Зырянов мялся, и Оксана усилила нажим: «Я любила тебя, Гена! Любила по-настоящему, и не оскорбляй мое чувство, отказываясь от помощи!»

Она соврала, что отец работает в прокуратуре («не последний человек» – сказала туманно, зная, что Зырянов не станет расспрашивать и уточнять), и почти каждый день звонила, рассказывала небылицы, как папа всех строит и спрашивает результаты, но зацепок пока нет.

Потом поехала к нему домой, хотела сварить обед и прибраться, но обнаружила, что проклятая Галька и тут ее опередила. Пришлось осторожно распустить слух, что Галя – любовница Зырянова, и, может быть, надо ее спросить, почему его жена пропала?

Оксана хотела заявить на Галю в милицию, но не знала, как это сделать, не привлекая к себе лишнего внимания, и решила не рисковать.

К счастью, Галя сама отошла от Гены, наверное, чтобы остановить разрастающийся поток сплетен.

Оксана, наоборот, подождала, пока новость об исчезновении Полины остынет, и тогда уж стала наказывать Зырянова тесной дружбой.

Она прекрасно видела, что неприятна ему и сама по себе, и своей беспардонностью, но это только подстегивало и раззадоривало ее решимость.

«Не хотел любви, получай так!» – злорадно думала она, изображая преданную женщину, которая, утратив всякую надежду, светлое чувство любви трансформировала в не менее светлое бескорыстное служение своему кумиру.

Тут уж надо быть невероятной сволочью, чтобы послать такую женщину подальше, и Зырянов терпел.

Потом он женился на Машеньке, настолько глупой и недалекой женщине, что Оксана не смогла даже возненавидеть ее по-настоящему. Что она украла? Материнство? Но у Черных не было шишки чадолюбия.

Ей нравилось ощущать свою власть над Зыряновыми, нравилось знать, что Гена ненавидит ее, но терпит, потому что иначе придется не только признать себя негодяем, но и объясняться с Машенькой, искренне считающей Оксану доброй, мужественной и самоотверженной женщиной, которой просто немного не повезло.

Нравилось взвинчивать Машенькин невроз, наедине с ней то и дело упоминая, какая Полина была независимая, самостоятельная и бесхозяйственная, не чета нынешней Гениной жене. И что она, Оксана, никогда не верила в Генину причастность к ее исчезновению, и понадобилось все ее красноречие, чтобы убедить папу, не последнего человека в прокуратуре, в том, что Машенькин муж ни в чем не виноват и копать в этом направлении – только тратить силы зря.

Нравилось думать, что, если она только захочет, сможет уничтожить любого члена семьи так, что комар носа не подточит, и оставшиеся будут рыдать у нее на груди и просить утешения.

В свое время Оксана настояла, чтобы крестить детей Зыряновых, и с недавних пор заметила, что Гена с Машенькой стали к ней много ласковее, чем прежде. Ход их мыслей проследить было нетрудно.

Папа умер в две тысячи пятом году, так и оставшись в памяти Зыряновых не последним человеком в прокуратуре, и Оксана осталась вдвоем с очень немолодой мамой в неплохой квартире.

Когда-то они упоили мать Реутова до смерти, получили ее комнату и быстро приватизировали. Оксана по такому случаю даже смоталась к нему в зону и наплела всякой ерунды, мол, лучше пусть они, чем посторонние люди, они-то помнят, что Коля имеет право на свои метры, и по-соседски всегда вернут ему его кусок, а вот если вселится посторонний человек, тут уж без вариантов.

Когда Коля освободился первый раз, семья Черных, поразмыслив, пустила его жить в бывшую его комнату, рассудив, что он все равно скоро сядет снова и лучше пусть немножко поживет неофициально, чем официально добивается правды по суду. Коля пожил дома немножко дольше, чем им бы хотелось, но зато сел шикарно, за изнасилование и убийство, так что появился реальный шанс, что с зоны он никогда не вернется. Но на всякий случай они, немного подкопив, обменяли эту квартиру на другую.

В общем, до Гены с Машенькой дошло, что добрая одинокая тетя Оксана может оставить в будущем свою квартиру кому-то из их детей, и они стали с ней очень милы.

«Ну-ну, получите вы квартиру», – усмехалась Оксана, намеками укрепляя их в этой гипотезе.

После убийства Светы Поливановой у нее пропал азарт и вечная ненависть куда-то испарилась. Она и убила-то однокашницу, стыдно сказать, не из ненависти, а из-за денег.

Вернувшись из колонии, Света, естественно, не могла ходить на встречи одноклассников и из друзей детства вынуждена была общаться только с Леной, своей подельницей. Но та была поглощена семейными заботами, и, случайно встретив Оксану во дворе, Света первая к ней подошла.

Оксана сначала испугалась, вдруг Поливанова откуда-то узнала, кто их сдал в милицию, и хочет разобраться, но оказалось, Света просто ностальгирует.

Ненависть Оксаны к неформальному лидеру школы была удовлетворена, когда она настучала следователю, так что она пошла на контакт без всякой задней мысли.

Они несколько раз встречались, ходили в кафе «цеплять мужиков» и, наверное, так и проприятельствовали бы всю жизнь, если бы не случай. Ирония судьбы, но Оксана ничего не планировала и не подкарауливала, а действительно случайно встретила Свету, выехав на Колькиной машине «побомбить». Поливанова села к ней и, поставив на колени некрасивую большую сумку, стала искать сигареты, а Оксана краем глаза увидела внутри сумки пачки денег.

Кажется, она сама не знала, куда ехать, может быть, боялась конкурентов или «крыши», и Оксана предложила просто покататься и по пути заехать к ней на дачу.

Свету она убила быстро и без удовольствия. Спрятала тело, пересчитала деньги (оказалось двадцать тысяч долларов, не так уж и много) и, на всякий случай бросив машину в соседнем пустующем дворе, вернулась домой на общественном транспорте.

Забрала автомобиль только в следующие выходные, когда стало ясно, что ею и деньгами никто не интересуется.

Жизнь становилась размеренной, монотонной и спокойной. Оксана видела, что есть женщины гораздо несчастнее ее, и на общем фоне она выглядит не так уж и плохо. Свободная, подтянутая, с неплохой фигурой, созданной благодаря регулярным занятиям шейпингом. Лицо, может быть, не идеальное, но моложавое и ухоженное, спасибо Светиным денежкам.

Благодаря Генке удалось получить престижную и, главное, необременительную работу, потому что раз нет карьерных перспектив, зачем надрываться?

Правда, семейная жизнь не складывается, вожделенного кольца на пальчике не было и нет. Вялотекущий роман с женатым коллегой не увенчался успехом. Он весьма охотно наслаждался ее любовным мастерством, но разводиться не спешил. Увести его из семьи так и не удалось, и через пять лет ожидание надоело Оксане Васильевне. Наверное, можно было бы решить проблему постылой жены отработанным способом, но Черных не чувствовала той внутренней убежденности, которая помогала ей в прежних убийствах. Сказать, что жена коллеги украла ее жизнь, было никак нельзя, хотя бы потому, что коллега женился задолго до того, как познакомился с Оксаной. Была еще одна трусливая мыслишка, про которую Черных притворялась, что не думает ее вовсе: «А вдруг он все равно на мне не женится, даже если жены не станет?»