишь причуды разума, а с костью все в порядке, да и Альба и сама это знала. Самодиагностика была нежно ненавидима профессиональными целителями, но все же кое-какие результаты с помощью нее получить можно было.

— Наверное, — неопределенно ответила Пришедшая, продолжая рассматривать панораму Черных Гор.

Она сама не могла точно сказать, почему осознала это спустя почти два с половиной месяца после задержания Нетара, после всего, связанного с новым и странным местом с собственными порядками. Может потому, что в горы пришла весна, пусть непохожая на весну в Изборе, но все же ощутимая. Может потому, что и правда после отставки Нетара и появления в Академии мрачного ван Ката