Анна кивает.

– А как Фарра? Она поправляется?

– Да, по крайней мере физически. Ей повезло, повреждения только поверхностные, но психологически… Думаю, она еще не пришла в себя.

– Оно и понятно. Для этого требуется время. – Наклонившись, Анна берет из пакета виноградину. – И что дальше? Собираешься поехать в отпуск?

– Да. С Айзеком. Хотим махнуть подальше от города. Его друг порекомендовал одно место. – У Элин сосет под ложечкой. Она понимает, что нервничает, предвкушая встречу. На этот раз она поедет без Уилла. Только они вдвоем. И никуда не спрячешься. – Поездка пойдет мне на пользу. Пока я тут валялась, у меня было время на раздумья… Я решила получше в себе разобраться.

– Покопаться в своей голове?

Элин кивает:

– Я до сих пор не справилась со своим прошлым и всегда убеждала себя, что мной движет благородное желание получить ответы, жить по максимуму, потому что Сэм уже не сможет. Но это не так. – Она с горечью усмехается. – Во время этого расследования в моей голове постоянно звучал отцовский голос, называющий меня трусихой. Вот что мной движет. Я пытаюсь доказать ему, что не трусиха.

– И себе? – тихо говорит Анна.

– Да, видимо, так. Но там, на скале, бросившись на Калеба, я впервые в жизни приняла решение только ради себя. – Она размышляет, как это лучше сформулировать. – Как сказал Уилл, нельзя назвать меня трусихой за то, что я чего-то не сделала или сделала то, чего не следовало, как внушил мне отец. Но я трусиха, потому что не была честна с самой собой.

– И не делала того, чего хочешь сама, – бормочет Стид.

– Именно так. Я должна получше узнать себя, все хорошее во мне, но и плохое тоже. – Она пожимает плечами. – Хочу быть уверена, что, когда я вернусь, смогу каждый раз вести себя так же, как на той скале. Принимать собственные решения, не ради кого-то еще.

Анна некоторое время молчит, а потом кивает:

– Надеюсь, ты вернешься. – Она переводит взгляд с нее на Стида: – Вы двое – просто суперкоманда.

Стид наклоняет голову в сторону, словно обдумывает эту мысль:

– Тяжелое решение, но думаю, я не против с ней работать.

Элин улыбается:

– А если серьезно, то спасибо за все. Я не успела сказать это как подобает.

– Ничего страшного. На одно мгновение, когда мы были там…

Стид умолкает.

Элин заглядывает ему в глаза. Ни один из них не может это сказать. Да и не нужно.

Положив виноград на тумбочку у кровати, Элин достает пакетик с орешками, который оставил Уилл.

– Вот, приберегла для тебя.

Она протягивает пакет Стиду.

Благодарно улыбнувшись, он сует туда руку и достает содержимое.

Оно исчезает в два счета.

– И как продвигается расследование? – спрашивает Элин.

– Вскрытие подтвердило наши подозрения, – отвечает Анна. – Джексон во всем признался и сообщил подробности. Беа Леджер была просто сопутствующим ущербом, как мы и думали. Судя по всему, падение с утеса было запасным вариантом для устранения Сета, но тут появилась Беа, и ему пришлось импровизировать.

– А пещера, фотографии и плащ?

– Ты была права. Это был отвлекающий маневр, как только он понял, что версия о несчастном случае не прокатит. Хотел навести нас на мысль, что это дело связано с убийствами Кричера, а он тем временем разделался бы с Ронаном Дилейни. – Стид вытирает губы тыльной стороной ладони. – Он признался, что убийства подростков совершил не Кричер, а его отец. Лоис Вейд тоже убил его отец.

Элин откашливается:

– А что насчет Джо Леджер?

Анна хмурится и размышляет.

– Это меня и беспокоит, – наконец говорит она. – Джексон по-прежнему утверждает, что не убивал ее. Стид считает, что он играет с нами.

Стид смотрит на пустую пачку орешков и кивает:

– Наверняка. Это мощная уловка – не раскрывать все загадки сразу.

– А Твиттер? Он признался, что публиковал те фотографии?

Анна колеблется:

– Нет, но мы уверены, что это он. Поскольку ничего не появлялось с тех пор, как…

Элин неловко кивает. До прихода Анны и Стида она даже не собиралась об этом упоминать…

– Просто…

– Что?

– Возможно, у меня паранойя, но мне по-прежнему кажется… – Она откашливается. – По-прежнему кажется, что кто-то за мной наблюдает.

– Ты кого-то видела? – встревоженно хмурится Стид.

– Нет, просто мои ощущения. – Элин краснеет, не зная, как лучше выразиться. – Позавчера кто-то проходил мимо палаты, и я подумала… – Она пожимает плечами и натужно смеется. – Ладно, забудьте, может, у меня слегка едет крыша от лекарств.

Анна и Стид переглядываются.

Элин меняет тему:

– А что с Кричером?

Стид кладет на стол газету:

– Забавно, что ты об этом заговорила. Все написано здесь. Не самое приятное чтиво на ночь, так что тебе необязательно читать, если не хочешь. – Он колеблется. – Тут упоминаются Уилл и Фарра.

Элин читает заголовок и первый абзац.

«Ларсона Кричера выпустили из тюрьмы Эксетера… Полиция получила достаточно улик, доказывающих, что убийства подростков в 2003 году совершил Портер Джексон. Полиция подтвердила, что не ищет других подозреваемых в этих убийствах».

Ее взгляд перемещается ниже. Полиция не будет ничего предпринимать против Уилла и Фарры.

Какое облегчение. Все кончено. Она откидывается на подушку и внезапно чувствует, что сил не осталось.

– Ты выглядишь уставшей, – говорит Анна, наблюдая за ней. – Мы пойдем. Вставая, она наклоняется к кровати и обнимает Элин.

Стид тоже наклоняется и чмокает ее в щеку.

– Если не увидимся до твоего отпуска, пришли мне фотки, хорошо? Много фоток.

– Заметано. Ты никуда не скроешься от моей кошмарной физиономии. Буду каждый день постить фотки.

Стид ухмыляется, достает последнюю виноградину из пакета и уходит.

Глядя через стекло, как они идут по коридору, Элин подбирает газету, которую оставил Стид. Начинает листать, пытаясь найти статью о Кричере, и тут звонит телефон.

Сообщение с неизвестного номера. Скриншот твита.

У нее замирает сердце. Элин не хочет смотреть, но в то же время не может от этого отказаться.

Твит снова озаглавлен «Полиция Торуна», но теперь рядом есть текст.

Всего две строчки.

Хотите узнать историю этого детектива?

Подсказка: она не всегда говорит правду…

Элин делает судорожный вдох, но страх от прочтенных слов сменяется диким ужасом, когда она видит фотографию внизу.

На ней Элин лежит на больничной койке, а рядом Стид с газетой в руке. Фотография сделана всего несколько минут назад.

Две недели спустя

Лишь через две недели после возвращения домой Майя наконец-то начинает разбирать вещи. Она притаскивает чемодан на кухню и высыпает его содержимое рядом со стиральной машиной. От скомканной одежды пахнет пляжем