class="p1">Часть вопросов я не понимала, но собравшиеся слушали внимательно и еле заметно кивали, а потому я старалась убедить себя, что все идет хорошо.

– Подскажите, пожалуйста, какие карты составлял Льерт?

– Стандартные астрономические, общие галактические, специальные узкопрофильные для посадки-взлета.

– Приходилось ли вам помогать в расчетах со странной материей или гравитационными поправками на черные дыры и нестабильные туннели?

– Слава космосу, нет.

«Интересно, это хорошо или плохо? Судя по тому, как переглянулись военные, хорошо».

Некоторые вопросы звучали странно, но я понимала их природу.

– А при высадке на новой необитаемой планете каков был план действий?

– Вы имеете в виду в плане бета-колебаний? Капитан Кассэль разрешал нам все прощупывать, но требовал пользоваться ментальным внушением лишь при самой крайней необходимости.

– И часто такие наступали? Сам капитан, наверное, с удовольствием тренировал способности на местной флоре и фауне?

– Нечасто.

– Приведите пример.

– Однажды нам пришлось потратить все запасы сетей и парализаторов, когда огромная рыба вылезла из воды и нацелилась на турбины «Сверхновой». И только когда команда использовала все средства, капитан разрешил навести сон на животное.

Вопросы совета о погибшей невесте вызвали внутреннее смятение.

– Скажите, Кассэль хотя бы раз на ваших глазах воздействовал на госпожу Фьенну Агасси?

– За исключением того раза, как я увидел ее тело на руках капитана, – нет.

– То есть капитан был против покидания Агасси «Сверхновой», но все-таки ментально не вложился?

– Да.

– Кассэль на вашей памяти хотя бы раз нарушал Устав военно-космических сил Цварга?

– За исключением того случая – нет.

Внутренний компас цваргской морали дал сбой.

«Это хорошо или плохо, что Льерт не воздействовал на Фьенну, когда она нацелилась на встречу с трасками? Если судить по хмурым взглядам членов Аппарата Управления, видимо, все же плохо…»

Не успела я додумать, как Мишель вновь подал голос:

– Уважаемые господа, надеюсь, вы рассмотрите этот факт с того ракурса, что у капитана Кассэля колоссальная выдержка, соответствующая мощности его резонаторов.

Несмотря на то что эмиссары Службы Безопасности выглядели недовольными, лица большинства участников совета расслабились. Заседание потекло в прежнем русле.

– …И в конце концов, как вы уже обратили внимание, господин Леандр Ламбе, – подводя итоги, Мишель обратился к пожилому сенатору, открывавшему заседание, – госпожа Селеста Гю-Эль зачала от чистокровного цварга, срок уже большой, и будущему члену общества нужен отец. Я считаю, что Льерт Кассэль будет идеальной кандидатурой для этой роли.

Ламбе кивнул.

– Что ж, спасибо большое, господин Марсо, что так быстро и полно собрали информацию. Если ни у кого из собравшихся нет вопросов, предлагаю голосование…

– У меня есть.

Я знала, что Юдес просто так меня не отпустит. Он предупреждал. И все равно от жесткого и бескомпромиссного голоса Лацосте мгновенно вспотели ладони, внутри что-то предательски сжалось, натягивая и без того расшатанные нервы.

«Что он задумал?»

– При всем уважении к госпоже Гю-Эль…

Юдес демонстративно махнул рукой в мою сторону, и все мельком посмотрели на меня. Кто-то удивился, кто-то не придал этому значения… Привыкнув в прошлом к публике, я не сразу сообразила, зачем Юдесу было меня обнаруживать. Прессы здесь нет, да и если кто-то полезет с неуместными вопросами, эмиссары выпроводят из зала. Однако увидев, как вздрогнули каменные плечи Льерта, от поведения которого сейчас зависело многое, поняла – эффектный жест достиг цели.

– Так вот, при всем уважении к присутствующей здесь леди Гю-Эль, мне не совсем понятно, почему Аппарат Управления Цваргом должен верить одному лишь голословному заявлению этой женщины.

В голосе Юдеса сквозило ленивое презрение. Ровно столько, сколько требуется, чтобы взбесить мужчину, когда его любимую называют «этой женщиной» и сомневаются в ее честности, но чтобы фраза при этом выглядела не слишком грубой.

