какой-то минивэн и наставив на водителя ствол, заставил вывезти его из опасной зоны.

Спустя неделю, 28 ноября 1995 года, в районе Строгино был убит – взорван в своей машине – Максим Астафьев, участник «курганской» группировки, как и Поликарпов, уроженец Архангельской области.

Колегов, Нелюбин и Игнатов обвиняли в этом «бауманских», но их версия вызывает некоторые сомнения. Дело в том, что «бауманские», насколько я знаю, со взрывчаткой не связывались, предпочитая ей стрелковое оружие.

А вот у «курганских» был некий специалист во взрывном деле[24] и, к тому же, доходили слухи, что внутри ОПГ между «курганскими» и «архангельскими» случилась размолвка. Но лидеры группировки традиционно старались сор из избы не выносить и решать внутренние проблемы самим, по-тихому.

Впрочем, это лишь версия. Никаких конкретных доказательств того, что Астафьева убили сами «курганские», у меня нет.

25 января 1996 года группой «бауманских» под руководством Копчёного (Андрея Фейзулаева) были убиты трое участников «курганской» группировки: Вячеслав Пересадило, Андрей Суриков и Павел Кузнецов. Их расстреляли в магазине автозапчастей на улице Алабяна, 10.

Трупы «курганских» на ул. Алабяна

«Курганским» был нанесен серьёзный урон и не только с точки зрения потерь в живой силе. Такой массовый отстрел никак не способствовал укреплению морального духа своих бойцов, а также сильно ударил по престижу группировки.

К этому добавилось убийство Виктора Борисова, учредителя ТОО «Детский клуб “Арлекино”», в феврале 1996 года, что заставило задуматься предпринимателей, работавших с «курганскими», в правильности выбора партнёров.

Счёт в войне складывался не в пользу «курганских».

Снова Орехово

В Орехово, исконной вотчине Сильвестра, Витоха, следуя ранее намеченному плану, продолжал избавлять регион от наших «несторонников» и противостоять посягательствам залётных братков.

9 февраля 1995 года на Ярославском шоссе по пути в Москву после посещения Троице-Сергиевой Лавры (хочется даже пошутить по этому поводу) был убит лидер одной из обитавших в Орехово бригад Макс (Игорь Максимов) и его водитель. Насколько мне известно, застрелил их человек, некогда работавший с Максом, а теперь, поддавшись на агитацию Витохи, решивший перейти под его начало и делом доказавший свою преданность последнему.

20 мая 1995 года в Орехово был застрелен Виктор Комахин, он же Сказка, начинавший ещё с Сергеем Ивановичем, но сейчас оказавшийся в оппозиции к Витохе, которого считал выскочкой.

22 июня 1995 года в Орехово убили представлявшего потенциальную опасность Александра Клещенко (Узбек-младший, он же Клещ), не смирившегося со смертью старшего брата – Леонида Клещенко (Узбека) – и жаждавшего отомстить Витохе.

27 июня 1995 года в Орехово были убиты соратники Сказки Губан и Балда, тоже с давних пор бывшие в «движении» и претендовавшие на авторитет в районе.

Не обошлось без чисток и в самом витохинском коллективе. Пропал с концами некий Гарик и парочка людей из его ближайшего окружения. Примерно год назад они прибились к Витохе и неплохо себя зарекомендовали, но позже, слишком возомнив о себе, стали баламутить людей, пытаясь внести раскол в бригаде и «перетянуть одеяло» на себя. Словом, эти ребята повели себя недостойно, за что и были наказаны.

* * *

Такие ситуации, порождённые борьбой за власть и, как следствие, за деньги, порой случались. Но случались они, к сожалению, не только в молодых, быстро растущих бригадах, но и в давних, казалось бы, сплочённых коллективах.

Так, после смерти Сергея Ивановича, недуг алчности поразил самую верхушку «сильвестровской» группировки. Точнее, поразил он Диму Надеева.

Постоянно проживая в Израиле, Надеев по-прежнему контролировал компанию Григория Лернера (насколько вообще его можно было контролировать), а вместе с ней и «сильвестровское наследство», размещённое на её счетах.

Часть этого «наследства» отходила семье Сергея Ивановича, часть, в равных долях, принадлежала Диме, Юре и Мише.

Некоторое время деньги оставались в Израиле и ими, по общему согласию, распоряжался Дима, инвестируя их в различные проекты и пытаясь приумножить богатство. Но в какой-то момент у Юры и Миши возникли вопросы к Диме (надо полагать, вполне обоснованные) относительно разумности трат и распределения прибыли. Словом, Дима попал в стрёмную ситуацию и, по ходу, решил исправить её, избавившись от привередливых дольщиков.

Обратился он с этой проблемой к Культику, на тот момент, пожалуй, самому близкому ему человеку, и каким-то образом (впрочем, говорить Надеев всегда умел) смог склонить его к тому, чтобы устранить Юру (а затем, очевидно, и Мишу).

Чтобы не привлекать к столь «деликатному» дельцу посторонних людей, Культик рассчитывал обстряпать его вместе со мной, однако вышла осечка – я отказался. Отказался категорически, в грубой форме.

Я искренне недоумевал, как Культик мог подписаться на такое, да ещё и меня пытался втянуть. И дело даже не в том, что Юра мой крёстный отец (хотя и в этом тоже!) и для меня он всегда оставался старшим товарищем, наставником, эталоном порядочности и безгранично уважаемым человеком, а в том, что он, Культик, считавший себя воспитанником Сергея Ивановича, мог бы поднять руку на его ближайшего соратника, друга, стоявшего с Сильвестром плечом к плечу у истоков создания группировки.

В тот раз мы здорово поругались с Культиком и дело чуть было не дошло до ссоры, но, к счастью, я смог отговорить его от этой затеи, убедив в том, что нельзя допустить этого паскудства и уж тем более участвовать в нём.

А потом я позвонил Надееву и, высказав всё, что я думаю о нём и его затее, предупредил, что если что-то случится с Юрой или Мишей, то спрос будет с него.

Ни Юре, ни Мише я ничего тогда рассказывать не стал, опасаясь, что они примут жёсткие ответные меры в отношении Надеева.

Возможно, это было бы справедливо, но раскол среди патриархов негативно отразился бы на имидже группировки в целом и настроении внутри неё.

Позже, в 1996 году, уже после смерти Культика, я встретился с Димой в Париже. К тому времени все финансовые вопросы с Юрой и Мишей он закрыл, но я не мог не коснуться той истории ещё раз и не поведать ему о горьком разочаровании, постигшем меня, когда я увидел, как рушится то, что я считал нерушимым и во что свято верил.

Охота на Аксёна

В декабре 1995 года на Сергея Аксёна было совершено покушение. Покушение это стало апогеем обострившегося конфликта между нами и «измайловскими».