Шрифт:
Интервал:
Закладка:
ЙС: Конечно… я понимаю.
М: Когда я открыл глаза, все было черно. Как в могиле. Попробовал подняться и ударился головой в потолок… не в потолок, конечно. Не знаю, как называть поверхность в паре дециметров над твоей головой. Пощупал руками – доски. Запах дерева.
И я понял. Из меня словно выпустили воздух. Полный паралич воли. Я лежал в деревянном ящике. Может быть, в гробу. Они затолкали меня в гроб…
Я взял себя в руки и попытался успокоиться. Вдохнул и выдохнул несколько раз и начал кричать.
Начал кричать – и не мог остановиться:
– Выпустите меня отсюда!
Минут через двадцать прямо над моим лицом в гробу открылся люк. В глаза брызнул яркий свет, и я зажмурился.
Эту физиономию я не забуду никогда.
– Затихни, – сказал он. – Ты что, жрать хочешь? Или в сортир?
– Выпустите меня!
– Если в сортир, пошли. Только вначале я тебя свяжу.
– Что вам надо? Пожалуйста… скажите, что вам от меня надо?
– Этим занимаюсь не я. Думаю, так: заплатишь – никто тебя задерживать не будет.
А потом… вряд ли я могу рассказать подробно. В памяти провалы, да и то, что помню, – как в тумане. Должно быть, я сам подсознательно вытеснил из памяти несколько суток, что пролежал в этом ящике… деревянный ящик, по-моему, меньше, чем багажник у «Вольво». Единственное, что могу сказать, – во всем этом участвовал не он. Не тот, кто меня похищал. Не тот, кто первым открыл люк и предложил мне еду. Я помню, как изменилось его лицо, когда он потом увидел, что они со мной сделали.
Другие люди пришли в первый же день. Я не знал, кто они, – всегда в масках. Сначала решил, что это «торпеды» Себбе. Что он меня не простил. Что хочет выжать из меня еще больше – за то, что я его обманул. Было же сказано: надо заплатить. Но вскоре я понял – дело не в деньгах. Им был нужен мой компьютер. Им нужно было знать, кому я рассказывал, что видел в конференц-отеле в усадьбе. Это не были люди Себбе. Это не были люди Кума. Они представляли какую-то другую мафию.
Куда более темную.
Они выдернули семь ногтей на пальцах рук. Они гасили об меня сигареты. Они засовывали в меня бутылки. Они… (неразборчиво)… то есть… я не в силах рассказывать.
ЙС: И не надо. Я читал протоколы суда, вы же все там рассказали?
М: В основном – да. Единственное, что я не сказал, – им был нужен компьютер. Не сказал, потому что боялся за семью.
ЙС: Это можно понять.
М: Как бы там ни было, через пять суток и пять часов они меня отпустили. Потом Сесилия рассказала. Ей позвонили – твой муж в наших руках, нам нужен его компьютер.
ЙС: И она отдала?
М: Да. Отдала. И одновременно заявила в полицию о похищении. Не знаю, что уж там предпринимала полиция, но как только она передала комп, тут же нашлись мои следы.
ЙС: А что случилось с компьютером?
М: Не знаю. Он попал к ним в руки. Больше ничего не знаю.
ЙС: И только одного человека осудили за все это? Из всех них – только одного?
М: Да. Того самого, кто меня похитил, а потом открыл гроб и предложил поесть. Его имя – Тедди Максумич.
Заседание окончилось.
Прокурор Анника Рёлен запросила еще две недели – причина та же, что и раньше. К тому же привела новые обстоятельства, усугубляющие подозрения. Эмили поморщилась. Дело хуже, чем она думала. Пришли анализы одежды: найденные в лесу футболка и джинсы. На футболке следы ДНК Беньямина: у воротника и на левой руке, коэффициент надежности +4, то есть наивысший. И последний гвоздь в крышку гроба: футболка испачкана кровью, и кровь эта принадлежит убитому.
Эмили делала все, что могла. Спрашивала, нашли ли кровь в других местах, не только в гостиной. Не обнаружены ли другие отпечатки пальцев, ДНК или что-то еще. Не найдено ли какое-либо оружие.
Анника Рёлен практически не отвечала на ее вопросы. Только насчет оружия – нет, орудие убийства пока не найдено. Но, судя по всему, убийца использовал разрывную пулю.
Центральная криминологическая лаборатория еще не готова с окончательным ответом, но и так все ясно: высшая степень подозрений. Содержание под стражей возможно продолжать только в одном случае – когда есть так называемая высшая степень подозрений, а если есть высшая степень, суд никогда не отпустит подозреваемого, пока не получит окончательный ответ от криминалистов. Но… Беньямин по-прежнему без сознания. Все очень странно – он же никому и ничего не может рассказать.
Но прокурор ответила и на этот вопрос.
– Эмануэльссону лучше. Он садится в постели, может двигаться. С ним есть контакт – пусть слабый, но есть. Возможность тайного сговора серьезно возросла.
Обсуждение не заняло и пяти минут: судья постановил продлить содержание подозреваемого Беньямина Эмануэльссона под стражей.
Эмили вышла на улицу. Надо было поймать такси. Она помахала рукой, но машина проехала мимо. Открыла «Гугл» и написала: «Разрывные пули».
Википедия тут же дала разъяснение: пуля с отверстием в наконечнике, благодаря этому при столкновении с препятствием она раскрывается, и ее диаметр значительно увеличивается. Патология какая-то. Но: используется в полиции, даже в Швеции.
– Подожди!
Она обернулась. Тедди. Он шел, почти бежал по Шелегатан.
Тедди – поджигатель и шантажист.
Поджигатель и шантажист перевел дыхание и сказал вот что:
– Я знаю, что случилось с Матсом.
Матс Эмануэльссон пять раз плавал на финском пароме, очевидно, уже замышлял самоубийство. Но почему-то не воспользовался плохой погодой – в шторм его шанс достичь цели был куда выше. Может, просто не решался. А на этот раз – решился, хотя погода была немногим лучше. Видимо, дошел до точки.
Они стояли перед зданием суда, и Тедди пытался объяснить Эмили, каким образом он добрался до истины. Эмили не шевелилась. Слушала.
Слава богу, что слушает.
Прыжок Матса с парома. Что-то в нем было странное, только Тедди не понимал, что именно. Прокручивал секвенцию кадров раз за разом, останавливал, замедлял и ускорял. Пока не понял. Естественно было прыгнуть как можно ближе к борту, тогда тебя наверняка засосет под корабль и не придется долго мучиться. Матс, наоборот, оттолкнулся так, будто собрался поставить мировой рекорд по прыжкам в длину.
– Увеличь кадр, Луке, – попросил он.
Его смущало еще кое-что. Матс был строен и худощав, а здесь, несмотря на легкую одежду, он выглядел если не толстяком, то довольно крепко сложенным мужчиной. Может быть, это эффект съемки с верхней точки, где установлены камеры?
Кадр за кадром. Прокрутить назад. Увеличить. Прокрутить назад.
