морщась от боли и желая, чтобы это поскорее закончилось. К счастью, это не заняло много времени, и вскоре Изен, тяжело дыша, наклонился, прижимая меня к камню. Я тихо застонала от боли между ног. Мне кажется, Изен подумал, что это удовольствие, судя по звукам, которые он издавал мне в ухо.

Как только наши тела разделились, я рухнула на землю, вытирая кровь и семя между ног и содрогаясь от боли. Изен опустился рядом со мной и глубоко вздохнул. Я краем глаза посмотрела на него и увидела, что он улыбается, его глаза были закрыты. Все это было ужасно отвратительно.

Я думала, что это моя вина. Долгое время я думала, что, должно быть, сделала что-то не так. Все истории, которые я читала, и те немногие люди, с которыми я разговаривала, говорили мне, что секс должен приносить удовольствие. Но я его возненавидела. То, что Изену это явно понравилось, только укрепило мою уверенность в том, что я что-то сделала неправильно. Моя неопытность все испортила.

Остальные узнают. Они увидят кровь.

От голоса в моей голове меня охватил панический страх. Я вытащила бинт и сунула его между ног. Время для менструации еще не подошло, но я не могла смириться с мыслью, что другие узнают о том, что я натворила. Это был глупый страх, ставший еще более глупым, когда я позже поняла, что Изен вовсе не был таким сдержанным.

Я почувствовала руку на своей ноге и вздрогнула, у меня перехватило дыхание, по коже побежали мурашки. Изен, казалось, ничего не заметил. Он провел рукой вверх и вниз по моему бедру. Это было так странно; всего несколько минут назад я не могла дождаться, когда он прикоснется ко мне, но, когда все закончилось, мысль о его руке на моей коже вызвала у меня тошноту.

— Я давно хотел это сделать, — пробормотал Изен, снова вздыхая.

— И я. — Я пыталась это скрыть, но в моем голосе слышалось отвращение.

Изен усмехнулся, больше себе, чем мне:

— Дай мне несколько минут, и мы сможем повторить.

От мысли о том, что он будет снова внутри меня, по телу пробежала дрожь. Я отстранилась, убрала его руку и поднялась на ноги. Я подтянула брюки и прислонилась к колонне, стиснув зубы от боли.

— Остальные скоро вернутся, — сказала я, ненавидя то, как надломленно звучал мой голос. Оглядываясь назад, я все еще ненавижу это.

— У нас много комнат, которыми мы можем воспользоваться. — Я оглянулась и увидела, что Изен смотрит на меня с голодным выражением на лице. Я заставила себя улыбнуться и подавила боль.

— Может быть, позже, — сказала я. — Мне нужно пописать. — Я захромала в одну из маленьких комнаток рядом с большим залом. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем я скрылась из виду. Я не солгала Изену, мне действительно захотелось пописать. Я просто не сказала ему, что меня еще и тошнило, и я тихонько всхлипывала, утирая слезы ладонями.

Я много раз в своей жизни ненавидела себя и не раз задумывалась о том, что мир мог бы стать лучше без меня. Это был один из таких случаев. Я думала, что сделала что-то не так. Я думала, что со мной что-то не так. Ни то, ни другое не соответствовало действительности. И я ненавижу себя за то, что позволила ему заставить меня чувствовать себя так. С тех пор я поняла, что Изен не был ни нежным, ни внимательным любовником. С тех пор я поняла, что секс может доставлять удовольствие, но не с Изеном. Этому меня научила Сильва.

Я все еще сидела, скорчившись, в одиночестве в пустой комнате, чувствуя себя уютно в темноте, когда услышала эхо голосов в коридоре. Я вытерла глаза, проверила, хорошо ли закреплена повязка между ногами, и, прихрамывая, вышел посмотреть, что нашли остальные.

Они сразу все поняли, теперь я в этом уверена. Тамура наблюдал за мной с беспокойством, а Йорин — с веселой улыбкой. Я думаю, Хардт понял это по тому, как его младший брат ухмылялся и вел себя как последний дурак. В группе воцарилась неловкость, и это было еще одной вещью, за которую я винила себя.

— Вы что-нибудь нашли? — спросила я, останавливаясь на приличном расстоянии от Изена и избегая взгляда, который он бросил в мою сторону.

Йорин рассмеялся:

— Да, мы кое-что нашли, пока вы двое тренировались трахаться.

— Эй! — Изен зарычал, но не двинулся с места, чтобы противостоять Йорину. Он подошел ко мне сзади и положил руки мне на плечи. — Эска прогрессирует. Очень скоро я подготовлю ее для настоящего сражения.

Я почувствовала, как он подошел ближе. Это больше не вызывало во мне желания и утешения. Я шагнула вперед, отстраняясь от него и ненавидя то, как все на меня уставились. Йорин снова рассмеялся.

— Что вы нашли? — спросила я.

— Шепот неба, — сказал Тамура. Он не улыбался. Я заметила это, и это показалось мне странным. Улыбка всегда так легко давалась старику.

— Тамура снова нашел ветер. — Хардт тоже не улыбался. Он сурово посмотрел на своего младшего брата. — Единственная проблема в том, что он дует из обрушенного туннеля. Мы попытались подняться на несколько уровней вверх, спуститься на несколько уровней вниз. Все коридоры, ведущие в ту сторону, обвалены. Я думаю, мы сможем разобраться с этим, но на это потребуется время.

— И усилия, — вставил Йорин. — Если только вы двое не слишком заняты тренировками.

Я пристально посмотрела на убийцу, но он только пожал плечами, подошел к нашему лагерю и опустился на пол, поджав под себя ноги. Потом он сунул руку в сумку с нашим убывающим запасом хлеба.

— Тогда пошли, — сказала я. — Соберем вещи и двигаем дальше. — Мне не терпелось. Возможно, немного чересчур не терпелось. Я хотела выбраться отсюда, стать свободной. Оказаться подальше от этого места. Я хотела отвлечься от чувства вины и стыда, и я хотела отвлечь Изена — он все время пялился на меня, заставляя чувствовать себя неуютно в собственной шкуре.

Хардт поднял большую руку и вздохнул.

— Это разумный путь. — Он тоже направился к нашему лагерю. — Мне неприятно соглашаться с Йорином, но я думаю, что поесть и несколько часов вздремнуть было бы лучше всего.

Задержка подействовала мне на нервы, но я все равно кивнула, не желая показаться неразумной. Изен последовал за мной к остальным и сел рядом, не сводя с меня глаз. Я ненавидела это и ненавидела себя за то, что стала причиной этого, но не хотела устроить сцену на глазах у остальных.