в нее, не теряя ни секунды. Весь, целиком, до упора, до громких криков и искр из глаз. Ее ногти полосуют мою спину, спускаясь на задницу, нетерпеливо впиваются в ягодицы, заставляя двигаться жестче и быстрее. Нас обоих трясет от почти болезненного невыносимого наслаждения, она умоляет меня дать ей еще больше, и, отключив контроль, я долблюсь в нее с бешеной скоростью, доводя свою радужную девочку до горловых криков.

— Такая мокрая, детка… — хриплю в припухшие зацелованные губы, мощным толчком загоняя член в бесстыдно хлюпающую щелку. Резко выхожу и снова внутрь, сильно, во всю глубину. Она всхлипывает, задыхается, загоняя ногти в мои ягодицы. — Пи*ец, какая мокрая, — столкнув нас лбами, я смотрю вниз, на то, как наши ненасытные тела бьются друг о друга без устали, до боли в тазовых костях. Едва не кончаю, наблюдая, как блестящий от смазки член раз за разом раздвигает набухшие складочки, жестко врезаясь вглубь, и выскальзывает обратно. С каждым толчком удовольствие острее, в паху все горит и пульсирует, требуя разрядки. Крепче сжав пальцами женские бедра, начинаю иступлено насаживать Элю на себя. Забывшись в охватившем нас похотливом безумии, она кусает меня за плечо, заглушая собственный крик, а я присасываюсь губами к ее шее, наверняка оставляя на коже свой след, хотя после нашего дикого секса она вся будет в моих отметинах. По*уй, Эля моя. Убью, если Белов еще хоть раз дотронется.

— Бл*ь, детка, — дернувшись, рычу я, ощутив, как ее внутренние мышцы туго обхватывают раскаленный член. Такой кайф, что сдохнуть можно, или выть диким зверем. — Мне нужно кончить в тебя, малышка, — тяжело выдыхаю в мокрый висок, трахая ее рваными резкими толчками.

— Нет, еще… Только попробуй… я почти, — снова оставив отпечаток своих зубов на моей коже, отчаянно стонет моя голодная девочка, готовая меня загрызть, если оставлю ее без оргазма. Какая глупая, это только разминка, но моей жадине нужно сейчас. Взяв мою руку, Эля кладет ее на свой лобок, показывая, чего хочет от меня.

— Давай сама, малышка, — перехватив женскую ладонь, опускаю ниже. — Поласкай себя, — наставляю я, немного сбавляя темп, и тут же хрипло матерюсь, глядя, как тонкие пальчики начинают кружить на набухшем клиторе.

— Дим, так… это так… — схватившись одной рукой за мое плечо, она широко распахивает затуманенные похотью глаза, быстро двигая бедрами на моем члене и одновременно растирая чувствительный комочек.

— Порочно? Грязно? Приятно? — подсказываю я, врезаясь в нее глубоко и мощно. — Вот так, детка? Так хорошо? — она срывается на крик, прогибаясь в пояснице и сжимая меня бедрами. — Ты даже не представляешь, насколько невинна, Эль, — шепчу ей на ухо, но она уже не слышит, отдавшись накрывшему нас обоих убийственно-мощному оргазму.

Придя в чувство и отдышавшись, мы перебираемся в дом, бросив свою одежду валяться на крыльце. Принимаем вместе долгий горячий душ, после которого едва держащаяся на ногах Эля нуждается еще в одном — прохладном и, как она выразилась, желательно без моего члена внутри. Я позволяю ей эту маленькую передышку. Правда совсем короткую. Ее хватает как раз на то, чтобы завернуться в полотенца и дойти до постели, а дальше… дальше все происходит гораздо круче и горячее, чем в немецкой порнушке.

Завершив очередной раунд синхронным триумфом, падаю рядом с замученной Элей. Сгребаю ее одной рукой, прижимая к себе и ткнувшись носом в растрёпанную макушку, собираюсь вздремнуть, исключительно ради восстановления физических сил. Нам предстоит еще один тяжёлый разговор или даже битва, из которой я планирую выйти счастливым победителем.

— Дим, я поеду, — неожиданно крушит она к чертям мои планы, пытаясь выпутаться из капкана моих рук.

— Нет, — обрубаю я, мгновенно проснувшись. Опрокинув Элю на спину, нависаю сверху, показывая, кто в этой постели главный.

— Что значит «нет»? — она пытается толкнуть меня в грудь, но этот бессмысленный выпад заканчивается тем, что ее запястья оказываются прижатыми к матрасу. — Прекрати! Не смешно, Дим.

— А кто смеётся? — спрашиваю, вопросительно вздёрнув бровь. Она нервно ёрзает, потому что мои бёдра снова оказываются между раздвинутых женских ног. Она все ещё влажная от смазки и моей спермы, и хотя мы трахались буквально пять минут назад, я смогу повторить, если Эля не прекратит дёргаться.

— Мне правда нужно ехать, — упрямо настаивает Элина.

— К мужу? — прожигаю ее лицо требовательным взглядом. Только Эля Абрамова обладает надо мной такой властью, никто до и никто после даже не пытался пробудить во мне ревность, а с ней я становлюсь каким-то другим, словно ей одной известен код к той части меня, что я давно считал потерянной.

— К сыну, — пытается усмирить меня Эля и продолжает, осторожно подбирая слова: — Я сказала, что отъеду на час в салон красоты, а прошло уже три, если не больше. Андрей волнуется, наверняка звонил сто раз, а телефон остался в машине. Не хватало ещё, чтобы он забил тревогу и явился меня искать.

— Значит, ты допускаешь мысль, что я сказал тебе правду? — кривлю губы в холодной усмешке. — Или это ваш совместный план отправить на переговоры тебя?

Конечно, я так не думаю. Эля не станет торговать собой ради выигрышной позиции для своего мужа. Но как же меня дьявольски бесит то, что она постоянно защищает этого слабака. Когда уже Эля откроет глаза и поймет, что ее муж не смог защитить ни свою семью, ни сохранить бизнес?

— Не неси чушь, Дим. Какой план? Андрей не знает и не может ничего знать, — упорствует Эля, приводя меня в бешенство своим упрямством. Еще немного и мои нервы лопнут. Тогда нам обоим придется несладко. Я давно так не слетал с катушек, но эта женщина любого способна довести до сумасшествия.

— Нет, детка, ты ошибаешься, — беспощадно и хладнокровно режу я по живому. Меня несет, осознаю это целиком и полностью, но взбешенный собственник внутри меня забил на все здравомыслящие доводы, вынуждая действовать с несвойственной мне жестокостью. — Он все отлично понимал и осознавал, когда ты приходила в супружескую кровать отраханная другим мужиком. Как думаешь, ему было противно залезать на тебя после меня?

— Заткнись и отпусти! Сейчас же! — ее губы мелко дрожат, в уголках глаз скапливаются злые слёзы. Я перегнул палку, но, черт, кому-то из нас пора избавиться от иллюзий. Не добившись никакой реакции, она прибегает к провальной тактике — опять начинает истерично и безуспешно биться подо мной.

— Хрен я тебя отпущу, пока ты мне не ответишь, — сближаю наши губы, почти не оставляя между ними пространства. Слышу ее громкий вдох и сдавленный грудной стон, но она на удивление быстро