— Все это имеет отношение к субъекту в жилете, — начала Серена.

— Ты говоришь загадками, — резко бросил Себастьян. — Мне нужны факты, а не то, что ты считаешь или подозреваешь.

Серена кивнула, принимая упрек как должное.

— Есть такой человек в жилете, который выполняет самые сомнительные поручения генерала. А таких у владельца игорного заведения бывает много.

Братья молчали.

— Он приходит в дом, только когда случаются неприятности. Я видела его дважды. Вчера и сегодня. Он все утро обсуждал что-то с генералом. Я попросила Фланагана подслушать под дверью. Они говорили о дилижансе, резвых лошадях и частых сменах упряжек… похоже, предстоит путешествие.

— Разумное заключение, — согласился Себастьян.

— Потом генерал сообщил, что уезжает на несколько дней, и я сразу же получила записку от Абигайль.

Она протянула Себастьяну листок бумаги.

Он прочитал и нахмурился.

— Полагаешь, он намерен похитить Абигайль?

— С ее согласия, — подчеркнула Серена. — Иначе зачем она просит меня солгать? Как считаешь, все сходится?

— Абсолютно все, но зачем Абигайль соглашаться на этот план? Ради всего святого, она только что объявила о помолвке с Джонасом Веджвудом!

— Шантаж, — твердо заключила Серена. — Это любимый метод генерала. Видимо, он что-то раскопал и теперь намерен поживиться.

Перегрин понятия не имел, кто такая Абигайль, но остальное было ясно.

— Предположим, Серена, ты права. Куда же они поедут? — спросил он.

— Фланаган сказал, что генерал упомянул Финчли-Коммон, — значит, они отправляются на север. Что, если это Гретна-Грин?

— Похоже, нам предстоит спасать попавшую в беду девицу, — пробормотал Перри. — Может, позвать еще кого-нибудь на помощь?

Себастьян покачал головой.

— Финчли-Коммон… И Абигайль просит тебя солгать ее матери. Дело серьезное. Как по-твоему, Перри, за какое время дилижанс доберется до Финчли-Коммон?

— Часа за полтора.

— Значит, мы должны стоять в засаде в начале шестого.

— Разумно, — согласился Перри.

— В засаде? Для чего? — допытывалась совершенно растерявшаяся Серена. Она искала помощи, но, похоже, ее исключили из игры!

— Ограбление, — пояснил Себастьян, сверкая глазами. Он впервые видел выход из затянувшегося кошмара. Наконец-то жена будет принадлежать только ему!

— О, мы устроим мнимое ограбление в Коммон, чтобы спасти Абигайль? Прекрасная мысль!

— Никаких «мы», — спокойно возразил Себастьян.

— Я не оговорилась. Абигайль нуждается в дуэнье. Вы можете размахивать пистолетами, изображать ограбление, но я должна быть там, чтобы проводить ее домой и поддержать ложь о пребывании в моем доме. Правда не должна просочиться на свет, иначе разразится жуткий скандал.

— Серена права, Себ, — согласился Перри.

Себастьян не стал спорить.

— Только если обещаешь, что не будешь ни во что вмешиваться.

— Спасибо, муженек, — насмешливо улыбнулась она, приседая в реверансе, но он рассмеялся и пошел к двери, так что Серене ничего не оставалось, кроме как покорно идти следом.

Выйдя на улицу, братья стали совещаться.

— Верхом мы проделаем путь куда быстрее, чем в экипаже с лошадьми. Особенно по городу. Вряд ли это займет целый час. Перри, отправляйся в конюшни и приведи к дому лошадей. Я захвачу оружие.

— Я тоже возьму лошадь, и все встретимся на Страттон-стрит, — вставила Серена. — У вас должны быть маски. Разбойники обычно орудуют в масках.

— Мы побывали на стольких маскарадах, что в доме скопилась целая коллекция, — заверил ее Перегрин. — Не беспокойтесь, Серена, мы великолепно сыграем наши роли.

— И я тоже. Обещаю вам. Поверьте, я столько раз путешествовала тайно, что умею принимать любое обличье.

Она поспешила уйти, прежде чем Себастьян снова начнет препираться, но тот лишь покачал головой.

— Я бы не хотел, чтобы она изменилась хоть на йоту, но не думаю, что мне грозит спокойная жизнь.

— Ничуть в этом не сомневаюсь. Я иду в конюшни.

План составлен, и все тревоги Серены, казалось, улетучились. Взбегая по ступенькам крыльца, она мельком заметила чью-то лошадь, привязанную к перилам.

— Генерал уже уехал? — спросила она открывшего дверь Фланагана.

— Да, миледи… минут двадцать назад.

Она кивнула.

— Пошлите на конюшню за моей лошадью. Я сейчас спущусь.

— Да, миледи. Но у вас гость.

— Гость?

— Мистер Веджвуд, мэм, он попросил разрешения подождать, и я провел его в вашу гостиную.

Пожалуй, это усложнит дело…

Серена поспешила наверх и увидела Джонаса, стоявшего у окна.

— Я всегда рада вас видеть, Джонас, — начала она, — но, боюсь, не могу вас принять. У меня срочное дело.

— Насколько я понял, Абигайль поехала к вам, но вы пришли одна. Где она?

Серена вздохнула. Четырех еще не было. Записку Абигайль нашли раньше, чем предполагала девушка.

— Почему вы полагаете, будто она у меня? — пробормотала она.

— Она оставила матери записку. Я пришел к ним узнать, как она себя чувствует, и мне сказали, что она оправилась настолько, что решила навестить вас. Итак, где она?

Он выглядел расстроенным, и Серене трудно было его осуждать. Но как выпутаться из этого переплета?

— Думаю, она как раз направляется сюда, — солгала Серена.

— Но вы только сейчас сказали, что уезжаете по срочному делу, — не унимался Джонас. — Леди Серена, я всегда сердцем чувствую, когда мне говорят неправду. Случилось что-то ужасное, и, думаю, вы знаете, что именно!

— О черт бы все побрал! — воскликнула Серена, проигнорировав удивленное выражение лица Джонаса. — Вы правы, случилось. Но у меня есть основания надеяться, что все закончится хорошо.

— Говорите!

Он был бледен, лицо осунулось, но Серена видела, что он держит себя в руках.

Она рассказала все, наблюдая, как в его глазах недоумение сменяется недоверием, а потом и бешенством.

— Я убью его… простите леди Серена, понимаю, что он ваш отчим, но из всех подлых негодяев… Моя бедняжка, должно быть, перепугана насмерть… Я его прикончу… И будь что будет.

— Для начала вам придется встать в очередь. Это ваша лошадь привязана у крыльца?

— Да, кивнул он.

— В таком случае ждите здесь. Я сейчас.

Она оставила метавшегося по комнате Джонаса и побежала к себе. Распахнула дверцы шкафа, вынула кожаные бриджи, которые всегда носила под юбкой-брюками для верховой езды. Бриджи были на штрипках и заправлялись в сапожки. Жилет, куртка и, наконец, черный плащ с капюшоном довершили костюм. Она уже шла к двери, когда вспомнила о масках. Джонасу тоже она потребуется.