– То есть идем ва-банк? – подвел итог Тарасов.

– А у нас есть другой выход?

– Паш?

– Согласен с Олегом.

– Авантюристы хреновы! – в сердцах выдохнул майор и предпринял еще одну попытку охладить «горячие головы»: – А вы не думаете, что у Пьера могут быть свои планы? И относительно Ковчега, и относительно нас всех, вместе взятых?

– Не думаем, – отмахнулся я. – Мы в этом уверены. Да, Олег?

– Угу. Капитан Виньерон тот еще типус.

– Тогда какого хрена?!

– Саныч, успокойся. Мы тебя поняли, пойми и ты нас. – Егерь щелкнул пальцами, и откуда-то из тени вымахнул на лету порыжевший Петрович. Пристроился рядом с майором и заурчал. Тарасов машинально погрузил пальцы в густую шерсть, и Денисов продолжил увещевания: – Охолони. Расслабься. И послушай меня. Паша тебе тут битый час пытался растолковать, какими мотивами он руководствуется. Если вкратце – он хочет дать Пьеру шанс. Шанс сделать правильный выбор. Но сделать его можно, лишь прикоснувшись к… могуществу! Да, будем называть вещи своими именами! И нечего морщиться, все ты прекрасно понимаешь. Ровно до этого момента мы должны быть одной командой. А вот потом уже возможны варианты.

– Потом уже, возможно, будет поздно.

– Да, Саныч, я тебя совсем не узнаю. Где тот авантюрист, которого я столько лет знаю?

– Был, да весь вышел, – желчно буркнул Тарасов. – Как раз в тот момент, когда в подвале у триады очутился.

– Я тебя понимаю, – тихо отозвался Денисов. – Семья. Но и ты меня пойми. У меня, между прочим, тоже есть за кого переживать.

– Замяли, значит, замяли. – Майор поднялся с матов, закругляя разговор. – Подведем итог, коллеги. План А отменяется, вступает в силу план Б – авантюрный и абсолютно без гарантий.

– Именно.

– Да.

– Мальчишки!..

– Сам дурак, – ухмыльнулся Егерь, когда Тарасов скрылся за перегородкой. – Не переживай, Пашка, я его знаю. Он в глубине души категорически «за», просто самому себе бы не простил, если бы не попытался нас образумить. Ну и для очистки собственной совести. Такой уж он перестраховщик.

– Как-то не замечал раньше.

– А это у него периодически случается, типа как у тебя приступы. Правда, гораздо реже. Тоскует он просто. Давно с семьей не виделся. Его понять можно.

– Ага, – тяжело вздохнул я.

– Не переживай, Женька не злопамятная! – правильно истолковал мою реакцию Олег.

– Это точно, – машинально прикоснулся я к переносице. – Совсем не злопамятная. Поколотит слегка, и все. Ладно, пошли спать, а то уже вставать скоро.

– Угу, время жрать, а мы… кхе!..

Вернувшись в каюту, я как был, не раздеваясь, рухнул в койку и практически мгновенно провалился в тревожный сон. Больше никто меня в эту ночь не беспокоил, но проснулся я, однако же, в отвратительном расположении духа. Да и чувствовал себя соответственно – уставшим и абсолютно разбитым. Смешно сказать – суставы ломило. Такого я за собой раньше не замечал. Да и что снилось, кстати, припоминалось с трудом – вроде бы тот проклятый инцидент на далеком Клео – небольшом естественном спутнике газового гиганта в отдаленной и не особо популярной у туристов системе. Ага, тот самый, в результате которого я обзавелся роскошнейшим украшением на всю спину и поимел нехилые проблемы с психикой. События, как и в любом сне, упорядоченностью и логикой не отличались, но я чуть ли не через каждый час вскакивал в холодном поту, в очередной раз оказавшись в эпицентре взрыва. К счастью, иллюзорного.

Промучившись таким образом где-то до половины седьмого утра, я вылез из неуютной кровати, содрал опостылевший комбез и забрался в джакузи. Что характерно, подобная акватерапия помогла – я совершенно для себя незаметно вырубился и проснулся ближе к полудню, когда вода окончательно остыла и я порядочно продрог. Однако ломота в суставах и одуряющая муть в голове исчезли без следа. Правда, взамен возник душевный дискомфорт – попросту говоря, меня начала доставать совесть. Я наконец сообразил, что пыталось донести подсознание, и мне это очень не понравилось. Но топить горе в вине или еще как-то бороться с депрессией я не стал, просто завалился в серверную и с головой погрузился в работу – мелких повседневных забот у главного админа оказался воз и маленькая тележка.

Окрестности системы HD 13522, борт фрегата «Великолепный»,

23 марта 2542 года, день

– Паша, просыпайся!

– А?! – Я нехотя приоткрыл один глаз, покосился на недовольную физиономию дражайшего шефа, занимавшую практически весь настенный дисплей – нехилой, доложу я вам, диагонали! – и моментально собрался. – Да, патрон! Что-то случилось?

– Пока еще нет! – с намеком прищурился Пьер. – Хорош бездельничать, запускай сканер. Через час я хочу видеть предварительные данные.

– Да, патрон.

Окно канала связи свернулось, скрывшись в командной строке, и я сразу же отключил систему фиксации, которой было оснащено кресло главного администратора – моя предшественница, как выяснилось, предпочитала пережидать гиперпрыжки прямо на рабочем месте. Надо признать, весьма удобно. Я раньше вынужден был всегда в каюту возвращаться и тщательно привязываться к кровати, хотя по большому счету можно эту не самую приятную процедуру и на ногах перенести. Другое дело, что по технике безопасности не положено – в момент перехода и тряхнуть могло. Плюс гравигенераторы не всегда адекватно реагировали на прыжок, так что от внезапных изменений векторов гравитации и колебаний силы тяжести в довольно широких пределах никто застрахован не был. Со всеми вытекающими последствиями, из которых переломы конечностей разной степени тяжести были еще не самым большим злом.

Избавившись от страховочной сбруи, я подогнал кресло поближе к пульту и принялся за работу – нечего шефа лишний раз разочаровывать. Он и так в последнее время весь на нервах. Сдает, что ли? Смерть Гюнтера, видать, его сильно подкосила. Да еще Юми – девушка за прошедшие две недели так и не оклемалась. Вела растительный образ жизни, не реагируя на внешние раздражители, и никаких признаков выздоровления не проявляла – я каждый день узнавал новости у дока Шульца. К сожалению, тот ничем порадовать не мог.

Остальные члены экипажа, как минимум те, с которыми я достаточно тесно общался, тоже выглядели не лучшим образом – на корабле царила напряженная обстановка. Не знаю почему, но я в последнее время к таким вещам стал весьма чувствителен. Впрочем, Тарасов, с которым я поделился опасениями, постарался развеять мои сомнения. С его слов выходило, что пока все нормально – обычная рабочая атмосфера. В боевом походе – а нашу экспедицию по уровню стрессового воздействия вполне можно было к нему приравнять – это явление естественное. Ожидание чего-то неприятного всегда стократ хуже самой неприятности. Ага, открытие сделал, психолог-практик! А то я сам не знал! Но тут что-то другое, однозначно. Предчувствие угрозы… нет, не могу точно сформулировать. Да и бог с ним! Непосредственной опасности не было, по крайней мере до прибытия в искомую систему, и я постарался, что называется, наплевать и забыть. Однако неприятные ощущения подспудно накапливались, и с каждым днем все труднее становилось от них отвлечься. Помогала работа – с помощью Попрыгунчика я взялся упорядочивать корабельную локальную сеть, до того весьма похожую на информационную свалку.