Аллен сел, выплюнул тягучую красную слюну с осколками зубов, ошалело помотал головой. Общее самочувствие было мерзким. Подскочил Элтон, наклонился над ним:

– Живой?

– А ты видел плюющихся покойников? – Аллену вдруг стало невероятно смешно. – Слушай, клистирная трубка, ты зубы заговаривать умеешь?

– Проще новые вырастить, – целитель не обиделся на клистирную трубку, просто не обратил внимания, не до того было. – Но не сейчас. Времени нет, да и… давит что-то. Как перелезли через стену, я с трудом могу обращаться к магии. Боюсь, дальше будет хуже.

– Нет, именно сейчас я тебя и попрошу заняться моей пастью, – саркастически ухмыльнулся барон. – Ладно, пошли. Злее буду…

Кто-то из дружинников подхватил его под руки, помог встать. Барон окончательно утвердился на ногах, опять сплюнул:

– Оружие держать под рукой. Если кто встретится, валите его к демонам.

Вокруг понимающе захмыкали – ну да, чужих не жалко, а чем могут закончиться случайности, понимали все. Еще через несколько ударов сердца их ощетинившаяся железом группа уже бежала прямиком к площади, только на сей раз впереди мчался Ричард. Аллен же окончательно оправился лишь к тому времени, как они достигли цели.

Улицы города словно вымерли. Первых людей они обнаружили только на площади, зато уж там их было… В общем, повезло, что все внимание собравшихся было приковано к происходящему в центре площади действу. Но пробиваться сквозь ревущую толпу – самоубийство, просто сомнут. Аллен огляделся и моментально принял решение:

– На крыши.

Крыши здесь были не особенно покатыми. Странно даже, дождей в этих местах хватает, обычно стараются сделать так, чтобы вода стекала как можно быстрее, здесь же наклон ощущался постольку-поскольку. Впрочем, неважно, особенности местной архитектуры сейчас интересовали Аллена в последнюю очередь. Дверь облюбованного им дома (если честно, просто ближайшего) оказалась крепкой, из толстых, плотно пригнанных деревянных плах, но при этом, как ни странно, незапертой. И внутри дома тоже никого не было. Барон вихрем пронесся через комнаты, ударом плеча вышиб куда более хлипкую дверь, ведущую на чердак, запоздало сообразил, что проще было бы отодвинуть щеколду, но все это прошло мимо его сознания. Рывком перебросив тело через высокий подоконник, он выкатился на крышу и понял – все, они уже не успевают. Перед ним, как на ладони, была площадь, посреди площади эшафот, а на эшафоте у странного сооружения (что это гильотина, просто он видит ее в непривычном ракурсе, барон сообразил чуть позже) палач как раз закончил возиться с очередной жертвой и подводил следующую. Селесту.

Времени не оставалось. Совсем. Его товарищи просто физически не успевали занять позиции, Ричард, может, окажется расторопнее, но остальные точно нет, а в одиночку Аллен вряд ли успевал хоть что-то сделать. Разве что пристрелить палача – но это не поможет, только предупредит солдат, их здесь до хрена и больше. Порвут на лоскутки и не поморщатся. Аллен выругался про себя. Что оставалось? Разве что отвлечь, выгадывая для товарищей хотя бы несколько минут. Что больше всего отвлекает? Да непонятное. А что может оказаться непонятнее одного-единственного человека, угрожающего всем?

Больше он не думал, времени не оставалось, просто уселся на край крыши, навел арбалет на балкон ратуши, где скопились какие-то ярко разряженные хмыри. Нащупал на шее амулет, усиливающий голос – сколько лет таскал с собой просто по привычке, чтобы говорить с дружиной и своих легких хватало, а перед большой толпой выступать как-то не требовалось. Но вот пригодился. Аллен чуть заметно сжал серебристую безделушку, для активации которой магом быть совсем не требовалось, и гаркнул, стараясь, чтобы голос звучал как можно спокойнее:

– Отставить!

Ирма

И на кой ей все это надо, думала Ирма, проворно забираясь на крышу прямо по стене дома. Кроме нее в их веселой компании подобный трюк был по плечу разве что Ричарду, но оборотень куда тяжелее. Правда, данное обстоятельство с лихвой компенсировалось его силой, ловкостью и наличием когтей, которыми можно уцепиться за любую щелку. Впрочем, сейчас Ричарду карабкаться не потребовалось, даже в человеческом облике он взлетел на стену одним прыжком, да еще и вздернуть следом неожиданно побледневшего Элтона, и это вызвало в душе девушки мимолетную досаду вкупе с легкой завистью. Однако Ирма отогнала от себя эти мысли – сейчас они были единой командой, и способностям товарищей следовало не завидовать, а радоваться.

Все это промелькнуло в ее голове за каких-то несколько секунд – она взобралась наверх быстрее кошки, и даже укрепленный за спиной лук совершенно не мешал. Тихо выругалась сквозь зубы – просто так, от полноты чувств. Не так и долго поездила в компании брутальных мужчин – и вот, пожалуйста, о хороших манерах уже можно забыть. Впрочем, ерунда, главное успеть, с манерами разбираться будем потом.

А вообще, действительно, зачем ей все это? Вопрос, который Ирма задавала себе весь день, не давал покоя. Они ведь с Селестой не были подругами, скорее, наоборот. Ехидная, снисходительно глядящая на нее сверху вниз, покровительственно усмехающаяся магичка вызывала, скорее, раздражение. Ирма быстро научилась не обращать на него внимания, но любви к Селесте это ей все равно не добавляло. И потом, они же вроде бы еще и соперницами оказались. От девушки не укрылось, как поглядывала Селеста на Аллена, мотивы ее тоже были яснее некуда. И это притом, что магичка, будем говорить честно, намного красивее ее, во всяком случае, пока. Радовало в этой ситуации лишь то, что Аллен на намеки Селесты внимания не обращал или героически делал вид, что не обращает. А вот то, что и на Ирму он никак не реагировал, уже огорчало. Тем не менее возникал вопрос, за каким демоном она лезет выручать эту белобрысую выскочку? И тут же появлялся логичный ответ – да потому, что она была членом их… отряда, группы, стаи, или еще как, неважно, в общем. Главное, она была своя, и ее надо было вытаскивать даже ценой огромного риска, а все внутренние проблемы можно и потом разобрать, на досуге и, так сказать, в тесном семейном кругу. Поразительно, совсем недавно она так не думала, эльфам забота о других вообще не свойственна, но прошло совсем немного времени – и все изменилось. К добру или к худу – потом разберемся. Сейчас надо было сделать то, зачем они сюда пришли.

Как ни странно, на крыше она оказалась не одна. Какой-то умник уже сидел там, с интересом и восхищением глядя на творящееся на площади действо. Бр-р, ну и мерзость, Ирму передернуло. Видела она за свою, не такую уж и длинную даже по человеческим меркам, жизнь всякое, в том числе, конечно, и казни. Со здоровым цинизмом принимала их как неотъемлемую часть потребностей общества и понимала, что за неимением других развлечений для простолюдинов сойдет и это, но восхищаться массовым убийством… Вот это Ирма упорно не могла понять, ее разум отказывался воспринимать подобные поводы для ликования. Однако сейчас было не время и не место для рассуждений о неполноценности человеческого сознания, куда важнее ей представлялся тот факт, что сидящий здесь, явно не пожелавший толкаться в толпе мужчина мог ей помешать.