то есть, наверное, завтракочным столом. Тут надобно заметить, что все они – и Аманда, и Белинда, и Хромой Сом были уже одеты по-алхиндски. Немного выделялась цветовой гаммой Аманда, ибо она настояла на том, чтобы в её одежде преобладали тёмные тона – всё-таки траур, сказала она, твёрдо глядя в глаза Белинде.

Ерлан, всё так же широко улыбаясь, хлопнул в ладоши, и внесли завтрак.

Позавтракав, вся честная компания, а было их около двадцати человек, вышли во двор, сели на лошадей и поехали. Хромой Сома немного покоробило столь несолидное начало экспедиции, но, как говорится, в чужое лото со своими правилами не лезут.

Да, кстати! Завтрак состоял из творога, сушёных молочных пенок и молока.

Такая вот экзотическая художественная деталь.

Купец Дор Жиа был сух и мрачен. Казалось бы, у него были основания быть довольным – ведь его перестали макать в бочку. Но здесь проявился практичный склад его ума, – то обстоятельство, что в обмен на прекращение макания в бочку, его обязали выступить в качестве проводника, привело его в уныние, поскольку Дор Жиа сразу начал прикиывать убытки, которые он понесёт, будучи оторван от своего дела. Выходила довольно приличная сумма. Обещание щедро заплатить, данное рыжеволосой красавицей, настроение купцу не подняло. Во-первых, оттого, что любое слово, сказанное Мерседес ввергало его в состояние некоего душевного напряжения, во-вторых, было также обещано, если Дор Жиа не справится, то его казнят путём отсечения головы, в-третьих, неопределенность формулировки «заплатим щедро» порождало множество невесёлых вопросов.

Что есть по их понятиям «щедро»? Хватит ли этого покрыть убытки? «Щедро» это вообще сколько? Хотя бы половина убытков покроется?

Ну и так далее.

И здесь составители хроник целиком с Дор Жиа согласны. Сколько раз неопределенность обещаний и нечёткость их выполнения приводило к краху многообещающих правительственных планов! Не счесть! Так что, дорогой читатель, не повторяй ошибок Мерседес и правительств.

Обещай конкретно, выполняй чётко.

Бритва же Дакаска пребывала в тяжких раздумиях.

Стольный град Алхин покинули две экспедиции, и в какой из них был Микки с’Пелейн, понять было сложновато. Делить людей на две партии, чтобы проверить обе экспедиции, не хотелось категорически. Оставалось только одно – положиться на волю случая. Но вот какого именно?

В конце концов, Мерседес решила этот вопрос путем бросания монеты. Монета была местная, овальная. На аверсе был выбит квадрат,*** на реверсе лошадиная голова – символ военно-морского могущества Алхиндэ Бэхаа. Выпала голова. Подумав над монетой, Бритва Дакаска решила, что идти надо за южанами.

(***Белый квадрат – символ непознаваемой сущности Сегоя Ушедшего. – Прим. переводчика. – Наконец-то дельное примечание! – Прим. перв. сост. хроник. – Не прошло и полгода. – Прим. втор. сост. хроник).

Экспедиция же департамента образования, как водится, выступила с опозданием. Спланировано всё было блестяще. Выход назначен на 7:00; всем ответственным лицам выданы бумаги с распорядком дня и картой маршрута. Но поскольку сами бумаги были выданы в 7:35, и на изучение их было отведено полчаса, сразу возникли некоторые нестыковки.

Затем было обнаружено, что завтрак не готов. Слуги, отправленные искать повара, обнаружили его сидящим на дереве. Причина такого неповарского поведения повара была обнаружена сразу же: под деревом сидели Бэйб, Бойб и Буйб и злобно смотрели на кухонных дел мастера. Судя по содержательной части его хриплых выкриков, он сидел на этом дереве не менее трёх часов. Кое-как отогнав боевых свиней, повара с превеликим трудом сняли с дерева; тучность его сделала эту процедуру деянием, в котором каждый имел возможность себя проявить – если не делом, так ценным советом. Снятый с дерева мастер кухонного дела рассказал, как свиньи, одну из которых раненько утром он намеревался зарезать для приготовления завтрака, уяснив суть его намерений, гоняли его по двору, пока он не залез на дерево. Причем делать это ему пришлось дважды, ибо на первом дереве под ним сломался сук, на котором он было устроился.

То обстоятельство, что рядовой состав экспедиции состоял в основном из учителей силы и мужества, тоже придавало всему происходящему некий оттенок дисциплинарного сюрреализма.

Всё это, и ещё ряд более мелких обстоятельств, привели к тому, что отряд выступил на три часа позже запланированного, изумляя окрестных жителей как количеством народу, так и тремя боевыми свиньями, трусящими подле лошади Микки.

Первая остановка была запланирована через пять часов в школе первой ступени селения Кунара-Содон. Вообще, Микки, тщательно изучив маршрут, обнаружил, что все остановки запланированы в селениях, где имелась какая-нибудь школа, которые на всех картах были обозначены особо. На вопрос начальника экспедиции – отчего так, Нухыр с торбой по образованию ответил как-то туманно, упирая при этом на загадочную экономию фондов за счёт принимающей стороны.

Естественным образом в Кунара-Содоне экспедиция оказалась на три часа позже запланированного. Там их ждала закрытая школа и записка на дверях «Все ушли по делам». Так что пообедать в Кунара-Содоне, как планировалось, не удалось.

Такая же история произошла в Шэни-Золтое, куда экспедиция прибыла уже с шестичасовым опозданием (три часа были потрачены на поиски пищи и приготовление обеда в Кунара-Содоне). В общем, Микки получил прекрасную возможность убедиться в том, что экспедиция и на самом деле есть предприятие, полное лишений и тягот.

Южане тоже пустились в путь не сразу. Сначала они дали небольшой крюк. «Небольшой», по меркам алхиндцев, значило около двадцати лат. Место, куда они прибыли, было весьма непримечательно. Пара загадочных круглых домиков, сделанных из непонятного материала, при ближайшем рассмотрении оказавшегося войлоком, коновязь, навес, несколько коней, пасущихся неподалёку и тонкая струйка дыма, вьющаяся над одним из домиков.

– Уважаемый Эрдэ Гор, можно задать вам два вопроса? – любезно спросил маг.

– Да, конечно, – не менее любезно отвечал Эрдэ Гор.

– Зачем мы сюда приехали? – вежливо поинтересовался Хромой Сом.

– Да, зачем? – поддакнули Аманда и Белинда.

– Ну, – несколько смущённо отвечал Эрдэ Гор, – мы цивилизованный народ. Поэтому у нас принято перед важным деянием обращаться к шаману.

– То есть Алхиндэ исповедует шаманизм? – с умным видом спросил маг.

Эрдэ Гор огляделся по сторонам и, для чего-то понизив голос, сказал:

– Официальная религия Алхиндэ Бэхаа – почитание Сегоя Ушедшего.

– Он главный шаман? – спросил маг.

– Не святотатствуйте! – строго сказал Эрдэ Гор.

– А тогда почему шаманы? – удивился маг.

– А как же без шаманов? – удивился в ответ Эрдэ Гор.

– Тогда второй вопрос, – почёл за благо сменить тему Хромой Сом.

– Пожалуйста.

– Что это за домики?

– Это юрты, – пояснил Эрдэ Гор. – Наше традиционное жилище.

Из ближней юрты вышел невысокий коренастый человек с большой металлической бляхой на груди. Все спешились.

– Здравствуйте, – сказал Эрдэ Гор,