Она искала возможные повреждения и, разумеется, находила.

И ведь даже возмущаться у приезжей повода не было: смилостивившийся все-таки над гостьей Леонард Фелтон предложил ей проделать последний отрезок пути в одном с нами автомобиле. Правда, при этом коварно не стал сообщаться по какой именно причине Картрайт лучше не отправляться на последнее место происшествия на собственном транспорте.

Разумеется, Картрайт только скривилась, поглядев, в какой «карете» ей предлагают ехать, и высокомерно отказалась. Настаивать шеф не стал, а когда мы сели в автомобиль, я заметила на лице Фелтона такую коварную ухмылку, что сразу заподозрила мужчину в коварных замыслах относительно эксперта.

И вот теперь стало ясно — все ожидания начальника оправдались.

— Вы только посмотрите, в каком состоянии моя крошка! — взвыла Картрайт как полицейская сирена, обнаружив, что ее автомобилю неплохо досталось в местном бездорожье.

Оно и понятно, спорткар с его низкой посадкой плохо сочетался с теми буераками, которые пришлось преодолеть.

— Но я же предлагал вам ехать с нами, профессор, — поглядел на разъяренную женщину Фелтон чистым невинным взглядом ребенка, и я теперь даже не сомневалась, что была права и это была часть плана, и теперь ко всему прочему Амелия Картрайт лишена любой возможности корить кого-то из принимающей стороны за полученный ущерб.

Потому что действительно ведь предлагали. Шеф не оставил этой лазейке профессору Картрайт.

— Предлагали, но вы не объяснили почему! — продолжала возмущаться женщина. Повреждения автомобиля она отнеслась так же, как матери относятся к разбитым коленкам родного ребенка.

Взгляд Фелтона стал еще более честным, ему бы могли позавидовать и безвинные младенцы. Я бы не повелась на такой трюк, не после того, как провела бок о бок с шефом столько времени. Зато Картрайт купилась и, кажется, устыдилась собственной вспышки, даже не подумав о том, что ей могут самым бессовестным образом манипулировать.

— Напомни мне при случае не ссориться с тобой, — вполголоса обратилась я к шефу, глядя как смущенная и пристыженная Амелия Картрайт даже думать перестала о том, чтобы устроить скандал, и покорно потопала на место преступления под присмотром Хиггса. Хоуп уже решил, что связываться со вздорной женщиной себе дороже.

— Даже и не подумаю, — с усмешкой отозвался Фелтон. — Добровольно терять столько веселья…

Что он там говорил про родственника с талантом ко злу? Похоже, это семейный дар, которым и сам Леонард Фелтон также не обделен.

— Ты просто ужасный человек, — проворчала я.

А ведь за бок шеф хватается все реже и реже, да и вообще, выглядит он в несколько раз лучше, чем при нашей первой встрече. Этот Леонард Фелтон явно не помышлял о смерти, что в ближайшей перспективе, что в долгосрочной. А умеренная пакостливость — это даже неплохо. Наверное. Если эта пакостливость направлена не на тебя.

Из цеха раздался женский вопль, но грохота не последовало, так что спасать явно никого не было нужно.

— Каблук сломала, — со знанием дела констатировал Фелтон. — Вернется в еще более плохом настроении.

Я сама туфли на каблуках последний раз надевала, кажется, на школьный выпускной, и по до сих пор вспоминала этот день с содроганием. К тому же моя работа и место проживания явно не способствовали тому, чтобы носить настолько неудобную и непрактичную обувь. Зачем Картрайт выбрала именно туфли на шпильках, чтобы заявиться в наше захолустье, было совершенно непонятно.

Неужто она хотела кого-то впечатлить? Ну, лично я не видела других причин, чтобы засовывать ноги в такие пыточные предметы.

Картрайт действительно выбралась из цеха, припадая на одну ногу. Потеря каблука довела ее до состояния тихой ярости, которую профессор готова была излить на окружающих при первой же возможности.

— С меня на сегодня хватит! Я хочу в гостиницу! Я устала! — выпалила женщина и посмотрела на меня и Фелтона так, словно бы это лично мы ей отломали этот злосчастный каблук. — Тут то же самое!

Когда рабочий день, наконец, закончился, меня начали мучить самые дурные предчувствия… Просто чудовищные! Потому что следовало ехать домой, а это означало неизбежное объяснение с тетей Дженнифер, которая непременно постарается загнать меня в угол и уж вытрясти о прошедшей ночи правду. Или душу. Или правду вместе с душой — как получится.

Меньше всего я хотела провести вечер настолько «приятным» образом, но если не приеду сегодня, попытавшись переночевать в участке ли, у Фелтона ли — все обернется еще хуже. Фантазия тети, помноженная на ее упорство может в итоге дать самый неожиданный результат.

— Ты держись там, — вполголоса бросил мне шеф на прощанье.

Он прекрасно понимал, что мне предстоит.

— Постараюсь, — вздохнула я и понурилась.

От тети Дженнифер меня спасти некому.

Встретили меня сразу у порога. Тетя стояла как статуя правосудия, разве что не держала меч и весы, а просто сложила картинно руки на груди и смотрела на меня до дрожи неласково. Но выглядело в любом случае чертовски пугающе.

— Явилась, — констатировала тетя Дженнифер с непередаваемо саркастичной интонацией, каковая могла бы посрамить и ехидство Леонарда Фелтона. — А что же не к любовнику отправилась?

Я закатила глаза, но промолчала, отлично понимая, что начну отвечать — будет только хуже. Просто повесила куртку на в шкаф и пошла на кухню. Злилась на меня тетя или нет — без ужина точно не оставит, не такой она человек. Но вот испортить аппетит придирками и расспросами точно сумеет.

— Или не оправдала его надежд и тебя выставили с утра пораньше? Я говорила по телефону с констеблем Уокли, так он сказал, ты сегодня на редкость ранняя пташка, прибыла на работу первой.

Ну вот, уже и в участок принялась названивать, а я-то наивно надеялась, что все-таки повременит с такими мерами.

— Тебе нечего делать, — проворчала я, пристыженно отводя взгляд, хотя вроде бы и прекрасно понимала, что не совершила ничего ужасного. — Видимо, в женском обществе у вас совсем затишье, если уж ты так накинулась на меня.

Открыла рот — и тут же пожалела об этом. Ведь не хотела позволить втянуть себя в беседу, а все равно заговорила.

Тетя Дженнифер расфыркалась с крайней степенью возмущения и с грохотом поставила передом мной тарелку с тостами.

— Я весьма занята, чем совершенно довольна. Но это не означает, что у меня не хватит времени, чтобы наставить единственную любимую племянницу на путь истинный.

Звучало до чертиков зловеще.

— Я и в Хай-Касл поеду, если потребуется найти того, кто тебя соблазнил! — пригрозила вдобавок тетя Дженнифер, и не приходилось сомневаться, что с нее вполне станется сделать именно так, как она сказала. Обойти каждый дом в Хай-Касле и учинить строжайший допрос каждому его жителю.