Я обдумывал это слово несколько мгновений. Я начал выходить из себя. Это было выше моих сил, а затем отрицательно качнул головой:

— Нет, моих слов достаточно.

Сандо недоверчиво усмехнулся. По-прежнему улыбаясь, посмотрев на меня. Его лицо постепенно приобретало весь тот странный красно-розовый оттенок.

— Ты меня бесишь!

Я наклонился и поцеловал Сандо. Сандо ответил на поцелуй. Наши губы встретились, и мир вокруг нас исчез. Поцелуй был нежным и страстным одновременно. Мы целовали друг друга так, словно хотели слиться воедино. И в этот момент все проблемы и заботы, которые мучили нас все это время, остались позади. Как только наши губы соприкоснулись, напряжение, копившееся у меня в душе, вырвалось наружу. У меня закружилась голова. Кончиками пальцев, Сандо слегка провел ими по моему лицу. Сперва я был озадачен этим, думая, как это действие пробуждает во мне эрекцию. Ведь мне и раньше было интересно, каково это чувствовать. Я прижал Сандо к себе, и он обвил руками мою шею. Я чувствовал, как наши тела возбуждаются. Мое сердце билось как бешеное, и мое дыхание участилось. Удовольствие, которое я испытывал, было настолько сильным, настолько острым, столь всепоглощающим, что остальное показалось незначительным и неважным. Это привело меня к такому состоянию, о котором я даже не мог думать раньше. Мы были полностью поглощены друг другом. Мы целовали друг друга, пока не стало нечем дышать. Наконец, мы отстранились друг от друга.

Он посмотрел на меня и сказал:

— Теперь верю.

Я чувствовал его. Стало казаться, будто что-то врывается в мое сердце и проносится по нему с невероятной скоростью. Казалось, сквозь меня бьет ток. Мысли, чувства и желания, до этого мирно дремавшие во время поцелуя, стали раскаляться и светиться ярким светом. "Только не дай им полностью взять себя под контроль", — пронеслось у меня в голове.

Глава 27

Настоящее. Олд-Дрейт.

Когда огни клуба погасли и толпа разошлась, мы все оказались в клане, наши головы гудели от музыки и алкоголя. Мы выглядели ужасно. По-настоящему — убого. Мне хотелось плакать. Такой неожиданный поворот событий. Как все переменилось. А ведь я думал, что справлюсь, и почему мне в голову не пришло, каким я был дураком? Что между мной и Сандо? Тот поцелуй. Прикосновение его губ. И музыка, которая звучала в тот момент… Я хотел быть с Сандо, но вместе с тем хотел, чтобы он был один. Что, если между нами и был другой смысл, который я не понял? Все настолько противоречиво, даже сказать не могу. Могу ли я вообще любить кого-то? Могу я сказать, кто мой друг, а кто враг? Я так устал… И мне стало страшно, вдруг я потеряю свою свободу. Или не потеряю?

Я чувствовал себя измотанным и истощенным. Я танцевал всю ночь напролет, и мое тело болело от усталости. Но в моей голове кружились мысли о веселой и беззаботной ночи. Именно тогда я и понял, как сильно моя жизнь зависит от чувств. Приняв эту истину, я смог взглянуть на нее по-новому. Может ли любовь в жизни быть важнее правды, более сильной и подлинной? Возможно ли, когда ты влюблен, стать счастливее? Или ты станешь счастливей, просто если поймешь, в чем твой смысл? Может, так было бы в моем случае?

Сандо был в таком же состоянии, как и я. Он тоже был измотан. Ему, наверно, тоже хотелось того же самого. Глупо все получилось. Так, будто нам было важно, встретятся ли наши сердца или нет. Уже начинало светать. Танцевать больше не хотелось. Все немного пьяны. Каждому хотелось закрыть глаза и уснуть. Главное — успокоиться и забыться. Мысли все равно вертелись в голове. Какая странная, запутанная, непостижимая штука жизнь. Наверное, это трудно — любить того, кого совсем не знаешь.

Анкретт была взволнована. Она до этого была в разных барах и клубах, и ей очень понравилась атмосфера. Она танцевала всю ночь, не обращая внимания на время. Она чувствовала себя свободной и раскрепощенной, как никогда раньше. В тот вечер я еще не понимал, насколько сильно я ей нравлюсь. В момент поцелуя с Сандо я видел ее взгляд. Я ведь тоже целовался с ней. Это было просто мимолетный момент, она ничего ко мне не чувствовала, кроме интереса. Иногда, один раз в жизни, такое случается, со всеми нами. Не помешало бы нам обсудить этот момент. Не хотелось бы, чтобы из-за меня она чувствовала себя некомфортно.

Секигучи была более сдержанной, чем остальные. Она наслаждалась музыкой и обществом своих друзей, но она также чувствовала себя немного подавленной. Она думала о своих проблемах и о том, как ей их решить. Однако она была благодарна за то, что может отвлечься от них и просто повеселиться. Ее взгляд то и дело останавливался на мне. Наши взгляды встречались, пока она кружилась в танце, очаровывая и ослепляя всех вокруг. Вот только я ничего не чувствовал. Вокруг все было красиво и весело. Еще никогда за всю мою жизнь я так много не пил. Мы все сидели в клане, потягивая воду и восстанавливая силы. Время тянулось очень медленно. Мои мысли были далеко. Хорошо бы перестать думать, беспокоиться и чувствовать. Сейчас я мог расслабиться. Но я заметил, как Анкретт огляделась вокруг, ее взгляд упал на пустой диван, где обычно находилась ее верная подруга и соратница Грис. Анкретт нахмурилась, ее сердце пропустило удар.

— Где Грис? — спросила она у нас.

— Я не видел ее с прошлой ночи. — ответил Сандо.

Паника охватила Анкретт. Грис всегда была рядом с ней, ее верный щит и меч. Ее отсутствие было невыносимым. Она бросилась по клану, отчаянно разыскивая свою подругу. С каждой секундой, которая проходила без Грис, беспокойство Анкретт росло. Она не могла представить себе, что Грис могла быть ранена или даже убита, терзали ее сердце. Ярость и отчаяние охватили Анкретт. Она вернулась к своим приготовлениям, ее каждое движение было подпитываемое желанием найти Грис. Но даже в суматохе подготовки она не могла сосредоточиться, ее мысли постоянно возвращались к ее пропавшей подруге. Я решил ее остановить.

— Ты чего удумала? — спросил я ее.

Она сердито посмотрела на меня. Секигучи даже не вздрогнула, глядя на Анкретт, потому что она все понимала. Внутренний диалог вел к яростной борьбе.

— Уж прости. — начала Анкретт. — Но не все такие эгоисты.

Анкретт повернулась к нам спиной. Говорить она больше ничего из себя не выдавливала. К нам подошел Сандо, а мне было