Он пожал плечами и задумчиво посмотрел в окно.

— Я же не читал. Если сравнивать с тем, что ты упоминала, — что-то похоже, а что-то нет.

— Давай, пока развешиваем игрушки, ты меня просветишь.

— Нет! — слишком уж поспешно ответил Василий, и мне вдруг пришло в голову, что он переживает о доме гораздо сильнее, чем показывает. — Ты не захотела там побывать даже в теории, — припомнил он, — теперь вот ничего не узнаешь. Грызи локти, у тебя был уникальный шанс, но ты его упустила. — Сосед снова хитро улыбался.

Я прикинулась, что в упор не замечаю перемен в его настроении.

— Тогда внемли моим историям, ты не оставил мне выбора, юный падаван. — Глядя на слегка приоткрывшийся рот соседа, поспешила добавить: — Только не спрашивай, сам потом нагуглишь. А в каникулы можем залечь вместе перед теликом и посмотреть.

Он покладисто сомкнул губы и усмехнулся. Я смутилась, сообразив, что слишком пристально пялюсь, куда не следует.

— Работай! — всучила парню коробку шаров, себе взяла сосульки.

К тому моменту, как я поведала Васеньке все новогодние байки, какие знала, от сказок со Снегурочкой и ее дедушкой до традиций чествования драконов у китайцев, мы закончили украшать квартиру. Даже кухню и ванную комнату не обошли стороной — эльф оказался очень щепетильным в подобных вопросах и полумерами не обходился. Хихикая, я поддразнила его тем, что наследие демонов, заставляющее ставить эльфийский замок на острые ушки, явно присуще не только сестричкам-близняшкам. С тонной снисхождения во взгляде и каменным покер-фэйсом, достойным Брюса нашего крепкого Уиллиса, эльф решительно намотал мишуру на палку для душа.

Вообще-то из соседа получился благодарный слушатель, и, увлекшись перетряхиванием памяти на заданную тему, я не заметила, как пролетело время. За окном давно сгустились сумерки, пленяя свет фонарей в яркие шары, вечерний морозец расписал инеем стекла, а у нас было уютно, нарядно и тепло. Я жмурилась на мигающие огоньки на елке, грела руки о кружку с дымящимся глинтвейном и уносилась мыслями куда-то далеко-далеко, в иные миры, где раз в десять лет зацветает Шивару.

Василариэль

Витающее в воздухе волшебство, которое мы создали собственными руками, беспардонно нарушил отвратительный звонок входной двери. Я поморщился, с сожалением провожая взглядом вынырнувшую из грез Веронику. Девушка погрузилась в задумчивость, на лице играла легкая полуулыбка, и я открыто любовался ее профилем. В какой-то момент слова перестали иметь значение, и мы оба притихли, наслаждаясь бесценными мгновениями. И вот теперь все было безвозвратно испорчено. Из коридора донесся восторженный писк девчонок — да кто б сомневался, незабвенная Марина, в жены ее вурдалаку. Соскучились они! Да ведь виделись же недавно. Лично я бы ее еще столько же, раз по десять, не видел. Но то я, а то — мой остроклювик. Вздохнул и натянул гримасу радушия.

Марина хищно улыбнулась в ответ, ни разу не обманутая иллюзорной приветливостью. Собственно, на то и был расчет, мы обменялись любезностями.

— Как тут у вас классно! — восхитилась она. — Молодчины, а у меня еще конь не валялся.

Я удержал так и щиплющие за язык «было классно» вместе с «вот и шла бы, коня выгуливала».

— Это все Вася, — щедро присвоила мне лавры Никуля. — Убедил меня в необходимости духа праздника и даже принял непосредственное участие. — Она тепло улыбнулась. — Я бы сказала, все случилось под его чутким руководством.

Марина ускакала на кухню и оттуда заверещала:

— Крутотенюшка! Сразу настроение поднимается.

Мы притопали к ней, и Ника закончила:

— Да, я бы сама от силы ветку еловую в вазу поставила и одинокий шар на нее навертела. А теперь как в лучших домах старушки Европы. Прикинь, я и не подозревала, что наша праздникоделательная промышленность запустила на прилавки столько красивых штукенций.

— Любой каприз за ваши деньги, — усмехнулась Марина. Разломала большущую шоколадную плитку и фигурно выложила квадратики на тарелке.

Ника налила ей горячего вина и достала свечи. Усилием воли я подавил зубовный скрежет: такой вечер испортить, вот же ведьмица. Ведьмица тем временем окинула меня веселым взглядом и вопросительно изогнула бровь, мол, чего? Я отлепился от дверного косяка, расплел сложенные на груди руки и тоже уселся за стол.

— Слышала, ты отличился, — вкрадчивым голосом издали начала проныра.

Я сделал вид, что не понимаю намеков. Ника упорхнула за каким-то делом из кухни, Марина продолжила, причем уже без улыбки и абсолютно серьезно:

— Спасибо, Вась.

С подозрением осмотрел человечку. Здорова? В чем подвох? Она махнула рукой и отхлебнула из чашки.

— Да ладно, не вредничай. Я тебе правда за Нику очень благодарна, забираю все свои обидные слова назад. Ну что, мир?

И что прикажете делать? Пришлось кивнуть. В конце концов, в семье не без… э-э-э, ущербных. Последняя мысль меня развеселила, и получилось вполне искренне улыбнуться. Марина хмыкнула, но уточнять не стала. Ладно, наверное, со временем я смогу выработать на нее иммунитет, но Крылова все равно предупрежу невзначай. Из вредности, ну и немного врожденной мстительности — нечего было волкодлака за усы дергать.

Вернулась Ника, и ее появление, надо заметить, выглядело очень эффектно. Рыжулина вполне бодро волокла за собой нечто, отдаленно напоминающее женскую фигуру, высотой почти с саму девушку и завернутое в черный чехол. Заинтригованный, я ожидал развития событий и пояснений. Марина, напротив, округлила глаза и свела брови на переносице:

— Упырева, ты с ума сошла? Убери немедленно пыточное орудие с глаз долой. Я у тебя его жить оставила, думаешь, с какой целью? — И столько возмущения в голосе и негодования, усладой пролившихся на мое недовольство.

Следом пришло озарение: Упырева?! Она Веронику так назвала? Мой постыдно дикий смех сам собой вырвался на волю. А нет, тут же сообразил, что мне ни капли не стыдно.

— Че ты ржешь, блин? — Остроклюв раскраснелся и принял привычную боевую стойку.

Я умилился: ей еще только перья встопорщить, и все, можно идти в атаку.

— Да я… ха-ха, слова свои… хо-хо, назад забираю, бг-г-г. Нормальная у меня фамилия — Лайский, действительно звучит… ах-ах, ой не могу!..

Марина с подозрением заглянула под стол, куда я практически сполз, и вопросила:

— Он чего, до сих пор даже твоей фамилии не знал? Вот ведь парочка подобралась.

Ника надулась.

— Оно само как-то вышло. Я специально не скрывала, он не спрашивал.