Уверенность Джо, стройность ее версии готовы были вот-вот улетучиться.

– Можно мне войти?

Салли посмотрела ей за спину, на дорожку, ведущую к дому.

– Да-да. Разумеется.

Джо переступила порог. Подождала, пока Салли закроет за ней дверь.

– Что вам сказала полиция?

– Что пропал маленький мальчик, из какого-то дома выше по холму. – Салли побледнела. – Это же не… Это ведь не Уильям?

Джо только кивнула. Ей не пришлось ничего изображать – слезы сами навернулись ей на глаза.

– Ох, Джози… Не может быть. Может, он просто куда-то убежал.

Они ей не сообщили. Неудивительно. Стараются контролировать информационные потоки.

– Они спрашивали у вас разрешения обыскать ваш дом? – поинтересовалась Джо.

Салли покачала головой:

– Нет. Да и зачем бы им, ради всего святого?

Ну да, зачем бы? Старенькая вдова, живет одна…

– Наш сад ведь рядом. Уилл мог побежать в эту сторону.

– Ночью?

А полиция сказала ей, что он пропал именно ночью?

Джо остановила взгляд на маленьком столике возле книжного шкафа. Там лежал черный ежедневник формата А4.

– Вы не могли бы поставить чайник? – попросила она.

Салли улыбнулась и направилась на кухню.

– Его бедные родители, наверное, все испереживались, – крикнула она от плиты.

Джо быстро подошла к столику. В ежедневнике было отмечено сегодняшнее число. Она бегло просмотрела заметки за прошедшие несколько недель. Салли говорила, что сейчас у нее мало учеников. И в самом деле, всего несколько уроков были вписаны ее аккуратным почерком. Имена, фамилии, время. Фрида Барнстейпл, Аурелия Уэйджер, Карл Ломакс. Джо листала страницы дальше.

Рядом на столике стояло несколько картотечных ящиков. На одном значился ярлык «Рекомендации», на другом – «Частные клиенты». Джо уже хотела взять этот ящик, но тут заметила, что из дневника вырвана одна страница. 16 июня, понедельник. Шесть недель назад. Она отлистала дальше. И предыдущий понедельник, 9 июня, тоже вырван. Джо пролистнула еще семь дней назад. То же самое. Все записи о делах в эти дни удалены.

Или о встречах с каким-то человеком… который, если верить его начальнику, никогда не работал по понедельникам в Глостер-колледже.

– Что это ты делаешь? – спросила Салли. Она стояла в дверном проеме, держа поднос с чайником, двумя чашками и молочником. – Я поставила чайник еще до того, как ты пришла, – зачем-то пояснила Салли.

Не отрывая руки от ежедневника, Джо произнесла:

– У вас тут не хватает нескольких страниц.

– Тебе не следовало смотреть мои личные бумаги, – укоризненно проговорила старушка. – Там информация о клиентах.

– Но об Алане Тренте – никакой.

– Алане… как-как ты сказала?

– Думаю, вы знаете, о ком я.

– Ты меня немножко пугаешь, Джози. Это как-то связано с вчерашним? Со Стивеном и Мартином?

– Возможно, – отозвалась Джо.

Салли молчала. Тишину нарушало только тиканье часов.

– Салли, вы знаете, где Уилл? – негромко спросила Джо.

– Я сейчас позвоню в полицию, – сказала Салли. – Ты не имеешь права так на меня давить.

Она двинулась к телефону, но Джо остановила ее, крепко ухватив за худенькие плечики.

– Он в сарае, верно? – спросила она.

Салли заплакала:

– Пожалуйста, оставь меня в покое. Уходи. Прошу тебя.

– О господи, если вы с ним что-нибудь сделали… Да хватит плакать! Просто скажите мне!

Джо отпустила ее, но заодно, видимо, еще и слегка толкнула, потому что Салли пошатнулась и со стоном упала на пол. Ее рот потрясенно полуоткрылся. Потом она уткнулась лицом в ладони и разрыдалась.

– Я знаю, вы шантажировали Алана, – сказала Джо. – Кто второй? Он сейчас там, за домом? – Она прошла по коридору к задней двери, но та оказалась заперта. – Где ключ?

Джо бросилась обратно к Салли, намереваясь поднять ее на ноги. Но тут услышала, как где-то в доме скрипит дверь. Она замерла на месте.

– Уилл! – крикнула Джо, резко оборачиваясь.

– Он тебя не услышит, – сказала Салли, всхлипывая.

– Кто еще в доме? – выдохнула Джо.

Салли глядела на нее снизу вверх. Доброта исчезла из ее взгляда, сменившись жалостью. И еще в этом взгляде было то, что Джо уже видела в допросной. Обреченность. Принятие неизбежного. Джо схватила пожилую женщину, рывком подняла на ноги. Салли была легкая как пушинка.

– Кто еще в доме, черт дери?

– Я этого не хотела, – проговорила Салли. – Ты мне всегда нравилась.

Она чуть покосилась в сторону, куда-то за спину Джо.

Развернувшись, Джо увидела, что к ним присоединился еще один человек. Он возник прямо посреди комнаты, словно воплотившись из ниоткуда, вынырнув из детского кошмара. Он был не меньше шести футов и трех дюймов ростом, даже несмотря на сутулость, от которой голова как бы выпирала вперед. Неправильные, почти обезьяньи пропорции тела: слишком длинные ноги, колени чуть вывернуты внутрь, узкие бедра. Очень широкие плечи, мощные грудные мышцы, могучие бицепсы. Гигантский гоблин, а вовсе не клоун. И если это был человек, то он совершенно не вписывался в тот мир, к которому привыкла Джо. Он был словно скроен из двух разных тел, покрытых одинаковой краской – болезненно-сероватого цвета, с прожилками голубых вен. Живая глыба мрамора. Голова почти совершенно круглая, безволосая, распухшие губы потрескались. Глаза блеклые, глубоко посаженные, окруженные лиловыми тенями. Радужки неправильной формы, похожие на устриц. Джо инстинктивно почувствовала, что он почти слеп.

Но при всех странностях она заметила характерные приметы. Эта ямка на подбородке, эти длинные ресницы, рыжая щетина…

Дилан Джонс.

– Он тебя не тронет, – сказала Салли, отступая в сторонку.

Но чутье загнанного зверя подсказало Джо: это существо намерено причинить ей вред, и неважно, что там говорит Салли. Джо никак не могла понять, откуда он вдруг появился. Но она заметила, что дверца, как будто бы ведущая в спальню, теперь слегка приоткрыта. Скорее всего, там он и прятался.

Он двинулся к Джо. Его широкие ноздри подергивались, обезьяньи руки рванулись вперед. Бежать было некуда, и он зажал ее в угол. Беззвучно, по-рыбьи разинул рот. Какой-то звук издавали лишь влажные сокращения его шейных мышц. В его глотке, за скопищем черно-желтых обломков зубов, трепетал жуткий багровый обрубок языка. Ее обдало зловонным дыханием, и Джо почувствовала рвотные позывы.

– Дилан, все в порядке, – проговорила она.