— я сделал все, что мог, и даже больше, но время, долбанное время было упущено. Меня подставили те, кому я доверял, с кем работал плечом к плечу не один год. Понятия не имею, как этому выбравшемуся из задницы ублюдку удалось подкупить и склонить на свою сторону почти всех моих партнёров. В довершение этот о*уевший сукин сын еще осмелился сделать мне гнусное омерзительное предложение. Не знаю, как мне удалось сдержаться и не вмазать ему. Не хотел опускаться до уровня шантажиста-выскочки, возомнившим себя хер знает кем.

Я не слепой и не раз замечал, как Коваль пялится на Элю, но, бл*ь, предложить мне сохранить должность в совете директоров взамен на мою жену — это полное дно. Не зря она меня предупреждала на его счет. Идиот, что не послушал.

Час ночи… Снова набираю ее номер, чтобы услышать механический голос автоответчика. Выругавшись, бросаю телефон на кофейный столик. Главное, чтобы ничего серьезного не случилось. Может, заехала к матери? Натали я тоже звонил несколько раз, но у нее не абонент. Всегда знал, что эта стервозная сука меня на дух не переносит. Причем абсолютно взаимно.

Наша антипатия друг к другу началась шесть лет назад с неприятного инцидента в конюшне. Мы с Элей только поженились и часто совершали конные прогулки. Я не был ярым фанатом лошадей, а Элина жить не могла без своей конюшни. В тот день она как обычно выбрала свою любимицу Луну, а мне по традиции достался Зевс, крупный арабский жеребец. Мы даже не успели выехать из загона, когда Зевс внезапно начал нервничать. Я пытался его пришпорить, но конь не реагировал на команды, галопом понес вперед, потом резко встал на дыбы, скинув меня на землю. Ничего ужасного не произошло. Отделался легким испугом и сломанной ногой. Кое-как доковылял до дома. Вызвали врача, наложили гипс. Эля суетилась вокруг меня, а ее мать наблюдала за нами с каменным лицом, не проронив ни слова. Когда доктор ушел, Натали подошла к моей жене и сказала ей так, чтобы я услышал: «Ни твой дед, ни отец ни разу не падали с лошади. Не хочу тебя огорчать, но мужик, не способный удержаться в седле — жалкое зрелище».

Конечно же, Эля вступилась за меня, отчитав мать, и мы дружно сделали вид, что этого разговора не было. Позже, когда кости срослись, Элина неоднократно пыталась уговорить меня поехать с ней на конюшню, но я каждый раз отказывался. Не из-за страха снова получить травму, как считала Эля, а из-за уничижительных слов ее матери, не хотел снова дать ей повод позлорадствовать на мой счет.

Пятнадцать минут второго ночи… С досадой тру ладонями лицо, пытаясь напрячь память. Мы точно не ругались. Я бы запомнил. Ссоры с женой в принципе забыть невозможно. Одна из них едва не закончилась разводом. Эля приревновала меня к коллеге, Юле Астафьевой. Залезла в переписку, решила, что у нас роман. Романа никакого не было, несколько раз пообедали вместе, перекинулись парой не самых приличных сообщений, но это же не катастрофа всемирного масштаба. Да, мне не хватало внимания от собственной жены, но я не собирался трахаться на стороне и уж точно не виноват в том, что Астафьева влюбилась в меня, как кошка, и проходу не давала. Но Элина даже слушать не стала, собрала вещи и уехала в свою квартиру. Я чуть с ума не сошел. Буквально ночевал в ее подъезде. До сих пор не уверен, что она простила бы, если бы не Богдан. Элина тогда была на пятом месяце беременности, и благоразумие взяло вверх над эмоциями.

Хочется верить, что и сейчас моя жена вновь проявит благоразумие, даже если накануне я позволил себе лишнего. По крайней мере, вечером она встретила меня, как обычно, и сразу убежала к косметологу, попросив присмотреть за Даней. Сказала, что на час-полтора, и пропала… Если честно, поначалу я даже испытал облегчение, что тяжелый разговор о критическом положении дел в холдинге на какое-то время отложился, а сейчас не знаю, на что и думать.

Наконец, я слышу механический звук открывающегося замка, приглушенный хлопок двери, а затем тихие осторожные шаги в прихожей. Облегчение быстро сменяется на мучительные подозрения, в которых самому себе противно признаться. Рука автоматически тянется за телефоном. Бросаю взгляд на экран и мысленно матерюсь. Бл*ь, почти половина второго. Даже интересно, как она будет объяснять, где шлялась столько времени.

Остаюсь сидеть в кресле, не торопясь выдавать свое присутствие. Эля занимается тем же самым. Так и не включив свет в коридоре, тихонько разувается и на цыпочках крадется через гостиную к Даниной комнате. Проходит мимо, не заметив меня в кресле, и я успеваю уловить исходящий от нее запах сигаретного дыма и фруктового геля для душа.

— Не знал, что салоны красоты круглосуточно работают, — подаю голос из своего укрытия. Эля одергивает пальцы от ручки двери в спальню сына и резко поворачивается.

Освещение слишком слабое, чтобы детально оценить выражение лица, но она явно не ожидала, что я караулю ее в гостиной, а не храплю в обе ноздри в супружеской постели, которую Эля стала избегать с нездоровой регулярностью.

— Прости, потеряла счет времени, телефон сел, — застигнутая врасплох, нервно лепечет она и нерешительно шагает в мою сторону. — У косметолога сдвинулась запись, мне пришлось ждать, потом я заехала в спортзал и поплавала в бассейне.

— Тебя не было семь часов, — сухо говорю я, рассматривая жену придирчивым взглядом. Дерганная, взволнованная, напряженная. Определенно с ней что-то не так…

— Андрей, я не так часто куда-то выбираюсь. Давай вспомним, сколько раз ты за последний месяц приходил под утро, — она быстро берет себя в руки и переходит от защиты к нападению.

Приблизившись, Эля садится в кресло напротив, закидывает ногу на ногу. С хвостом на затылке, в простой футболке и узких джинсах она так сильно напоминает мне ту неприступную Элю Абрамову, за которой мне пришлось побегать не один год, чтобы затащить в постель. Чудо свершилось, когда она училась на втором курсе. Я думал, у меня сердце выпрыгнет, так сильно волновался, но все прошло идеально, или только мне так казалось? Хотя нет, не казалось. Все у нас было по-настоящему. И первый секс, и свадьба, и рождение сына, и даже настоящие ссоры. А что сейчас? Что происходит между нами сейчас?

— Эля, я торчал в офисе, а не болтался черт знает где, — отчитываю жену, сдерживая закипающий гнев.

— Ага, и так уставал, что по дороге домой успевал напиться