Квартирка была действительно небольшой. Крохотный коридорчик со встроенным небольшим шкафом. Комната метров шестнадцать. Кухня – продолжение комнаты, была отдельной зоной – полностью оборудована техникой и посудой, что очень понравилось домовитому Игнату. Совмещённый, но очень чистый санузел. Крохотный балкончик с видом на парк. Из мебели двуспальная кровать в неглубокой нише на противоположной стене от балкона, красивый кожаный диван, кресло, журнальный столик с прозрачным верхом, письменный стол у стены, на которой на русском языке надпись – «Коснись меня». На полу паркет.

– Будем жить, – промычал Корж, изучая своё новое жилище.

Он коснулся стены, и она стала чем-то подобным экрану дисплея, и тот засветился, затем отбросил трёхмерное изображение на поверхность стола, прямо перед удивлённым, но спокойно принявшим сей эффект Коржом.

– Хорошая вещь. Дорогая, наверное.

– Всё для вашего удовольствия и благоденствия, хозяин, – пропел приятный женский голос где-то совсем рядом с Игнатом.

– Спасибо, барышня. А как вас выключать?

– Достаточно только высказать пожелание, и я тотчас же исполню… ваше пожелание.

– Покажи-ка ты мне, девонька, карту местности с привязкой моего расположения.

– Прошу, сэр.

На столе появилась карта Женевы с названием улиц на русском языке. Практически в центре, чуть правее, недалеко от набережной Лемана, которым здесь почему-то обозначали Женевское озеро, синяя точка и указание дома, улицы и координат.

– Ага, понятно. Теперь всех моих товарищей найди и покажи на карте.

Практически мгновенно засветились синим – ещё четыре точки.

– Ну, что ж, в пешей доступности. Прекрасно. Продолжим рекогносцировку. Прошу показать основные маршруты. А именно: дом – продуктовый магазин. Дом – вокзал. Дом – аэропорт. Дом – морской вокзал.

Всё проявилось на карте практически моментально. – Пусть это останется моей главной стартовой страницей и возникает при каждом включении экрана.

– Конечно, сэр. Всё будет исполнено, – голос до того был хорош и приятен, что Корж даже хмыкнул от удовольствия. – А сама-то покажешься? Или только болтаешь?

Неожиданно посредине комнаты возник образ молодой, очень строго одетой девушки-блондинки. Если бы на месте Игната был кто-то другой, наверное, он бы вскрикнул от неожиданности. Корж только оценивающе кивнул подбородком:

– Хороша Маша, да не наша…

– Я поняла. Я – Маша. И я – ваша.

– Так – а чего ж с тебя толку? Ты же бесплотная… – засмеялся бывший майор.

– Всё поправимо. Стоит вам, сэр, надеть шлем, который расположен под столом, сесть поудобнее в кресло и составить примерный сценарий ваших пожеланий, и ощущение полного присутствия с осязанием, обонянием, вкусом, видимостью и звуком проявятся в вашем сознании. Наступит эффект полного присутствия.

– Иди ты!

– Не совсем поняла пожелание. Повторите, пожалуйста, сэр, – голос был немного взволнован, словно извинялся.

– Ладно, не заморачивайся. Пока хватит, для первого раза. Хочу помыться и поспать часок.

– Ваш дом – умный дом. Халат и тапочки в ванной комнате, на вешалке. Вода отрегулирована на комфортную температуру в тридцать восемь градусов. Можете идти мыться, сэр.

– А давай ты меня будешь не сэром называть, а Игнатом.

– Конечно, Игнат. Мне это очень приятно. Я должна присутствовать в душе, Игнат?

– Не… А вдруг Хрыстя заявится? Она тебе волосья быстро повыдёргивает.

– Без вашего, Игнат, приказа – дверь она не откроет.

– Та! Ты Хрыстю не знаешь. Услышит бабский говор – сломает… Ого-го… она у меня, – Игнат разделся до трусов, сложил свои вещи армейским способом – на стул, стоявший в кухонной зоне, и пошёл в душ.

Ещё по дороге с вокзала немногословный водитель всё же кое-что поведал Игнату. Сказал, что Хрыстя уже знает о приезде мужа и едет из Страсбурга в Женеву. Должна с часу на час прибыть. Встретить жену Корж хотел вымытым и с накрытым столом.

Выйдя из душа, он дотронулся до погасшего экрана. Появилась трёхмерная карта Женевы с ориентирами, выбранными накануне Игнатом.

– А где здесь вино продают? – спросил Корж, одеваясь.

– Вы можете сделать мне заказ, и вам всё доставят в квартиру.

– Это хорошо, но я хочу пробздеться немного… Извините, конечно… Хотя ты же всё равно машина, а не баба…

– Слово «пробздеться» не имеет точного перевода, поэтому по аналогии и с учётом построения предложения я сделала вывод, что вы, Игнат, хотите прогуляться.

– Молодец. Кумекаешь. Хочу.

– Только включите свой адаптер. Он у вас в правом кармане брюк…

– Шарилась? – шутливо спросил Корж.

– Опять по аналогии делаю вывод: вопрос, рылась ли я в ваших карманах, не уместен. Это невозможно. Нет. Но от меня трудно что-то скрыть. Если возникнут сложности, назовите моё имя. Скажите просто «Маша», и я помогу вам в затруднительной или неординарной ситуации.

– Знаешь, Маша, я в таких затруднительных ситуациях бывал в своей жизни… А прогулка вдоль Женевского озера – это мечта детства.

– Знаю. Мне хорошо известна ваша, Игнат, биография.

– Да? Откуда же?

– Я не задаюсь подобным вопросами. В программе заложено.

Игнат вышел из дому и ощутил прекрасный запах каких-то цветов или деревьев. Услышал пение птиц и удивился отсутствию потока машин. Вид был просто сказочным. Парк ухожен и немноголюден. Редкие парочки и дамочки с колясками прогуливаются не спеша. Тишину нарушает пение птиц и крики какого-то противного свойства. Вскоре объявился и зверь, издающий их. Прогуливающийся между аллеями наглый и крикливый павлин. Он попрошайничал, как обычный серый воробей, нисколько не стесняясь, при своём аристократическом виде и внушительных размерах, побираться от людей. В открытых загончиках разгуливали домашние козочки, овечки, куры с хохолками, петухи маленького размера с грозным нравом. Их кормили дети, набирая корм из стоящего прямо здесь же аппарата. Кинул монетку, или прислонил персональную карту, подставил ладошку, – и угощение у тебя в руке. Чуть в сторонке за невидимым рвом и небольшим заграждением звери побольше. Носороги, верблюды, буйволы. Ограждение так замаскировано под ландшафт, что создаётся впечатление полной свободы животных. На лужайках, усевшись на разноцветные пледы, сидят целые семейства с корзинами для пикников, разложенной едой и вином. Смеются, пьют вино… и, что интересно, не из пластиковых стаканчиков, как обычно на природе, а из стеклянных бокалов.

Игнат невольно улыбался ранней весне, тёплой погоде – где-то около восемнадцати тепла, и умиротворённости вида происходящего.

«Вот же живут люди. Такие же, как мы. Так же устроены. Не орут, не напиваются в стельку, не дерутся, не плюют шелухой от семечек на тротуар. Кто-то громко смеётся – да… Но в смехе абсолютно отсутствует агрессия… Почему? Почему мы, выезжая на пьянку, на природу – напиваемся в хлам, часто заканчиваем её в вытрезвителе, больнице или в полицейском участке? С чем это связано? Не понимаю…»