него смотрит, приветливо кивнул в ответ, как и двое его соперников. Киевский князь Лещинский и уральский магнат Демидов повторили тот же жест.

«Кстати, надо бы с Демидовым перекинуться парой слов насчёт станков для тонкой шлифовки кварцитов, — оживился про себя Никита. — Мои девчонки всерьёз хотят вывести 'Нимфу» в передовые техномагические предприятия. Мало им «Изумруда».

Заказав у бармена порцию бренди, он опёрся спиной о стойку и стал потихоньку потягивать бодрящий напиток. Балахнин или ещё не появился, или, что вероятнее всего, находится в одной из приватных комнат, беседуя с цесаревичем. А то, что наследник здесь, говорило наличие охранников из дворцовой гвардии. Этих ребят узнаешь даже в цивильных костюмах по выучке и осанке. Здесь Владислав, просто не хочет показываться до определённого момента.

Князья Шереметев и Волынский — закадычные друзья — сидели за дальним столиком, скрытым мягкой полутьмой, и о чём-то тихо переговаривались. Компанию им составил широколицый мужчина с густыми чёрными усами и бакенбардами, выглядевшими анахронизмом в век коротких стрижек, лёгкой щетины или тщательно выбритого лица. Князь Юсупов вёл свою политику, особо не сближаясь ни с одним из столичных кланов, умудряясь при этом выдерживать строгий баланс между своими желаниями и предоставляемыми услугами. Юсуповы являлись финансовыми посредниками между русскими и зарубежными банками, умудрившись влезть во все перспективные предприятия. Он охотно кредитовал Шереметевых и Волынских, но опасался подойти к Никите насчёт Медицинского Центра Биотехнологий. То ли не верил в методику восстановления ампутированных конечностей, то ли ему уже намекнули не лезть туда, где резвятся Меньшиковы. Стоило, конечно, поговорить с князем насчет будущих вложений. Мало ли что может произойти в будущем. Императорский Род сам выбирает, куда вкладывать деньги, а Никита однажды может оказаться на голодном пайке. С Юсуповым надо подружиться.

— Скучаете, молодой человек? — послышался сбоку сочный баритон. — Добрый вечер, коллега. Не откажете в компании?

Никита развернулся и сразу признал в говорившем «оружейного барона», как в шутку, а чаще всерьёз называли Абрамова, который сейчас с добродушной улыбкой приподнял бокал с вином.

— И вам здравствовать, Пётр Дмитриевич, — в ответ улыбнулся Никита. — Давненько вас в Петербурге не было.

— Приходится в разъездах бывать частенько, — нарочито тяжело вздохнул Абрамов, разве что руками не развёл. — Недаром говорят: хочешь сделать хорошо — сделай сам. Вот и инспектирую представительства в Кабуле, Тегеране, Иерусалиме.

— Оружие вместо лаврового венка?

— Арабы — народ воинственный, как и их братья-евреи, — усмехнулся барон. — А у меня там хорошие связи. Грех не воспользоваться. Могу, кстати, замолвить словечко за вас. Расширяться не думаете?

— Опасный регион, — покачал головой Никита. — Я лучше на рынки Индии постараюсь пробиться.

— Безнадёжное дело, — Абрамов сделал большой глоток, отставил бокал в сторону. — Но попробуйте. Смелость города берёт. Я тоже начинал с малого… Слышал, вы успели повоевать, положили кучу инквизиторских боевиков. Похвально. Не хотите приобрести партию автоматического оружия, пистолетов, снайперских винтовок?

— Вы серьёзно? — рассмеялся Никита, поражаясь нахальству барона.

— Более чем. Разве я похож на шутника? Клан Назарова откровенно позиционирует себя как боевой, поэтому и оружия нужно побольше. Вы же не собираетесь ограничиваться сотней бойцов?

— Неплохо ваша агентура работает.

— В той степени, что не задевает ваших интересов, — не отрывая взгляда от молодого волхва произнёс Абрамов. — Я беру только ту информацию, которая нужна для моего бизнеса. Иное даже слушать не хочу, сразу на дверь показываю. Признаюсь, были попытки продать интересное досье на вас, но я своим принципам не изменяю.

— А что, уже появилось досье? — полюбопытствовал Никита, нисколько не волнуясь.

— Такое вот, — барон двумя пальцами показал толщину собранной информации.

— Пять сантиметров пачка, — хмыкнул волхв. — Кому-то же не лень копаться в моей жизни.

— А вы напрасно игнорируете подобные попытки надавить на вас с помощью компрометирующих материалов, — покачал головой Пётр Дмитриевич и почему-то кинул быстрый взгляд на столик с Шереметевым во главе. — Вы, в первую очередь, офицер русской армии, имеете допуск к секретам высшего порядка. За вами уже приглядывает агентура зарубежных государств. Каюсь, что сглупил и не выкупил досье, чтобы передать его вам. Оно сейчас может находиться где угодно, хоть в руках британцев, немцев или тех же американских молодчиков из внешней разведки.

— Спасибо, что так беспокоитесь за меня, Пётр Дмитриевич, — Никита приподнял свой стакан, салютуя собеседнику. — А насчёт оружия я подумаю. У меня есть свои каналы закупки, но если мы договоримся на взаимовыгодных условиях…

— Отлично, Никита Анатольевич, — оживился Абрамов. — Вы не пожалеете. Плохого товара не посоветую. Вот моя визитка, обращайтесь в любое время. Телефон личный, на секретаря не попадёте, не переживайте.

Никита забрал у барона плотный серебристый прямоугольник картона с контактными данными, любезно попрощался с собеседником. К тому времени помещение стало заполняться важными и преисполненными собственного величия мужчинами в строгих костюмах. Вот и старший Строганов откуда-то появился, расхаживая под ручку с Лопухиным. О чём, интересно, Андрей Егорович рассказывает? Глава московского финансово-строительного клана кивает как китайский болванчик, хитро прищуривая глаза.

Не доходя до барной стойки, они расцепили руки и разошлись в разные стороны. Строганов, как подозревал Никита, давно его заметил, и теперь раскинув руки, надвигался на волхва с доброй улыбкой.

— Дорогой Никита Анатольевич, как же я рад вас видеть! — громыхнул Строганов, а сам успел подмигнуть, после чего сжал молодого барона в объятиях. — Давненько, давненько мы не общались!

«Если полтора месяца для старого князя давний срок, то время действительно летит со скоростью ошалелой птицы, — с усмешкой подумал Никита, похлопывая князя по спине. — На чью публику играешь, хитрец?»

На них с интересом взглянули Юсупов и Демидов, что-то отметили про себя. А вот князь Шереметев даже головы не повернул. Слишком высок его статус в клубе, чтобы отвлекаться на мелкие раздражители.

— И тебе здравствовать, Андрей Егорович. Как дети, внуки? — подхватил игру Никита.

— Досаждают старику, — пожаловался Строганов. — Юноша, пятьдесят грамм «шустовки».

Бармен молча плеснул в коньячный бокал соломенно-жёлтый напиток, и князь со вздохом поднял его.

— Давай, Никита, за Городецкого, не чокаясь. Правильный был мужчина, со своими принципами, которым никогда не изменял. Вредность, скаредность, неприятие предательства, отстаивание своих интересов — всё это он.

— Когда же вы успели так узнать друг друга? Не в клубе же, — заинтересовался Никита.

—