– Да. Только Франк умел кое-что, чему Кристоффер и до сих пор не научился. Он умел трахаться так, что искры из глаз летели.

Оставлю без комментариев, решил Карл.

– Значит, ваше описание «буханки» не было домыслом. Черная линия, спускающаяся с крыши, – что это было?

– На крыше был нарисован большой «крест мира»; окружность, в которую он был вписан, немного вылезла на боковую часть кузова.

– Что еще? Любые отличительные черты в салоне автомобиля, которые могли бы облегчить нам поиски этого человека?

– Я мало на что обращала внимание, кроме Франка. Там были какие-то плакаты на стенах. Только не спрашивайте меня, что на них было изображено. Какая-то пацифистская галиматья, которую владелец машины понаклеил на заре времен.

– Вы точно не вспомните, как он представился Альберте?

– Когда мы были с ним вместе, он всегда называл себя Франком. Поэтому я только через пару дней поняла, что Альберта познакомилась именно с ним. Не знаю, почему ей он назвал другое имя… Он был немного странным.

– Странным?

– Ну да, у него в голове было полно всяких идей, но друг от друга нам нужен был только секс.

Сложно было в это поверить, глядя на нее теперь.

– Инга, расскажите о нем подробнее. Где вы с ним познакомились и как проходили ваши встречи?

– Познакомились мы в Рённе. Я уже знала, кто он, так как однажды мы с подругой бродили по Элене и заметили лагерь хиппи; Франк бродил вокруг с обнаженным торсом и выглядел весьма привлекательно. Нам стало любопытно – ведь в то время на острове происходило мало интересного… впрочем, как и сейчас. И вот, после встречи в Рённе мы стали с ним иногда развлекаться. Но Кристоффер ничего не знал. Я-то прекрасно понимала, что с Франком все в любой момент закончится, так что лучше иметь под боком парня типа Кристоффера в качестве запасного аэродрома. Кого-нибудь из местных.

«Запасной аэродром». Карла заклинило на этом словосочетании. Он и сам нередко чувствовал себя «запасным аэродромом». Не хотелось бы ему вновь испытать это чувство…

– И Кристоффер так никогда ни о чем и не узнал?

– Думаю, он стал что-то подозревать после вашего визита.

– Почему же?

– Потому что решил, что нереально было разглядеть линии на автомобиле. По крайней мере, с такого расстояния, с какого я якобы их разглядела. И он прав. Мне не надо было ничего говорить об этом. А Кристоффер еще начал въедаться, и я в конце концов разозлилась. Ненавижу, когда цепляются к моим словам.

Это было заметно.

– И что же потом случилось между вами и тем парнем?

– Ничего. Мы продолжали в том же духе, пока Кристоффер не стал встречаться с Альбертой. Я тогда еще подумала, что, может, так оно и лучше. По крайней мере, вроде как мы не из-за меня расстались, хотя вообще-то я и не хотела расставаться.

Чудовищно… Карл бросил взгляд на Розу, которая лишь слегка вздернула брови, словно сказанное ее совсем не потрясло. Быть может, женщины сплошь и рядом практикуют подобное поведение, откуда ему знать?

– А потом Франк переключился на Альберту. То есть вы оказались не у дел?

– Да. И я, и Кристоффер.

Инга вытащила сигарету из сумки и закурила. Видимо, запрет на курение в помещении был снят. Кажется, она иронично улыбнулась, окутав себя облаком дыма?

– Получилось так, что мы оба одновременно остались с носом и ничего не могли поделать с этим. – Теперь Инга рассмеялась в открытую. – Только Кристоффер чувствовал себя таким виноватым передо мной, что я подумала – теперь можно будет долгие годы водить его за нос. И воспользовалась его чувством вины. А он даже и не догадывался, что я-то гораздо порочнее, чем он… Бедный Кристоффер. При первой же возможности я бежала бы с острова вместе с Франком.

Карл кивнул. Да, и впрямь бедный.

– И все-таки неправда, что вы совсем ничего не могли поделать, а? – не собирался останавливать допрос Ассад. – Я так думаю, вы обезумели от ревности, обозлились и убили ее. Вы прикрепили к передней части машины какую-то доску, найденную в мастерской отца, и совершили наезд на девушку. Как только соперница была устранена, можно было продолжить развлекаться с парнем с того места, на котором вы остановились. Только вот вам все же не удалось покинуть остров вместе – по иронии судьбы, он исчез, не попрощавшись. Лучше признайтесь в содеянном сразу.

Слегка откинув голову, Инга бросила на Ассада презрительный взгляд, тыча в него дымящей сигаретой.

– Как забавно беседовать с тобой вновь, спустя столько лет, дорогой Хаберсот. – Повернулась к Карлу: – Ну, что я вам говорила? Вот поэтому я и не рассказала ни о чем Хаберсоту. Я не хотела, чтобы меня обвинили в том, чего я не совершала, как только что сделал Мустафа.

– Я не Мустафа, но знаю одного, – сухо отозвался Ассад. – И он прекрасный малый, так что попридержите язык.

Нельзя сказать, что эти двое прониклись взаимной симпатией.

– Хорошо. Мы поняли ваши мотивы утаить имеющиеся у вас сведения, – оборвал перепалку Карл. – Сейчас я буду задавать вам вопросы, отвечайте на них кратко, договорились?

– Да.

– Полное имя парня-хиппи? Франк, а дальше?

– Не знаю. Мы обращались друг к другу только по имени. – Инга ухмыльнулась.

– Можете сказать, откуда он приехал?

– Он упоминал Хеллеруп и Гентофт, мы никогда не говорили об этом.

– Вы знаете о его настоящем местонахождении?

– Я пыталась найти его через Интернет, но не смогла.

– У вас есть его фотография, которую вы могли бы нам показать?

– Да, но едва ли она качественнее той, что находится в вашем распоряжении. Фотоаппарат был говенный. Но я взяла его на мушку тогда у церкви, это правда.

– Дальше. Вы ведь не могли не заметить, что Альберта запала на него с первого взгляда. Каковы были ваши действия в этой связи? Вы пытались каким-то образом препятствовать их сближению?

– Как? Я издевалась над ней, признаюсь, и это было круто, так как она была слишком глупой, чтобы это понять. Я действительно терпеть не могу копенгагенских потаскух, но я ее не убивала. Мы жили в соседних комнатах, и я слышала, как она разговаривала сама с собой, после того как гасила свет. Это было весьма патетично, совершенно по-детски. Она лежала и ласкала себя, представляя, как будто он рядом. Но его там не было.

– А что значит «издевалась»?

– Например, подсыпала в стиральную машину какое-нибудь вещество, которое обесцвечивало ее тряпки. Настаивала на легкой одежде для прогулки, чтобы она замерзла. Подсыпала соль в пищу, когда Альберта отворачивалась. Она была очень наивной.

«Ну и сучка», – подумал Карл, а вслух произнес:

– Но это ведь не мешало им встречаться?