Мое сердце судорожно сжимается. Да, Консальво нас предал и совершил много аморальных вещей, но даже он не заслуживает такой смерти. Люций, которому он слепо доверял, сам лишил его жизни. Но, несмотря на все его ошибки, в решающий момент он воспротивился приказу и отказался убивать Лео, за что я ему безмерно благодарна.

– Спасибо, – срывающимся от слез голосом шепчу я.

Консальво открывает рот, в котором пузырится кровь, и с трудом подбирает слова.

– Он… хочет… после… отправиться… в Сан-Микеле…

Я хватаю Консальво за руку, сжимая его ладонь в своей, и он стонет. Его глаза стекленеют, теряя последнюю искорку жизни.

Его голова склоняется набок, и у меня не получается сдержать всхлип. Я еще некоторое время баюкаю его в своих руках, словно не веря в происходящее, пока Лео не оттаскивает меня за плечи от трупа своего бывшего друга. По моим щекам катятся немые слезы, пока он осматривает мое израненное запястье. Боль разрывает всю руку до самого плеча, но я кусаю губы и терплю, позволяя ему осмотреть рану, потому что сама так и не решаюсь опустить на нее взгляд. Лео всеми силами пытается делать вид, что спокоен, но я чувствую, как дрожит все его тело.

– Послушай меня! – кричу я, и он сверкает глазами в мою сторону.

– Нет.

В этом коротком ответе звучит такая ярость, что я содрогаюсь. Я видела Лео всяким: решительным, расстроенным, скорбящим… В любом другом настроении. Но сейчас интенсивность его гнева охватывает меня грозовой бурей, от которой я не могу ни уклониться, ни сбежать.

– Зачем ты это сделала? – Его голос срывается, и я наблюдаю, как он стискивает зубы, когда с невыносимой нежностью опускает мою руку себе на колени, а затем без колебаний отрывает длинный лоскут ткани от моей нижней юбки, используя его в качестве жгута, чтобы остановить мое кровотечение.

– Все было иначе… Лео, ты что, не понимаешь? – заикаюсь я. Шок и боль все еще удерживают меня в своем плену, и нормально сформулировать мысли не получается.

– Чего я не понимаю? – пылко возражает он. – Ты согласилась отдать ему свой зодиак! У него было твое чертово согласие. Ты даже не попыталась сопротивляться, а просто… Просто отдала ему себя как ягненка на бойню! Дерьмо! Я бы мог перехватить пистолет и убить его, если бы ты дала мне на это время! Никто, даже я, не стоит таких жертв! Теперь ему не хватает только Селесты, чтобы объединить в себе все двенадцать, разве тебе это не ясно?!

Паника мешается во мне с гневом, которым он меня заражает. Вся эта ситуация выводит меня из себя, и именно поэтому он должен меня выслушать. Прямо сейчас.

– Ты действительно думаешь, что я согласилась бы на твое убийство, только чтобы сохранить свой чертов зодиак?! Никогда. Можешь сколько угодно ненавидеть и ругать меня за это, но я никогда этого не допустила бы. И если бы мы могли отмотать время назад, я бы ничего не изменила, слышишь?!

Лео уходит в себя, словно мои слова причиняли ему боль, обхватывая руками свои дрожащие плечи.

– Я знал, что произойдет нечто подобное. Вот почему я так боялся того, что мы можем влюбиться друг в друга. Что ты пожертвуешь собой из-за этого. Ты должна ненавидеть меня.

Я совсем не чувствую правую руку из-за жгута, но все остальное мое тело пульсирует от энергии. Теперь, когда шок немного утих, я чувствую себя бодрой и решительной.

– Я уже говорила тебе об этом раньше, еще в Риме, и до сих пор так считаю… Ты не можешь повлиять на мои чувства и никогда не мог. А теперь успокойся, потому что мне нужно тебе кое-что рассказать.

Лео выглядит озадаченным моим энергичным тоном, но не пытается меня перебить, когда я начинаю рассказывать.

Небесная девушка

Лео молча выслушал меня до конца. Чтобы и дальше не пялиться на него в ожидании хоть какой-то реакции, я осмеливаюсь взглянуть на свое правое предплечье, и то, что предстает моему взгляду, выглядит, мягко говоря, неприглядно. Первым делом в глаза бросаются заживающие ожоги, простирающиеся от запястья до локтя. До сих пор я видела их лишь мельком, когда Лео менял мне повязки и наносил мазь. Кожа покраснела, покрылась струпьями, вокруг которых образовалась змеиная чешуя в знак того, что целебные силы Агниции работают. Отлично. По крайней мере, есть надежда, что шрамы заживут и полностью исчезнут, как это произошло с моей раной на ребрах. Не осталось никаких признаков битвы в Риме, как если бы мое тело сбросило старую кожу, словно настоящая змея. Да, звучит довольно жутко, но зато на мне все заживает гораздо быстрее. Я уже чувствую, как рана от украденного зодиака начинает стягиваться – гораздо быстрее, чем это должно происходить у обычных людей. По крайней мере, так выглядит снаружи, но, боюсь, эмоционально я буду переживать эту утрату гораздо дольше.

Осторожно бросаю взгляд на запястье, внутренне подбираясь, хотя зрелище, надо сказать, захватывающее. Там, где когда-то находился мой голубоватый мерцающий зодиак, зияет кровавая дыра. Удивительно, но Люций, кажется, чудом не повредил ни одну из жизненно важных артерий, но это единственный плюс, который я могу извлечь из этой ситуации. Рана выглядит ужасно, словно меня заклеймили, но благодаря тому, что Лео вовремя наложил жгут, кровотечение уже прекратилось, хотя запястье до сих пор пульсирует от боли.

С конца переулка до нас доносится звук чьих-то шагов, но, к моему великому облегчению, это всего лишь Анджело. Длинные светлые пряди выбились из его косы, и он оглядывается по сторонам, прежде чем замечает нас.

– Слава богу, вы здесь! Розали! Я уже начал беспокоиться, что с тобой могло случиться что-то… – Он останавливается, замечая мои окровавленные руки, а затем переводит взгляд на Консальво. Его глаза расширяются от ужаса. – Что произошло? Кто это сделал? – опустившись на землю рядом с нами, спрашивает он.

Его взгляд падает на мое правое запястье, и в глазах вспыхивает такой гнев, которого я еще никогда не замечала на его спокойном лице. От этого мурашки бегут по коже, но я послушно рассказываю, что произошло. Укладывать эту ситуацию в слова – неожиданно мучительно, словно я только сейчас до конца осознала, что все это значит для меня. Я заканчиваю свой монолог со слезами на глазах. Анджело издает какой-то исступленный звук, похожий на рычание дикого зверя. В его нежных глазах загорается бешеная жажда крови.

– В этот раз Люций зашел слишком далеко!

Я молчаливо с ним соглашаюсь.

– Консальво сказал, что он собирается отправиться в Сан-Микеле. Зачем ему на кладбище?

Лео, несколько минут молча переваривающий мои слова, расправляет плечи.

– В это время на острове еще не было кладбища, так что мы вряд ли узнаем, что ему там понадобилось, пока не последуем за ним.