– Я сплю? – удивилась Элиза.

Так вот почему все кажется таким странным! И она честно попыталась проснуться, однако сколько ни пробовала, сколько ни терла глаза, но гостиная, темнота, обступившая со всех сторон, и камин никуда не делись. Она снова захныкала.

– Так, тихо-тихо. Пойдем. Возьми меня за руку! Мы выберемся отсюда.

Элиза доверчиво подала руку своему другу. Он такой взрослый, такой смелый, он обязательно выведет ее отсюда! Но когда Аларис отворил дверь, за ней обнаружилась все та же тьма, только еще более густая. Там, за дверью, огонь камина не разгонял ее, как здесь.

– Ты видишь, там дверь! Там выход, – подбадривал Аларис свою подружку. – Там свет!

Но Элиза испуганно мотала головой, вцепившись в его руку.

– Там темно и страшно! Давай не пойдем!

– Кап-кап-кап, кап-кап-кап, кап-кап-кап… – затараторили крошечные молоточки.

Аларис тоже их слышал. Он огляделся, не понимая, что издает этот звук.

– Значит, не пойдем! – сказал он и погладил ее по щеке. – Не бойся. Я с тобой. Я никуда не уйду.

Они подошли и сели рядом с камином в круге света, который отбрасывало пламя. Мальчик и крошечная девочка с большими испуганными глазами. Он взял ее за обе руки, а она прислонилась к нему спиной и замерла, глядя на искры огня. Им было бы хорошо, уютно и спокойно, если бы не надоедливые капли, которые с каждой секундой звучали все быстрее и сильнее, напоминая маленькие барабаны.

– Что это стучит? – спросила Элиза.

– Не думай об этом. Сейчас мы немножко отдохнем и снова попробуем выйти, хорошо? Ты мне веришь? Я ни на секунду не отпущу твоей руки!

Элиза кивнула, но почему-то ей казалось, что, сколько бы раз они ни подходили к двери, за ней будет ждать только тьма.

Огонь вдруг ярко вспыхнул, искры взвились в воздух, повиснув мерцающей пылью. Элиза внезапно поняла, что это не просто искры, а буквы.

– Это буквы? – спросила она, обернувшись к своему другу. – Мне кажется, я раньше умела читать, а сейчас не умею…

Аларис не ответил. Он замер, застыл, точно парализованный пониманием чего-то жуткого и неотвратимого.

«Слабое… сердце…» – буквы сложились в слова, прежде чем осыпаться.

– Викар, это ты? – спросил он.

– С кем ты разговариваешь? – хихикнула Элиза.

– Кап-кап-кап-кап, кап-кап-кап-кап, кап-кап-кап-кап… – бились, пульсировали невидимые капли.

Вовсе это были не капли. Это дрожало, захлебывалось частой дробью сердце Элизы. Которое долго не выдержит этого ритма, и тогда…

Аларис закусил побледневшие губы, прижал к себе мягкое маленькое тельце. Она ничего не помнила, не понимала, что происходит. Но это была его Элиза, которую он ни за что не отпустит и никому не отдаст.

«Уходи… – вспыхнули искры, вновь сложившись в слова. – Или… Погибнете вместе…»

Аларис прижался губами к пушистому затылку.

– Если слышишь меня… – сказал он огню. – Передай… Хотя нет. Не надо.

А потом обратился к маленькой подружке.

– Хочешь, я расскажу тебе сказку?

– Ага!

Элиза покрутилась, устраиваясь удобнее.

– Жил-был мальчик, с которым никто не хотел дружить…

– Ой, а почему?

– Потому что мальчика в детстве покусали черные жуки, он из-за этого стал очень некрасивым. А еще некоторые люди считали, что если его покусали жуки, то он и сам теперь может превратиться в жука – злого и опасного. Однажды так и произошло!

– Он превратился в злого и опасного жука?

– Да… Почти. Он был так уверен, что жуки заразили его своей злостью, что у него и выхода другого нет. А еще мальчик думал, что из-за него погибли родители, хотя он этого и не помнил… Так вот, он превратился в ужасного жука, который не хотел, но причинял боль. А еще мог убить или искалечить тех, кого любит. Он страдал, но сделать ничего не мог. И видел лишь единственный выход – уйти далеко-далеко от тех, кто ему дорог…

– Очень далеко?

– Туда, откуда невозможно вернуться… Но неожиданно, когда мальчик уже собирался в дорогу, появилась прекрасная фея.

– Маг?

– Да, маг воды. Лучше ее не было на всем свете. И фея открыла мальчику страшную тайну: его вовсе не кусали жуки.

– Правда?

– Да… Это отец мальчика сделал его наполовину жуком, чтобы мальчик, когда вырастет, смог использовать эту силу против врагов…

– Какой злой отец… Разве он не знал, что его сын совсем этого не хотел?

Аларис на мгновение прикрыл глаза, его лицо исказила судорога боли, но через секунду он сумел взять себя в руки.

– Уверен, он не знал, что придется пережить его сыну… Он думал, что действует во благо…

– А что потом?

– Потом?.. Мальчик надеялся, что теперь, зная, как все произошло, он бы сумел использовать эту силу правильно, но…

– Но? – переспросила Элиза, прерывая затянувшуюся паузу.

– Но мальчик решил остаться с феей в ее заколдованном замке. Потому что ему не нужна была сила. Ему никто не был нужен, кроме нее…

Капли-молоточки били отчаянно. Языки пламени вздрагивали следом за ними. Тянулись, точно пытаясь дотронуться до руки Элизы, коснуться в последний раз.

– Я засыпаю, кажется… – зевнула она.

– Спи, моя девочка. Я усну рядом с тобой.

«Держи… ее… крепко… – вдруг вспыхнули искры. – Я… попробую… перезапустить… сердце…»

Бледное лицо Алариса озарил проблеск надежды. Маги огня – единственные, кто умеет это, и, хотя Вик еще молод и неопытен, ради Элизы он сделает все.

– Да! – сказал Аларис вслух и крепко-крепко сжал Элизу в своих объятиях. – Ничего не бойся! – шепнул он ей.

Тотчас в них ударила струя пламени. В груди заломило. Дыхание перехватывало. Элиза кричала и вырывалась, но Аларис не разжимал рук и уговаривал ее не бояться.

Поток огня был таким ярким, что разогнал тьму.

Молоточки утихли.

Элиза, словно сквозь слой ваты, слышала взволнованные голоса, которые звали ее по имени.

– Элиза, открой глаза, – ласково и настойчиво попросил самый любимый голос.

* * *

Три дня я провела как в тумане, приходя в себя лишь ненадолго. Первый раз сознание вернулось сразу после того, как Вик перезапустил мое сердце.

Помню, как я лежала на холодном полу, как открыла глаза и увидела лица, склонившиеся надо мной. А еще помню ладони, которые касались моих ног, рук, плеч: маги забирали силу своих стихий. Я чувствовала, как истончаются разноцветные нити и внутри остается только моя магия.