был обезоружен и шёл пешком. Это были те самые молодые офицеры, которым хватило наглости, чтобы вызывающе точить сабли на ступеньках посольства Франции!.. Невозможно описать их теперешнее удручённое и униженное состояние, ведь они видели себя побеждёнными теми самыми французами, которых, как они раньше хвастались, могло обратить в бегство одно лишь их присутствие!.. Жандармы просили, чтобы им позволили миновать Берлин, не заходя в него, потому что им было очень неприятно проходить в качестве военнопленных через город, где их так хорошо знали и жители которого были когда-то свидетелями их фанфаронства. Но именно по этой причине император приказал провести их между двумя рядами французских солдат по улице, на которой находилось французское посольство. Жители Берлина оценили эту маленькую месть Наполеона, потому что они тоже сердились на жандармов, обвиняя их в том, что те толкнули прусского короля вступить с нами в войну.

Маршал Ожеро поселился за городом, в замке Бельвю, принадлежавшем принцу Фердинанду, единственному ещё живому из братьев Фридриха Великого. Этот респектабельный старик, отец принца Людвига, недавно убитого под Заальфельдом, был погружён в скорбь, казавшуюся тем более искренней, что, вопреки мнению всего своего двора и особенно сына, которого он теперь оплакивал, принц Фердинанд сильно противился войне, предсказывая те несчастья, которые она должна была навлечь на Пруссию. Маршал Ожеро счёл своим долгом нанести визит принцу Фердинанду, который удалился в один из своих городских дворцов. Маршал был там очень хорошо принят. Несчастный отец сказал маршалу, что ему только что сообщили, будто бы его младший сын принц Август, единственный оставшийся из его детей, находился у ворот города в колонне пленных и что отец очень хотел бы обнять своего младшего сына, прежде чем того отправят во Францию. Поскольку почтенный возраст принца Фердинанда препятствовал тому, чтобы он мог отправиться к своему сыну, маршал Ожеро, уверенный, что император его за это не осудит, сразу же велел мне сесть на лошадь и приказал разыскать принца Августа и привести его со мной во дворец, что было немедленно выполнено.

По прибытии юного принца произошла очень трогательная сцена. Его почтенный отец и старая мать все обнимали и обнимали своего сына, который так напоминал им об утрате их другого ребёнка!.. Чтобы утешить эту семью, насколько позволяли его возможности, добрый маршал Ожеро отправился к императору и вернулся с разрешением оставить юного пленного принца под честное слово в лоне его семьи. Принц Фердинанд был бесконечно благодарен императору за эту милость.

Победа в битве при Йене принесла огромные результаты. Не только вражеские части, участвовавшие в кампании, но и гарнизоны крепостей были полностью деморализованы. Магдебург сдался, даже не попытавшись защищаться. То же самое произошло с крепостью Шпандау. Штеттин открыл свои ворота всего одному кавалерийскому дивизиону, а губернатор крепости Кюстрин сам послал свои суда на другую сторону Одера, чтобы перевести в эту крепость французские части, которые без этого смогли бы овладеть Кюстрином лишь после многомесячной осады!.. Каждый день мы узнавали о капитуляции какого-нибудь армейского корпуса или сдаче какой-нибудь крепости. Плохая организация прусских войск чувствовалась при этом больше, чем когда-либо. Иностранные солдаты, главным образом те, которых взяли в армию силой, пользовались случаем вновь обрести свободу и массово дезертировали или оставались в арьергарде, чтобы сдаться французам.

К своим победам над пруссаками Наполеон добавил конфискацию государства курфюрста Гессен-Кассельского, двуличие которого заслуживало подобного наказания. И действительно, этот князь, которому за некоторое время до начала войны потребовалось высказаться в пользу Пруссии или Франции, баюкал и ту и другую сторону обещаниями, на самом деле готовясь присоединиться к победителю. Этот жадный правитель создал себе большую сокровищницу, продавая своих собственных подданных англичанам, использовавшим их в сражениях с американцами во время войны за независимость, где многие немцы погибли. Он предложил присоединить свои войска к войскам французов при условии, что император отдаст ему государства его соседей. Поэтому никто не жалел этого правителя, чьё внезапное бегство сопровождалось заметным событием, о котором ещё мало известно.

Правитель, которому очень поспешно пришлось покинуть Кассель, чтобы укрыться в Англии, считался самым богатым человеком Европы. Он не мог увезти с собой всю свою сокровищницу, поэтому призвал к себе одного франкфуртского еврея по фамилии Ротшильд, который был малозаметным, третьеразрядным банкиром, известным своей скрупулёзностью в выполнении требований собственной религии. Именно это определило решение правителя Гессена доверить Ротшильду 15 миллионов наличными, проценты с этих денег должны были принадлежать банкиру, который обязался вернуть только капитал.

Дворец в Касселе был занят нашими войсками, поэтому представителям французского Казначейства удалось захватить там огромные ценности, в основном в виде коллекции картин. Но там не оказалось никаких наличных денег. Всем казалось невозможным, чтобы при своём поспешном бегстве правитель смог увезти с собой всё громадное состояние. Поскольку в соответствии с тем, что условно называется законами войны, капиталы и доходы от ценностей, найденных во вражеской стране, по праву принадлежат победителю, появилось желание узнать, что же всё-таки стало с сокровищницей Касселя. По этому поводу были наведены справки, и выяснилось, что перед своим отъездом правитель Гессена провёл целый день с евреем по фамилии Ротшильд. Императорская комиссия отправилась к Ротшильду и тщательно изучила его кассу и все регистры, но всё было напрасно: никаких следов вклада, сделанного правителем, не обнаружилось. Угрозы и попытки устрашения не принесли никакого результата, так что комиссия, убеждённая, что никакой светский интерес не заставит столь религиозного человека, как Ротшильд, пойти на клятвопреступление, решила привести его к присяге. Он отказался. Его собрались арестовать, но император воспротивился этому акту насилия, считая его неэффективным. Тогда прибегли к способу, который можно назвать очень малопочтенным: не сумев победить сопротивление банкира, комиссия понадеялась, что он клюнет на приманку, сулящую ему наживу. Ротшильду предложили оставить ему половину кассельских сокровищ, если он согласится отдать другую половину французской администрации, а французская администрация в этом случае дала бы ему квитанцию на полную сумму, приложив к ней акт конфискации, доказывающий, что Ротшильд был вынужден уступить силе. Это защитило бы его от любых упрёков и рекламации. Но честный еврей отклонил и это предложение, и тогда, устав от борьбы, французы оставили его в покое.

Таким образом, 15 миллионов оставались в руках Ротшильда с 1806 года до падения Империи в 1814 году, когда правитель Гессена вернулся в свои владения, и франкфуртский банкир отдал ему в точности ту сумму вклада, которая была ему доверена. Вы ведь представляете, какую значительную сумму принёс за восемь лет капитал в 15 миллионов, находившийся в руках франкфуртского банкира-еврея?.. Так