– Я расскажу.

– Ал… – Я притянула его за руку. – Я выйду ненадолго на крыльцо. Можно?

Аларис, как и я, догадался, кем был тот рыжеволосый парень на крыльце корпуса. Сейчас раннее утро. Вероятно, Вик еще не ложился, и не уйдет, пока не дождется меня.

– Иди, – тихо сказал он. – Я бы добавил: будь осторожна, но уверен, что он не причинит тебе вреда.

Я быстро поцеловала маму и папу, пискнула, что скоро вернусь, и поторопилась к выходу.

Я не ошиблась. Вик переминался с ноги на ногу – замерз. Наверное, давно ждал. Но не уходил, вот упорный.

– Вик?

Он вскинул взгляд.

– Ну здравствуй, чужая жена…

Он старался беззаботно улыбнуться, но улыбка судорогой исказила лицо. Я сделала шаг вперед, еще один и еще один маленький шажок. Уткнулась головой ему в грудь.

– Ну вот так… – сказала я.

Оправдываться бесполезно – все слова сказаны. Теперь только от него зависит, захочет ли он простить. Вик постоял, постоял, а потом обнял меня. Не так, как парень девушку, а как друг. Я вздохнула. Спасибо, Вик, что ты снял с моей души этот камень.

– Ты знаешь, глупый, какой ты переполох сейчас устроил? Тот мужчина, что меня искал, – мой отец. А еще мама и бабушка Алариса. Они его сейчас чуть не убили. Не поняли ничего.

– Так ему и надо! – хмыкнул Вик, но не зло.

Он отодвинул меня на вытянутых руках, разглядывая, словно впервые.

– Такая красивая. Такая любимая. Не моя…

– Вик… Я никогда не была твоей. Ты думал, что это поможет тебе забыть о своей любви к Коре… Ты ошибался. И я ошибалась тоже. Прости.

– Это ты меня прости! Я тут сон видел. Проснулся в поту. Будто в тот вечер после свадьбы Коры я… О, Элиза, скажи мне – я пытался навредить тебе? Взять силой? Я уже спать боюсь, лишь бы не увидеть снова.

Если я скажу ему правду, это может окончательно его сломать… Иногда правда приносит облегчение, а иногда способна уничтожить. Мы с Аларисом договорились, что никогда не расскажем Ванессе, что на самом деле произошло той ночью, когда погибли Рос и Марион Вайс. Вот и Вику необязательно знать, как все было на самом деле.

– Вик, я ведь еще не поблагодарила тебя за то, что ты спас мне жизнь! Спасибо! Ты очень хороший, верный… Нет, ты ничего не сделал мне тем вечером. Ты можешь спать спокойно.

Я на мгновение сжала его ладони, а потом отпустила.

– Мне пора идти!

Он не стал удерживать.

Я медленно шла по коридору, туда, где меня ждал любимый муж. Шла и невольно вспоминала, сколько всего произошло за этот учебный год.

Вот юная девочка первый раз поднимается по лестнице, ведущей в центральный корпус. Учеба представляется ей веселым приключением. Еще все впереди – первые занятия, первые невзгоды, первый поцелуй… Такая наивная Элиза…

Я вспомнила, как смотрела на Кору и Рана. Я немного завидовала им тогда и мечтала о настоящей любви. Могла ли я подумать, что не успеет закончиться зима, как я сама буду замужем за тем, кого люблю всем сердцем.

Но скажи мне в тот момент, сколько испытаний предстоит преодолеть, сколько отчаяния пережить, – не испугалась ли бы я? Не отступила бы?

На секунду я застыла, прислушиваясь к себе. Но потом улыбнулась, покачала головой и уверенно продолжила путь. Нет, не отступила бы! А если понадобится, я снова встану рядом с Аларисом. Вместе мы сможем все!

– Элиза! Элиза! Доченька! – на лестнице раздался мамин голос. – Ты готова? Пора спускаться! Ал, бедняжка, так нервничает!

– Мам, ну чего ему нервничать! – отозвалась я, барахтаясь в пышных юбках, которые Ароника и Кора пытались натянуть на меня, но пока не преуспели. – Мы уже несколько месяцев женаты! Думаю, он знает, что я не сбегу!

Мама ничего на это не ответила, но протяжно вздохнула, что должно было означать: «Не бережешь ты мои нервы!» Ступеньки заскрипели – мама спустилась к гостям.

– Какие вы молодцы все-таки, что решили устроить свадьбу для родных! – прошептала Ароника. – Для твоих родителей, для бабушки и дедушки Ала это очень важно!

– И для подруг невесты тоже, – хихикнула я. – Кстати, Тим приехал с братом. Знаешь?

Ароника зарделась.

– Знаю.

Юбки наконец заняли свое законное место, осталось дело за малым – за прической. Я не стала просить служанок – не хотела сооружать на голове что-то помпезное. Оставлю волосы распущенными, только соберу по бокам своими любимыми заколками с сапфирами. Мне помогали собираться девочки. Хотя основную часть времени мы не собирались, а болтали.

– Кора, а вы с Раном детей заводить пока не планируете? – спросила я, чуть смущаясь.

Ароника покрылась пунцовыми пятнами и сделала вид, что увлеченно роется в шкатулке с драгоценностями, выискивая пару к сережке.

– Нет, пока нет. Надо сначала окончить Академию. К счастью, когда твой муж – водник, беспокоиться по этому вопросу не нужно.

Я улыбнулась: действительно, водники любую защиту умеют создавать.

В дверь постучали.

– Мам, я уже скоро!

– Это не мама, – ответил густой баритон. – Это твой распорядитель. Некоторые гости уже подъедают фрукты. Сколько можно собираться, Лиззи?

– Минуточку, Вик! Буквально минуточку!

Услышав про фрукты, мы тоже решили подкрепиться яблоками, что лежали в вазочке. Ужасно много сил забирают эти праздники!

– Хорошо, что ты пригласила Вика, – осторожно сказала Кора. – Вот не везет же парню…

– Эй-эй, еще скажи, что я поступила некрасиво!

– Нет, что ты! – Кора коснулась моей руки. – Все произошло так, как должно было произойти. А с Виком все будет хорошо, я уверена! В нем стальной – стержень. Когда-нибудь мы увидим совсем другого Викара.

Над подоконником показалась всклокоченная голова. Мы все трое взвизгнули, а потом рассмеялись.

– Тим! Скройся! – крикнула я.

Тим скрылся так поспешно, что мы испугались, что он свалился. Подбежали к окну и увидели, как наш друг улепетывает, сверкая пятками.

– А директора Аквидуса ты не стала звать? – спросила Ароника, когда мы снова переместились к зеркалу и я наконец занялась волосами. – Ведь это же он вас поженил.

– Нет, не стала.

Мне не хотелось ничего объяснять, а девочки не стали выпытывать.

– Кстати, ты слышала, что он отказался от своего поста? Пока его обязанности исполняет магистр Толли, но я думаю, именно он и станет новым руководителем Академии, – сказала Кора.

Я слышала об этом, да. И искренне порадовалась за магистра Толли, к которому испытывала искреннее уважение. Хотя должность-то такая, что тут впору сочувствие испытывать…