К полудню следующего дня «Южная звезда» вошла в док Чарлстона. Все это время Глори просидела в каюте, не впуская никого, кроме Лестера Филдза, приносившего еду.

Теперь же, поднявшись по трапу на палубу и увидев знакомые очертания родной земли, которую не видела уже почти год, молодая леди разволновалась. Она соскучилась по этому месту. Так давно не приходилось видеть старых негритянок, десятилетиями плетущих корзины из пальмовых ветвей. Соскучилась и по лету на острове Сулливанс, а также по крабовому супу, устрицам и пирогу с мясом.

Но больше всего Глори скучала по Николасу. Даже красоты Чарлстона не позволяли ей ни на минуту забыть о муже. Снова и снова она спрашивала себя: остался ли Блэкуэлл верен ей или нашел утешение в объятиях другой женщины. Но что бы ни случилось, непременно нужно дать знать о себе.

Глори подошла к лееру, где стоял Лестер Филдз, разговаривая со Спенсером Джеймсом. Мэтт Биггер следил за Натаном и вереницей чернокожих, с лоснящимися телами, рабов, связанных одной цепью. Ее сердце сжалось. За исключением более светлого цвета кожи, Натан ничем не отличался от остальных мрачных, изможденных, усталых и грязных рабов и выглядел теперь гораздо старше своих лет. Элегантного сюртука на нем уже не было, а белая рубашка и светло-коричневые брюки превратились в жалкие грязные лохмотья. Глори подошла к Натану и обняла его за шею.

– О, Боже, что они с тобой сделали?

– Ничего, мы почти дома.

– Как ты себя чувствуешь?

– Сейчас намного лучше. – Он с наслаждением вдыхал соленый морской воздух.

– Отойди от этого черномазого, – прикрикнул Мэтт Биггер, – не к лицу белой женщине разговаривать с негром и дотрагиваться до него.

– Делай, как он говорит, Глори, – сказал сестре Натан, видя, как та вспыхнула, готовая возразить.

Она отошла от брата.

– Мне хотелось бы передать кое-что моему мужу. Я должна предупредить, что у меня все в порядке.

– Это можно сделать и после того, как ты попадешь домой, – отрезал Мэтью. Когда Глори заговорила о своем муже, его настроение явно упало. – У нас и без того мало времени.

Молодая женщина расправила плечи, снова готовая пойти в атаку, но воинственность вдруг улетучилась. Еще один день погоды не сделает. Непоправимое уже произошло. Так, по крайней мере, ей казалось. Прошлой ночью Глори приснился Николас в объятиях Кристен Педигри.

– Жена бросила меня, Кристен, – жаловался он темноволосой красавице. – Она никогда не любила меня по-настоящему.

– Зато я люблю тебя, Николас, и сейчас докажу это.

Глори проснулась в холодном поту, перед глазами продолжала стоять ужасная картина: муж целует разгоряченное тело Кристен. Закрыв глаза от внезапно нахлынувшей боли, женщина направилась к сходням.

В доке ожидали четыре лошади, которые должны были отвезти их на плантацию, но ни на одной из них не было дамского седла. Глори никогда еще не ездила в мужском седле, но противиться не стала. Напротив, попросила Лестера Филдза подвести коня к небольшому деревянному ящику, чтобы взобраться на лошадь. Устраиваясь поудобнее, она сунула ноги в лайковых туфельках в стремена. При этом юбка слегка задралась, оголив голые икры. Чулки износились до такой степени, что их давно пришлось выбросить.

Мэтт Биггер, не отрываясь, смотрел с голодным блеском в глазах на молодую женщину.

– Ну что, трогаем? – сказал Биггер. – Сначала доставим домой девчонку и ее языкастого черномазого, а уж потом всех остальных.

Глори не стала спорить. Не хотелось разъезжать по Чарлстону в таком виде, да и огласка в таком грязном деле нежелательна. Ее семья живет здесь не один год, и имя Саммерфилд не заслуживает того, чтобы его втоптали в грязь; светлая память отца не должна пострадать.

Они пробыли в пути почти весь день, двигаясь не слишком быстро, потому что за ними следовала длинная вереница измученных рабов. Биггер ехал позади, не спуская глаз с ее обнаженных лодыжек.

Под его раздевающим взглядом Глори чувствовала себя так неуютно, что не чаяла поскорее добраться до дома.

– Вот и она, парень, «Южная звезда», – Мак и Николас стояли у леера. Несмотря на то, что уже стемнело, в доке кипела жизнь. С грохотом проезжали повозки и телеги, из портовой таверны раздавался пьяный смех.

– Убрать паруса, быстро! – отдал приказ Блэкуэлл, когда «Черная ведьма» вошла в док. Корабль в считанные минуты причалил к берегу, и капитан с друзьями поспешил на берег. Мак остановился, чтобы поговорить с проходившим мимо матросом, после чего догнал остальных у входа в конюшню, где можно было взять лошадей напрокат.

– Это был Тимоти Джоунс со «Звезды», – сообщил шотландец. – Сказал, что они причалили около полудня. Охотники за рабами направились на плантацию, поэтому мы еще можем их догнать.

– А Глори с ними?

– Да, парень. Тимоти говорит, что не заметить такую женщину просто невозможно. Еще он сказал, что когда в последний раз видел ее, она была целой и невредимой. – Мак отвел взгляд, что не укрылось от Николаса.

– Говори мне все.

Старый моряк вздохнул.

– Похоже, один из подонков не дает Глори прохода. Он пытался изнасиловать ее, но твоя жена ударила его ножом.

Капитан помрачнел.

– Что еще?

– Тимоти говорит, что Биггер, так зовут того парня, хвастался перед матросами, что рано или поздно переспит с ней, что теперь за ней долг.

– Проклятие! – Серые глаза Николаса потемнели. – Мы должны немедленно отправляться в путь. Нельзя терять ни минуты. – Он вскочил в седло, друзья последовали за ним. Выбравшись из шумной толпы, снующей по верфи, они выехали за город и там уже помчались во весь опор.

Когда охотники за рабами добрались до дальних границ поместья Саммерфилд, совсем стемнело. Глори узнавала дорогу, тянувшуюся вдоль рисового поля: по ней они с Николасом катались верхом. Как давно это было! Рабы, устало тащившиеся по дороге, запели. Молодая леди слышала среди остальных и голос Натана, отличающийся безукоризненным произношением.

К ее удивлению, они проехали мимо дороги, ведущей к дому, свернув в сторону жилища надсмотрщика Джонаса Фрая.

– Почему мы не едем к нашему дому? – спросила Глори Спенсера Джеймса.

– Потому что нам нужен человек по имени Джонас Фрай.

В душу закралось дурное предчувствие, но она постаралась подавить его. Это была земля поместья Саммерфилд, значит ей нечего бояться. Уставшая до смерти, Глори вынула из стремя занемевшие ноги.

– Твои хорошенькие длинные ножки надо растереть, – проговорил Мэтт Биггер, ухмыльнувшись. – Буду счастлив это сделать.

– Благодарю, но мне хотелось бы скорее попасть домой.

– Обязательно попадешь, – сказал Биггер так громко, чтобы все услышали. – Но только после того, как закончим начатое на корабле дело.