Благоухая, Дженюари прибыла в редакцию. Линда тотчас уловила запах.

— Что это?

— «Шанель номер пять». Дженюари ждала реакции Линды. Та едва пожала плечами.

— Я положила тебе на стол один рассказ. Прочитай его… Мне он понравился. Скажешь свое мнение. Тема слишком близка мне. Девушка меняет форму носа, чтобы удержать парня… выходит из клиники красавицей… а он бросает ее ради другой, похожей на нее до операции. Забавная вещица… из самотека.

— Из самотека?

— Без рекомендации агента… я ее не заказывала… никогда не слышала об этом авторе… рукопись поступила с вложенным конвертом, на котором был написан адрес отправителя… где-то в Бронксе. Страницы весьма потрепанные, видно, мисс Дэбби Меллон получила немало отказов… думаю, она послала нам рассказ уже после того, как его отвергли в «Женском журнале», «Космо» и «Красной книге». Посмотрим, что скажешь ты.

Придя в свой кабинет, Дженюари закурила сигарету и начала читать рукопись.

Он не послал «Шанель» Линде…

Она перечитала первый абзац рассказа. Ей не удавалось сосредоточиться. Дженюари снова вернулась к началу.

Но, возможно, он тоже считает, что третий будет лишним… и это прощальный подарок.

Дженюари в очередной раз прочитала первую фразу. Посмотрела на часы. Вчера Том позвонил ей домой… утром. Сейчас почти десять… может быть, он снова звонил. Ей следует пользоваться службой передачи сообщений. До сих пор в этом не было необходимости. Майк всегда знал, где найти ее. Он обычно звонил ей в редакцию ежедневно после гольфа. Даже Дэвид мог отыскать Дженюари. Если бы Том захотел поговорить с ней, он догадался бы позвонить в «Блеск». Он ведь нашел ее домашний телефон, не значащийся в телефонной книге. Очевидно, ему пришлось обратиться в справочное бюро. Возможно, он позвонил Линде, и она сказала ему, что Дженюари занимается другой статьей и у нее нет времени ехать с нами в турне.

Она уставилась на рукопись. «Пластическая операция». Дэбби Меллон. Похоже, история, пережитая автором лично. Скорее всего, так… рассказ бедной Дэбби Меллон, отданный Дженюари для оценки. Она испытала укор совести. Она должна прочитать про нос Дэбби Меллон, иначе Бог от нее отвернется и не заставит Тома позвонить. Ерунда! Конечно, Господь не на ее стороне. Почему он должен сочувствовать ей? Способствовать звонку женатого мужчины? «Но я хочу просто побыть рядом с ним, — прошептала девушка, глядя в потолок. — Может быть, подержать его за руку. Это уже плохо?» Она заставила себя уткнуться в рукопись. «Я была похожа на попугая, но Чарли любил меня. Чарли выглядел, как Уоррен Битти. В подобной ситуации у любой девушки появился бы комплекс…»

Она велела себе читать дальше. Дэбби описывала операцию в технических подробностях. Рассказывала о каждой игле, воткнутой в нос. Дженюари поежилась. И подбородок… с ним тоже что-то сделали. Столько мучений, чтобы потерять Чарли на десятой странице. Дженюари остановилась на середине операции. Четверть одиннадцатого. Может быть, он звонил Линде. Она не может вернуться в кабинет Линды, не дочитав рассказ.

К половине одиннадцатого она добралась до последней строки. Дженюари колебалась. Почему не дать Дэбби шанс? Она положила рукопись обратно в большой конверт и направилась по коридору к Линде.

— Мне понравилось, — сказала Дженюари, протягивая Линде.

Молодая женщина кивнула.

— У Сары самый большой нос в Нью-Йорке. Если она даст «добро», мы поставим «Пластическую операцию» в августовский номер. Нам пригодится рассказ начинающего автора — в этом месяце пойдет статья о Томе Кольте. Я хочу сделать во время турне много снимков Тома… черт возьми, если бы Кит не играл в «Гусенице»…

— Ты бы взяла его в турне!

— Да… только потому, что он мне не по карману. Любой другой фотограф заломит такой гонорар… О, придумала. Позвоню Джерри Коулсону. Он весьма талантлив, но еще не знает себе цену. Возможно, я с ним договорюсь.

— Том согласен фотографироваться?

— Я его не спрашивала. И не собираюсь это делать. Слушай, к тому времени у нас будет бурный роман. Вчера вечером в театре он постоянно прижимал свою ногу к моей. И то же самое он делал в «Сарди», когда вы говорили о театре.

— О… ну, я, пожалуй, пойду к себе.

— Садись. Сейчас принесут кофе.

— Нет. Я должна заняться статьей о кошках знаменитостей. Тебе известно, что знаменитостей, имеющих кошек, весьма немного? Они предпочитают собак.

— Ерунда. У одной только Памелы Мейсон тысяча кошек.

— Но она живет в Калифорнии! Как ты думаешь — у Морин Степлтон есть кошка? (Дженюари чувствовала, что говорит слишком быстро.)

— Не знаю…

Зазвонил телефон.

«Вдруг это Том? Я спрошу у него телефон Морин».

Линда нажала кнопку.

— Алло… что? Конечно, Шерри… Ты шутишь! Я хочу услышать подробности. Зайди ко мне в кабинет и все расскажи.

Она опустила трубку.

— Не уходи, Дженюари. Тут пахнет жареным. Шерри сообщила, что Рита из-за чего-то в ярости. Я уже дважды звонила Тому, но там никто не отвечает.

Шерри Марголис, красивая девушка, возглавлявшая отдел по связям с общественностью, вошла в кабинет. Линда жестом предложила ей сесть.

— Говоришь, Рита Льюис разозлилась на меня? Линда приторно улыбнулась. Шерри кивнула.

— Она спросила, не знаешь ли ты, где Том. Она в полной растерянности. Рита приехала в «Плазу» к семи часам, чтобы отвезти его на телевидение — он должен был выступить в передаче «Сегодня». Ей пришлось разбудить его — он спал. Тома ждали в студии к восьми. По его словам, он не знал, что речь шла об этом вторнике. Она едва не упала в обморок от волнения, ожидая Тома в вестибюле, — он спустился с невозмутимым видом за десять минут до восьми. У нее был автомобиль; они чудом не опоздали. После передачи Том задержался, чтобы поговорить с Барбарой Уолтере. Рита воспользовалась этим, чтобы сходить в туалет. Вернувшись, она обнаружила, что Том исчез. Кто-то сказал, что он в редакции новостей. Она увидела его возле телефона. Рита решила, что он звонит тебе. Вскоре Том выбежал из комнаты. Она окликнула его… бросилась догонять, но двери лифта захлопнулись перед ее носом. Она не стала паниковать, подумав, что он отправился в отель. Он знал, что в десять у него интервью за завтраком. Но в «Плазе» Тома не оказалось. Ей пришлось полчаса успокаивать репортера из «Плей-боя», выпившего за это время три «Кровавых Мэри». Еще один коктейль, и журналист не смог бы взять интервью, даже если бы Том появился. Его «люкс» не отвечал; Рита поднялась наверх и постучала в дверь. Горничная сказала, что она только что прибиралась в пустом номере. Рита намекнула, что у тебя с ним роман, она думает, что ты можешь знать, где он…

Линда снова улыбнулась:

— Она совершенно права. Скажи Рите, что вчера вечером я оставила его в номере «Плазы» целым и невредимым.