– Если Льерт Кассэль не является биологическим отцом, вообще неясно, что тут обсуждать.

«Вот же… морда рогатая!»

С моего места было видно, как Льерт стиснул кулаки.

«Тише, мой хороший, тише, – мысленно уговаривала бывшего полуконтрактника, кусая от злости губы. – Скоро все закончится, и он подавится своим ядом».

– Разумеется, – перехватил инициативу Мишель, напрочь проигнорировав выпад в мою сторону. Похоже, он предполагал такую выходку от Лацосте. – Вчера сотрудник Планетарной Лаборатории посещал клинику № 356 и лично брал анализы у госпожи Селесты Гю-Эль. Раз уж настоящий отец ребенка здесь, давайте прямо сейчас сравним образцы ДНК.

Я оценила, как Марсо ловко заменил слово «биологический», и медленно выдохнула. Терпеть не могу грязные психологические игры в софизмы и подмену понятий. Не зря когда-то Мартин оплатил мне репетитора… «То, что ты не терял, – ты имеешь. Рога ты не теряла, значит, они у тебя есть». Видимо, Юдес хотел провернуть что-то в этом роде, а может, действительно сомневается, что Льерт отец. Да кто его, больного маньяка, знает.

Тем временем тот же цварг, который в начале заседания проводил медицинское освидетельствование резонаторов Кассэля, прилюдно срезал прядь его волос и пробормотал:

– Это не займет много времени – от силы пятнадцать минут, освободите мне тот стол, пожалуйста.

В густой напряженной тишине мужчина стал раскладывать на столешнице крайней кафедры переносную лабораторию. Молчание ощутимо давило.

«Пятнадцать минут. Всего лишь пятнадцать минут, Селеста, надо достойно продержаться, и все закончится. Юдесу желчь свою деть некуда, вот и распинался… У него нет никакого плана…»

Стоило так подумать, как Лацосте кашлянул.

– Ну а пока мы ждем результатов от Планетарной Лаборатории, я хотел бы задать несколько вопросов господину Адноту Грэфу.

«Кому?»

Я растерянно окинула взглядом зал и в подошедшем цварге узнала дока с лайнера Службы Безопасности.

– Подскажите, вы осматривали Льерта Кассэля на корабле? – последовал первый вопрос от Юдеса.

– Разумеется. Это моя прямая обязанность.

– И как он себя вел те две недели, что лайнер преодолевал пространство от Оенталя до Цварга?

– Нормально, – скупо бросил док.

– Нормально?! – Брови Лацосте черными птицами взмыли вверх. Он нажал на кнопку пульта, которым оснащались кафедры членов Аппарата Управления. – Подскажите, а это тогда что такое? Почему вы не отразили это в отчете?

На гигантском проекторе, на который Мишель выводил документы, возникло короткое зацикленное видео. Сердце облилось кровью, когда я увидела перекошенное яростью лицо Льерта, раз за разом со всей силы бьющего в край иллюминатора. Как же ему, оказывается, было плохо, когда нас разлучили…

Скулы дока заалели.

– Я обсуждал с господином Кассэлем его поведение, и он привел разумное объяснение…

– Разумное? И какое может быть разумное объяснение намеренной порче имущества Цварга?

– Он говорил про перегородки на корабле… и проектирование. Я, честно, не запомнил… – забормотал док.

– Да тут неприкрытая агрессия налицо! – резко перебил Юдес и, все повышая и повышая голос, продолжил: – Обшивка иллюминатора – безобидная неодушевленная смесь пентапластмассы и титана! А если бы этот неуравновешенный тип с такой же силой ударил бы женщину?! Господа коллеги, как вообще можно всерьез говорить о том, чтобы подпустить настолько не контролирующего себя гуманоида к женщине! К нашей женщине! К цваргине!

Про таких, как Лацосте, говорят «оратор межгалактического масштаба». Я бы восхитилась тому, как ловко управляет интонациями и якобы забыл выключить видео на стене. Только по браку с Мартином знала, что все подстроено, тщательно отрепетировано и выверено до каждой терции. Самовоспроизводящаяся каждые три секунды запись создавала