Медленно покачиваясь, на резиновой дорожке подплывает толпа туристов. Уже издали они кричат и машут нашей даме:

— Ну, воще! Мы автобус задерживаем, а ты уже здесь! Ну, ты даешь!

У трапа выясняется, что она потеряла чемодан, а на самом трапе у нее лопается дорожная сумка и перила украшаются трусиками, бюстгальтерами и колготками...

Мы, советяне, привыкли жить в беде! И если беды нет, мы ее устроим! Она не вне, она внутри нас! Перке? А кто его знает! Но, порфавор, это так!

— Теперь-то навострились, а тот был первый! Сейчас-то что... Еще с вечера «очковники» приезжают. На каждом углу становятся. А тогда, когда первый пивной фестиваль проходил, еще опыта не было! С гулькин хрен опыта! Не продумали. Так что пришлось воспользоваться народной смекалкой! Что мы, не русские люди, что ли? У нас, в России, можно сказать, от рождения каждый второй — изобретатель!

Чиновник городской, он до всего допереть не может! Тем более демократ! Это у коммунистов был опыт массовых зрелищ, а у этих не то... Не наработали еще. Ну, и то понимать нужно, что верхние власти, они о возвышенном думают! А нижние — вообще не мыслят. На что им! Скажут — сделают, а не скажут — да и хрен с ним, и так сойдет! Зачем даром без личного интереса извилинами шевелить? Вот когда интерес появляется — другое дело!

Вот, значит, объявили пивной фестиваль! Народу понаперло! Еле я на работу доехал. А работал как раз на Конногвардейском бульваре в полуподвальчике. О характере работы говорить не буду. Но труд интеллигентный, на компьютере. Как раз приехал я в субботу поработать, курсовую делал!

Замечательно так, в конторе никого, один мент у дверей и я в кабинетике, и вижу, как он стал интенсивно возбуждаться. Ну, буквально каждые пять минут с дубинкой в дверь выскакивает.

Я заинтересовался, пошел посмотреть, чего он там. А ситуация такая.

Гуляющие на фестивале трудящиеся пива выпивают немерено! А пиво от лекарства чем отличается? Мот именно! Лекарство сначала выписывают, а потом пьют, а пиво наоборот... А куда? Точек не предусмотрено. Ну не в Неву же по пояс заходить! И холодно к тому же! Не май месяц!

А у нас спуск в полуподвальчик зазывный такой. Семь ступенечек вниз, присел и порядок. Тем более что у нас на этот спуск окно выходит. Но в нем стекло зеркальное, затемненное. Директор еще очень гордился, что, мол, нам все видно... Вот мы с ментом стоим, и нам видно, что, к примеру, женщина, как правило немолодая, вероятно, которая уже в себе пиво держать не может. По ступенечкам скок-скок, ниже уровня мостовой затаится, как снайпер, точнехонько напротив нашего окна начинает декольтировать филейную часть. Полулуния свои! Ну, просто как на широком экране...

И если бы у нас был какой-нибудь другой выход из помещения, так мы бы, может, даже и не возражали! Ну, все же живые люди! Но нам через последствия этого пивного фестиваля еще домой идти. А тут можно представить, что будет к концу дня. Просто гибель княжны Таракановой в Петропавловской крепости от потопа!

Мент, значит, с палкой выскакивает, как черт из коробки, а эти несчастные женщины, сверкая луной, вылетают на бульвар.

А напряжение растет. Интенсивность выскакивания мента учащается.

Он мне говорит:

— Это цветочки! Вот сейчас мужики пива надуются! В кондицию войдут! Тут не повыскакиваешь! Могут и морду набить! У людей же крайность! Это же хуже, чем после селедки воды не давать или там опохмелиться. От этого же у воспитанного человека может внутренний разрыв органов произойти!

— Да, — говорю, — тут через час вторая серия Медного всадника будет! Ну, поэмы А. С. Пушкина. «И всплыл Петрополь, как дракон, по пояс в волны погруженный...»

— Какой хрен, по пояс! — Мент говорит. — Они к вечеру на уровень мостовой выйдут! А у нас дверь то не герметичная! Мы тут как на подводной лодке после глубинных бомб!

И тут меня осеняет. Когда положение безвыходное — мысль работает быстро! Вот та обезьяна, которая первая на ноги встала, не от хорошей же жизни она с дерева слезла, может, бананы кончились, а может, дерево упало, вот так прогресс и начался, когда подперло!

Я говорю менту:

— Слушай, у нас картон ведь был.

Он:

— В каком смысле? Да ну! Разве такую дверь картоном загерметизируешь! Да и как выходить потом? Не вплавь же!

Не понимает моей идеи! А мне объяснять некогда, я туда-сюда. И не просто картон нахожу, а целую выставку «Наши связи с инвестором» в виде ширмы! Выше человеческого роста! Вот надо же такое везение. Я беру этот картон — и на улицу! Открываю люк. И над люком устанавливаю этот картон зигзагом, ну как на пляжах раздевалку. Мента у входа — на табуреточку. Коробку в руки, и, пожалуйста, — пять рублей сеанс, пенсионеры и дети бесплатно!

Как народ повалил! Пиво-то уже наружу просится! Сразу очередь! И главное, патруль мимо проезжает, только ручкой приветствует! Молодцы, мол! Им же невдомек, что это частная инициатива. Мент же, как фасад государства, около очка с коробкой сидит! Не кто-нибудь!

В общем, часов за восемь мы очень с ментом хорошо поднялись! Сумма вышла серьезная! Не только нам на пиво хватило, но и на все, что потом бывает! Мы бы и дольше сидели, но люк кончился! Мы его когда крышкой накрывали, там до верху сантиметров десять оставалось. И уже картон размокать стал! Ну, по низу! Все-таки материал непрочный. Мы ширмочку сложили и закинули в проходящую мусорную машину. Отлично все ушло!

Вот что значит смекалка! Во-первых, спасли родное учреждение от потопа! Тут бы на откачку и ремонт миллион потребовался. А запах бы сто лет стоял! Во-вторых, сотням людей помогли отдохнуть с комфортом, ну и сами приподнялись! И это справедливо, потому что мысль должна вознаграждаться адекватно.

Одна неприятность — телефон отключился! И месяц потом его чинили. Люк был телефонный! А по тому что — задумал фестиваль, будь добренький, все предусмотри! Все же живые люди. А живой человек не только потребляет, но и производит, и не одну только духовную продукцию! И это тоже куда-то де вать нужно!

Сергей Алексеевич Шевченко ушел из Петербургского Законодательного собрания. Устал человек. Надоело! Плюнул да пошел!

Но, оказывается, горожане питерские греха неблагодарности не знают и чтут депутата Петроградского района как одного из своих благодетелей и порядочного человека. Узнав, что Шевченко С. А. более не депутат, население Петроградского района толпами рвануло по инстанциям! Дескать, вернуть! Восстановить! Народ, мол, лучше знает, ху из кто! И если властям Сергей Алексеевич чем-то не гожий, то нам, трудящимся, в самый раз! И другого не хотим! Желаем обратно Шевченко!

Пришлось Сергею Алексеевичу, во избежание городских беспорядков, по ящику отвечать, что, мол, он хоть теперь и не депутат по собственному его желанию, а совесть-то у него не в депутатском удостоверении размещалась и как была при нем, так и нынче остается! И всех униженных и оскорбленных города Питера не бросит! Как помогал, так и будет помогать всем страждущим и обремененным... Пусть не волнуются! И утихомиренные горожане не стали на путь пикетирования Мариинского дворца и не произвели иные несанкционированные действия, подвергая свою жизнь опасности!