шутку. Одна мысль точила Августа, препятствуя другим о лакомой и лакомящейся Леде:

— Откуда вы знаете Дона Педро?

— Он ухаживал за мной, когда я училась в школе.

— И все?

— Да.

— И чем это ухаживание закончилось? Обычно от него не уходят в том состоянии, в каком пришли.

— Вы о чем? Он боялся ко мне прикоснуться. Во-первых, я была в школе, во-вторых, у меня отец наполовину горец.

— Трудно представить, что Педро мог чего-нибудь бояться. Свежо предание…

— Единственное, что он позволял себе, это обнять меня… за талию, или провести рукой по спине. Мы даже не целовались, я не умела.

— Вы всегда такая откровенная?

— Нет. Только с теми, кто мне нравится.

— Вы меня не знаете, я совсем нехороший.

— Мне никогда не нравились хорошие. Еще с детского сада.

Он рассмеялся. Она явно умела вести диалог и была далеко не глупа. «В женщине должно быть что-то еще, кроме глупости», — вспомнил он вдруг.

Однако Леда увлекала и интересовала его больше, чем он ожидал.

— У вас хорошо подвешен язык и развита речь.

— А вы хотели, чтобы я сидела, опустив глаза, боясь поднять их на вас?

— А как же скромность, застенчивость?

— Она может выражаться в другой форме.

— В какой, например?

— Можно ли мне взять еще одну конфету?

Он понял только через минуту, и они вместе рассмеялись.

— Вы очень милая девочка, — произнес Август задумчиво.

— Вы очень милый мальчик, — сказала она, глядя в его глаза.

— Как это я вас раньше не замечал?

— Вы были увлечены другими.

Август махнул небрежно рукой.

— Не судьба, наверно.

— Нам суждено было встретиться. Тогда, когда мы встретились. А час и день был предопределен. И мы оба узнали о них одновременно.

Он налил ей вторую чашку чая и добавил дольку лимона. Ему приятно было ухаживать за Ледой. Но еще приятней было от мысли, что они будут делать потом. Ведь рано или поздно чаепитие должно было закончиться.

— Чем вы увлекаетесь, Август, расскажите? Вы мне интересны, вы необычны.

Никто никогда не спрашивал у него подобное.

— Кино, театр. Волейбол, литература, фотографии в иностранных журналах.

— А музыка?

— Очень люблю. Джаз, соул, блюзы, свинги.

— А отчего вы любите литературу? Я так и не смогла к ней пристраститься.

— Уносишься в иные миры, цивилизации. Проживаешь и переживаешь жизни других людей, испытываешь те чувства, через которые проходят герои.

— Я заметила пианино в столовой, вы играете?

— Родители пытались заставить. Закончил две музыкальные школы. Теперь играю «Цыганочку» и «Очи черные».

— Это богатый репертуар! Многие и этого не умеют.

— А вы хорошая пианистка?

— Кто знает, все еще впереди.

— А кем вы хотите стать?

— Вашей подругой.

Август смутился от неожиданности и прямоты.

— Я имею в виду…

— Я знаю, что вы имеете в виду: преподавателем музыки или концертмейстером. Это приятно, что вы еще можете смущаться.

— Я рад, что вам это нравится.

— Мне много что еще нравится…

— Как например?

— Ваши глаза, губы, лицо, руки, в них скрыта сила, цепкость и в то же время нежность. Фигура, ноги…

— Когда вы успели все рассмотреть?!

— В первую встречу. И о многом помечтать…

— О чем же, если не секрет.

— У меня нет от вас секретов. Как эти руки будут обнимать меня, а пальцы красться по спине, от талии к плечам.

Его поразили и ему понравились ее откровенные мечты.

— И что же потом?

— Мурашки поползли по спине. У меня очень чувствительная спина…

Август сделал зарубку в памяти.

— Вы всегда такая откровенная?

— К чему лукавить? Нет, только с тем, кто мне очень нравится. Все равно после первого объятия вы все узнаете.

Как говорится, дальше слова были излишни.

Но Август тянул, почему-то не решась.

— Вы хотите еще чаю?

— Нет, я хочу… — она остановилась.

— Еще одну шоколадную конфету.

— Какой вы догадливый, — улыбнулась Леда.

— А потом?

— Чтобы мы перешли отсюда в другое место, и вы поставили свою классную музыку.

Он неожиданно улыбнулся.

— Я что-то не так сказала?

Август взял Леду за руку и проводил в кабинет, где стояла более необходимая для продолжения задушевной беседы мебель.

Леда опустилась в кресло около темного полированного журнального столика. Кресла были большие и потрясающе удобные. Она забросила спокойно ногу на ногу, и он внимательно рассмотрел ее колени. Август заметил, что ей понравился его пристальный взгляд. Платье поднялось сантиметров на десять выше колен, и она не спешила его оправить или опустить. Давая ему возможность вдоволь налюбоваться. Натянувшаяся шерсть резко обрисовывала ее слегка крупные, выточенные бедра. Он поднял возбужденный взгляд и встретился с ее глазами.

— Какие-нибудь пожелания? — невинно и как бы желая угодить, спросила она.

— Только одно…

— Да?!

— Какую музыку вы хотите услышать сначала?

— А-а… — Леда задумалась, она явно ожидала другого. — Нежную, чтобы располагала…

— К чему? — спросил Август.

— Попробуйте догадаться, — предложила ласково она, — вы ведь умный мальчик.

Август никогда себя таким не считал. Он включил Эллу Фитцджеральд и сел напротив Леды. Теперь он мог прекрасно видеть ее ноги и как по ним уходили