Часы спустя утоливший первый порыв страсти Дарис лежал на плаще, бережно баюкая Элию в своих объятиях.

— Судя по задиристости и худобе, тот хорек, что едет с тобою, — принц Рейджильд. Вы ведете разведку, пока Брианэль и остальные собирают войска в мирах? — спросил воин, нежно проведя рукой по шелковистым волосам девушки.

— Нет, Дарис. Войска из миров не будет. А мы с Джеем пришли мстить. Если сможем, — тихо и очень серьезно откликнулась принцесса.

— Только вдвоем? — удивленно спросил мужчина.

— Смерть в той инкарнации скинула нас на несколько Уровней вниз. К счастью, мы все равно остались одной семьей и являемся богами Мира Узла, но память инкарнаций заблокирована. Лишь совсем недавно благодаря вмешательству Сил Случая мы смогли узнать, откуда пришли. Но как это произошло, оставалось тайной. Мы с Джеем отправились наверх, чтобы выяснить, все что сможем, пока нас не остановили и не запретили поиски. И, узнав, не смогли спокойно уйти.

— Ничего не понимаю, — пробормотал воин. — Я не маг, но знаю: существа с такой силой и потенциалом талантов должны были подняться выше или хотя бы остаться на том же Уровне.

— Есть подозрение, что нам помогли. Кто-то, по чьему наущению был атакован и пал Альвион. У нас нет возможности отомстить этой твари, но его свору мы просто обязаны попытаться уничтожить. Конечно, нас всего лишь двое. Но идти вниз за остальными, собирать армию и возвращаться сюда, даже если ты сможешь установить для нас портал, слишком рискованно. Покровительства и помощи Высших Сил в этом деле нам не будет, Источник Лоуленда ясно дал понять это. А тот подонок сверху может учуять, что запахло паленым. Я чувствую, что на счету буквально каждая минута. Нам может помочь лишь внезапность, а тщательно спланированная операция, скорее всего, обречена на провал.

— И каков же план твоей мести, моя принцесса? Или это тайна?

— Лучший секрет, Дарис, это тот, которого нет, — усмехнулась богиня.

— Распоряжайся мной по своему усмотрению. И теми воинами, что находятся под моим командованием. Сотня приносила присягу лично мне и выполнит любой приказ.

— Дарис, — задала Элия вопрос, вспоминая о магической книге в серебряно-черном переплете, — а что король сделал с нашими вещами после того, как взял замок?

— Все было уничтожено. Он лично обыскивал дворец с детектором заклинаний, словно одержимый стремясь истребить все, что могло напомнить о вас, запретил любое упоминание, велел сжечь все книги, в которых хоть что-то говорилось о семье Лимбериуса, или переписать их. Кальтис словно помешался на этом, голов порубил немерено, виселицы вдоль дорог стали обычным пейзажем. Впрочем, в остальном он вполне в своем уме. На Альвион и провинции набросил покров забвения, и те, кто помнил о семье Лимбериуса, не забыли о них, но стали воспринимать эту память как нечто отдаленное, не имеющее к ним никакого отношения. Был один король, пришел другой, ничего не изменилось. А я не забыл, не смог. Наверное, есть кое-что посильнее чар даже самого могущественного мага.

— Ты прав, дорогой. Любовь подчас способна противостоять даже сильнейшим заклятиям, но и на ее почве можно создать мощнейшие чары. Оружие это обоюдоострое. Тебе оно помогло сохранить память, — ответила принцесса и продолжила расспросы: — Наш Источник принял эту скотину и его выродков?

— Его — да, гаденыши же короля до сих пор не получили доступа к Источнику. В магии у них особых успехов нет. Я и то лучше колдую. А вот фехтует Кальм неплохо. Задатки недурны, но лень мешает, и молод еще. Алентис, говорят, к ядам неравнодушен, как братец твой, Энтарис, — («Энтиор», — мысленно перевела Элия), — но пока особых успехов не заметно. Рабы только дохнут. Опасен лишь Кальтис, он очень серьезный враг, и я хотел бы в случае чего быть у тебя под рукой.

