— Боб, деньги должны быть там завтра к этому времени. О’кей?

— Можешь не беспокоится, — уже другим тоном заверил Зиглер. — Одна деталь.

— Какая?

— Обеспечение под эти деньги. Я как главное исполнительное лицо агентства отвечаю перед акционерами. Если я просто так выну из кассы два миллиона баксов, меня повесят за…

Саймон не верил своим ушам.

— Ради Бога, Боб… пока ты возишься с залогом, парня могут убить!

Зиглер продолжал, словно не слышал.

— Знаешь, что я сделаю? — беззаботно, почти весело, произнес он. — Срежу угол. Пошлю тебе по факсу юридически заверенное соглашение на страничку. Подпишешь и вернешь по факсу. Это меня прикроет. Потом мы переводим деньги.

— Что надо подписать и вернуть по факсу?

— Назовем это гарантией, дружище. Ты отдаешь в залог свои акции агентства и получаешь деньги.

Саймон потерял дар речи.

— Сразу этим займусь. Через час получишь факс, о’кей? До скорого.

Саймон спустился в бар и потянулся за кальвадосом. Захватив бутылку и стакан, он подошел к сидевшим над счетами Николь и Эрнесту. Сухо сообщил им новость. Потом они стали ждать, задавая друг другу бесполезные вопросы о похитителях и Буне.

Пришел факс. Почти не глядя, Саймон подписал и послал обратно. Он где-то слышал, что факсы не имеют обязательной силы, но на Зиглера, вероятно, в данный момент работал весь юридический отдел. Мелкий негодяй.

Саймон уговорил Николь и Эрнеста идти спать, а сам, захватив кофейник, остался в кабинете ждать звонка.

Позвонили в четыре утра. Хэмптон Паркер говорил высоким от волнения голосом. Саймон слышал, как он глубоко затягивался сигаретой. Он в токийском аэропорту, ждет заправки самолета и утверждения полетного плана на Париж. Оттуда он зафрахтует что-нибудь поменьше до Авиньона. С ним летят два человека. Им потребуется где-нибудь остановиться. До самого конца он обговаривал детали сдержанным бесстрастным тоном.

— Как вы думаете, он не пострадал?

— Нет, — как можно убедительнее ответил Саймон. — Он сказал, что с ним все хорошо. Чувствовалось, что несколько потрясен, это все.

— Понимаю, он у меня единственный сын. Остальные девочки. И к тому же хороший парень.

— Мы все его очень любим.

— Сукины дети.

— Постарайтесь не волноваться. Сделаем все, что они просят.

— Благодарю. Позвоню из Парижа.

Оставалось только отправляться спать и ждать следующего дня, но из-за напряжения и выпитого кофе Саймону было не до сна. Он вернулся домой и поднялся в спальню. Николь тихо дышала, положив загорелую руку на его подушку. Он наклонился и поцеловал ее в плечо. Она улыбнулась во сне.

Несмотря на раскрытые окна, в спальне было жарко. Всю первую половину июля температура была под сорок, и даже толстые каменные стены дома прогрелись насквозь. Саймон разделся, постоял минут пять под холодным душем и, опоясавшись полотенцем, спустился вниз. Открыл дверь на веранду, перенес туда кресло и сел лицом навстречу восходу. В голове роились злые мысли. Хорошо бы уперли Кэролайн. Уж она-то закатила бы похитителям такой монолог и дала бы им телефон своего адвоката, и они заплатили бы сами, лишь бы от нее отделаться. Может быть, в частичную оплату они взяли бы Зиглера. Саймон зевнул, потер глаза, щурясь от слепящих лучей встающего над синеющей массой горы солнца. Наступал еще один прекрасный жаркий день, в самый раз для того, чтобы заниматься десятимиллионным выкупом. Он потянулся, почувствовав, как в спину впивается плетеная спинка кресла. В деревне кто-то приветствовал утро долгим мучительным кашлем заядлого курильщика.

Когда около девяти Саймон пришел в отель, его ждали там два детектива. Ничего не зная о похищении, но все больше беспокоясь о пропавшем студенте, директор школы в Лакосте сообщил в полицию. Как только стали известны государственная принадлежность и материальное положение родителя студента, расследование из местной жандармерии было передано выше. И вот лучшие силы Авиньона, суровые, решительные и ожидающие, когда подадут кофе, явились сюда разбираться с делом пропавшего парня.

Вдыхая аромат одеколона и чеснока, Саймон провел их в кабинет. Предложение выпить по чашечке кофе с благодарностью принято, внешность ставившей на стол поднос Франсуазы отмечена и оценена, сигареты раскурены, блокноты наготове.

— Прежде чем вы зададите вопросы, — начал Саймон, — полагаю, я должен рассказать, что произошло.

Поначалу детективы были просто довольны. Разумеется, в профессиональном смысле. Но теперь дело действительно становилось важным. Одно дело пропажа человека, пусть даже из богатой американской семьи. И совсем другое дело — похищение. Теперь они не просто расследовали возможность несчастного случая, а присутствовали при начале конкретного преступления. Слава, продвижение по службе, благодарность папаши-миллиардера, даже беглое появление их решительных лиц на экране телевизора — все эти мысли пролетали в головах внимательно слушавших и записывавших детективов, отрывавшихся только, чтобы попросить еще кофе и взглянуть на восхитительную попку и загорелые ножки Франсуазы. Какая удача, что их не бросили на расследование ограбления банка в Иль-сюр-Сорге.

С меньшим удовольствием они выслушали предупреждение Саймона, что любой намек на участие полиции угрожает безопасности заложника. Старший детектив, о его старшинстве свидетельствовала привычка брать сигареты своего коллеги, ожидая, когда тот догадается чиркнуть зажигалкой, отрицательно затряс головой.

— К сожалению, месье Шоу, мы информированы. Поймите, мы принимаем участие. Это решено. Как я, офицер полиции, могу устраняться от участия в раскрытии крупного преступления? — Заглянув в блокнот, он задумчиво потер подбородок. — Но могу обещать вам следующее, — продолжал он, доставая очередную сигарету из пачки на столе и давая понять, что ждет огонька. — Могу обещать следующее, — повторил он. — Мы будем вести это дело с максимальной деликатностью и осмотрительностью. Максимальной. В подобных делах у нас большой опыт. К примеру, похищение три года назад швейцарского туриста во время авиньонского фестиваля…

Франсуаза сунула голову в дверь.

— Месье Шоу? Тут вас спрашивают двое мужчин.

Саймон вышел в вестибюль и остановился, увидев человека с двумя фотоаппаратами на шее. Его коллега оснащен скромнее — всего лишь диктофон на ремешке через плечо.

— Bonjour, месье Шоу. «Провансаль». Мы прямо из школы в Лакосте. У вас найдется пара минут? Насколько мне известно, вы знаете молодого человека, который…

Саймон поднял руку.

— Погодите.

Он вернулся в кабинет и укоризненно поглядел на детективов.

— «Максимальная осмотрительность». Так вы говорили?

Оба утвердительно кивнули.