– Но зачем ты явилась сюда?

– Заткнись, Адам. – Майк был настроен весьма решительно. – Я слышал эту историю. Нелепо винить Лейси за провал тех трех фильмов. Я не верю в ведьм, приносящих несчастье. Но если кто-то из вас сольет в прессу информацию о присутствии здесь Греты Гильденстерм… Тогда я серьезно рассержусь. Нам не нужны проблемы. Дело идет к завершению… А сейчас все должны вернуться к работе.

– Мне очень жаль, Майк, – сказала Лейси и отвела глаза.

Бо хотелось обнять ее, но он понимал, что этого делать не следовало. По многим причинам.

Майк хмуро взглянул на Лейси.

– Возвращайтесь к детям. Для всех остальных – десятиминутный перерыв. Перекусите. А потом будем снимать, пока не закончим все сцены с участием Эвана.

Лейси прошла мимо собравшихся – Бо на мгновение ощутил непередаваемый запах ее волос – и направилась к трейлеру Майка.

– Бо, как же ты мог ввести нас в заблуждение относительно Лейси? – с возмущением проговорил Адам.

Не желая вдаваться в объяснения, Бо сделал весьма неприличный жест в его сторону. У него был последний шанс поговорить с Лейси. И с Генри тоже. Он должен был попрощаться с малышом.

Лейси казалось, что сердце ее вот-вот разорвется. И это – уже не впервые. Неужели нет пределов боли, которую можно вынести?

Бо присел на корточки рядом с трейлером и положил руки на плечи малыша.

– Я буду скучать по тебе, Генри. – Его лицо было очень серьезным. – Нам было хорошо вместе.

– Я тоже буду скучать, – тихо сказал мальчик. – Скоро все уедут. Даже Джордж. – Голос малыша сорвался. – Он все время хотел, чтобы я его гладил, а это скучно. Но мне будет не хватать его мяуканья.

Бо издал сдавленный смешок, и Лейси показалось, что он едва сдерживал слезы.

– Не думал, что когда-нибудь скажу такое о коте, но знаешь… Мне тоже будет его не хватать.

Мальчик и мужчина обнялись. Лейси пришлось украдкой утирать слезы. Бо похлопал Генри по спине и сказал:

– У тебя обязательно появятся новые друзья. Обещаю.

Генри кивнул.

– Да, наверное…

Малыш верил взрослым. Лейси в детстве тоже им верила. Теперь ей были известны все стороны жизни, и она не сомневалась: как бы отчаянно она ни старалась защитить своего малыша, ему все равно придется время от времени испытывать боль. Но еще хуже другое… Частенько эту боль ему будет причинять выбор, который сделала она, его мать. От этой мысли становилось ужасно грустно. Но, наверное, такова жизнь. И ей придется учиться на ошибках. Своих и чужих. Хотелось верить, что лет через пятьдесят она станет мудрее.

Генри вернулся в трейлер.

Бо взглянул на нее и проговорил:

– Кажется, завтра здесь все будет не так, как сегодня.

– Скорее всего. Хорошо, что ты заканчиваешь работу сегодня.

– Да, наверное. Но я беспокоюсь за тебя.

– Не стоит. Уверяю тебя, я справлюсь.

Некоторое время они молча смотрели друг на друга.

– Спасибо за все, – сказал он наконец. – За завтраки, за разрешение играть с Генри и за твою способность слушать.

– А тебе спасибо за то, что ты стал другом Генри. Спасибо за серфинг и… – Она скрестила на груди руки и отвела глаза. – Ты знаешь, за что…

Бо засмеялся.

– Ты имеешь в виду первоклассный секс? Не стоило упоминать об этом. – И тут он вдруг заключил ее в объятия и стал с жадностью целовать.

«Я люблю тебя», – кричало ее сердце. «Все кончено», – напоминал разум. Но губы не внимали гласу рассудка и страстно отвечали на поцелуи. В итоге прощальный поцелуй несколько затянулся…

– Ох, – вздохнула Лейси, когда они наконец оторвались друг от друга. – У меня такое чувство, что идет съемка и это – последняя сцена.

– Вроде того.

– Теперь я буду видеть тебя в кино или в театре. – Лейси говорила сейчас как фанатка кинозвезды, но имела в виду другое… Она любила его всем сердцем, всей душой, и если бы не Генри, то ее жизнь стала бы сплошным кошмаром после его отъезда.

– Возможно, когда-нибудь я загляну к тебе, если буду здесь, в городе…

Лейси не знала, как отнестись к этим словам. Ей хотелось верить, что она ему небезразлична и он хотел сохранить с ней связь. Или эти слова – всего лишь ничего не значившая любезность?

– Лучше – через какое-то время, – сказала она. – Мы же не хотим вносить сумятицу в жизнь Генри…

– Ты права. – Бо кивнул и устремил взгляд куда-то вдаль, наверное – в свое блестящее будущее. – И еще одно… – неуверенно проговорил он.

– Что?

– Ты не поверишь, но мне действительно жаль, что Эван сегодня умрет.

– Мне тоже, – ответила Лейси. – Он хороший парень. Тонко чувствующий.

– Я не о том. Этот ублюдок привел меня в Индиго-бич, к тебе и к Генри. Уже только поэтому он достоин того, чтобы остаться в живых, хотя и не заслуживает этого из-за своей слабости.

Лейси хотелось рассмеяться. Слова Бо были забавными… в каком-то смысле. Но тут она вдруг почувствовала, что ее голова как будто наполнилась горячим песком, в носу защипало, а глаза… В них, вероятно, попал пух от одуванчиков… много пуха.

– Прощай, Бо, – пробормотала она.

– Пока.

И все закончилось.

В трейлере Шина заваривала чай.

– Отойдем в сторону, – сказала мать.

Дети были в полном порядке. Они играли с Дики. А Уолт дремал в кресле.

Лейси пошла за матерью. Ее сердце было разбито, жизнь – тоже… Вернее – почти разбита. Во всяком случае, она точно знала, что уже никто и никогда не поцелует ее так же, как Бо.

– Вот, выпей это… – Шина вложила ей в руки чашку.

Лейси сделала глоток. Ее глаза были полны слез.

– Знаю, ты сейчас думаешь иначе, но… Поверь, у тебя все будет хорошо, – тихо сказала Шина.

Лейси пила чай, уставившись в чашку.

– Я слышала, что тот рыжеволосый мерзавец рассказал всем о Грете Гильденстерм. – Голос Шины был почти ласковым. Она ни в чем не винила дочь.

«Подожди, не радуйся, – сказала себе Лейси. – Скоро вмешается Уолт, и уж он-то найдет, в чем тебя обвинить». Но пока мать была на ее стороне, и это придавало сил. Она подняла глаза от чашки и спросила:

– Ты услышала новости еще до того, как я вернулась в трейлер?

Шина утвердительно кивнула.

– Да, еще до того. Я зашла в буфет, чтобы купить шоколадки, и услышала, как девчонка за прилавком говорила по телефону – рассказывала о произосшедшем подруге.