— Нет, Дарис, лучше, чтобы король вообще видел тебя поменьше, и уж ни в коем случае не в моем обществе. Мы с братом, надеюсь, судя по увлеченности принцев нашими байками, остановимся во дворце и, возможно, заинтересуем его величество. Ты у короля пока на хорошем счету, значит, эмоциональный фон преданности Альвиону застилает спрятанную ненависть к его правителю, и глубоко он в твою душу не лазил, положившись на действие покрова забвения. Но если Кальтиса посетит хоть тень подозрения относительно твоего поведения, он запросто взломает твою защиту. Тогда мы пропали. Что же касается наших шансов быть неузнанными, я и Джей от первичного проникновения в сознание застрахованы. У нас очень хорошие личины и добротный слой ложных воспоминаний. Если специально не проверять — пронесет…

— Хорошо. Но как же тогда быть, Элия? Вдруг тебе срочно понадобится моя помощь? Как нам связаться?

— А мы сделаем вот что… — И принцесса объяснила, что именно.

— Хорошо, — выслушав, снова сказал воин, привычно повинуясь госпоже своего сердца, и спросил: — Чем я еще могу тебе быть полезен, любимая?

— Расскажи еще о короле Кальтисе, его сынках, советнике все, что знаешь…

Уже в полной темноте Дарис и Элия вернулись в гостиницу. Поцеловав на прощанье воина, который отправился проверять посты, Элия тихонько, чтобы никого не потревожить, проскользнула в гостиницу, взбежала по каменным ступенькам на второй этаж. Экономный хозяин уже потушил все лампы. Добравшись на цыпочках до отведенной ей комнаты, девушка на всякий случай приложила ухо к замочной скважине и услышала характерный звук. Хмыкнув, принцесса, чтобы удостовериться в справедливости своей догадки, бесшумно приоткрыла крепкую дубовую дверь, вознеся хвалу Творцу за слуг, следящих за дверными петлями, и увидела в слабом зеленом свете проглянувшей из-за тучек луны прогнозируемое зрелище. Вальяжно развалившись в кресле, принц Кальм, откинув голову на удобный валик спинки, выводил носом нежнейшие рулады.

Тихонько притворив дверь (ну не будить же столь сладко спящего человека по пустякам), Элия направилась к комнате брата, властно и нетерпеливо постучала в дверь. Никто не отозвался. Девушка прислушалась. Внутри стояла мертвая тишина. Чертыхнувшись, богиня извлекла из прически шпильку, ловко согнула ее изящными пальчиками и, повозившись пару минут с несложным замком, услышала легкий щелчок. Удовлетворенно кивнув, принцесса открыла дверь. Планировка комнаты, отведенной брату, почти полностью повторяла ее собственную. Тихо притворив за собой дверь и вновь заперев замок, Элия подошла к кровати. Сразу определив, что брат только притворяется спящим, валяясь на постели в обнимку с подцепленной вечером служаночкой, богиня сказала, небрежно тряхнув Джея за плечо:

— Вставай, бессовестный тунеядец! До чего докатился: уже сестре дверь открыть лень. И давай, пока я буду мыться, выдвори отсюда эту девку. Сегодня я буду спать здесь. А втроем мы на кровати не поместимся.

Джей сел на постели, механически отложил в сторону кинжал и ошалело посмотрел вслед сестре, скрывшейся в ванной комнате.

Принц и так спал достаточно чутко, только Элия каким-то образом временами умудрялась проникать в его комнаты незамеченной, но на сей раз не повезло и ей. Слишком неуютно, чтобы суметь расслабиться, чувствовал себя бог, находясь под одной крышей с принцами Альвиона, потомками Кальтиса, и советником, попавшим в список кровных врагов за оскорбление на дороге. Как только раздался стук в дверь, принц мгновенно проснулся, сел и прислушался, пытаясь угадать, кого это принесло среди ночи. Потом он взял кинжал и стал ждать, что будет делать нежданный визитер. Когда же тот принялся не без сноровки ковырять замок, Джей поспешно лег и притворился спящим. Поглядывая на дверь из-под полуопущенных ресниц, он приготовился оказать ночному гостю теплый прием. Когда же дверь все-таки открылась и в комнате появилась принцесса, Джей выругался про себя и приготовился к очередному сюрпризу. Тот превзошел все его ожидания. «Я буду спать здесь!» Ничего себе шуточки! Джей взъерошил волосы и тоскливо посмотрел на дверь ванной. Мысли роились голове, как бесенята в колбе. И дайте Силы, чтобы хоть пара из них были приличными!