Во время шторма море стало совершенно другим, незнакомым. Оно бурлит и перекатывается еще сильнее, чем когда она переходила мост чуть раньше. Волны с грохотом разбиваются о скалы главного острова и вздымаются как горные вершины.

Но Элин не размышляет, она действует.

Сорвав с себя куртку и обувь, она сует телефон в герметичный карман. Сантиметр за сантиметром спускается в воду по валунам на краю островка.

Когда вода поднимается до лодыжек и икр, Элин резко вдыхает. Она уже окоченела, но все равно погружается в воду. Без колебаний.

Она начинает грести влево, в сторону от моста, который мотают волны. Море с грохотом ударяется о скалы впереди, соль жжет глаза.

Бурлящий прибой немедленно отбрасывает ее обратно к островку. Она пробирается вперед, буквально ползком, но мокрая одежда становится слишком тяжелой, невозможно найти правильный ритм. Нужно было снять все остальное.

Дыхание вырывается сиплым стаккато. Не от боли или напряжения, а от страха. Элин пытается мыслить здраво, вспомнить главное – нужно сильнее работать ногами. Это самая сильная часть ее тела.

Она плывет вперед, отталкиваясь ногами. И у нее получается – мало-помалу гребки придают нужное ускорение.

В конце концов она оказывается в нескольких метрах от скал. Помогая себе руками, она карабкается вверх, но заплыв ее истощил. Она неверно выбирает опоры для рук и ног, вскрикивает, когда острые скалы царапают колено.

И все же наконец-то выбирается на берег, медленно идет по скалам к пляжу, а по лицу и телу стекает вода. Когда она спрыгивает на песок, он липнет к босым ногам и уже не отваливается грудой, а уносится вихрем.

В зоне для водного спорта видны новые разрушения – доски для серфинга раскиданы в дальнем конце пляжа. Одна по пути во что-то врезалась, по стекловолокну зигзагом тянется трещина.

Элин медленно идет по пляжу к лестнице в главное здание. На полпути останавливается, переводя дыхание – из-за боли в ребрах ей трудно глубоко дышать.

Адреналиновая волна отхлынула, и теперь Элин чувствует, как болят ссадины по всему телу.

Перед глазами все расплывается, особенно перед левым. Она может лишь надеяться, что это из-за отека после удара, а сам глаз не поврежден.

Она достает из кармана телефон. Мокрый экран запотел от капель, но работает. Вытерев экран, она смотрит на значок сигнала.

Связи по-прежнему нет.

Она пропала не только на островке. Шторм разрушил все.

На мгновение ветер стихает, позволяя Элин отдышаться и привести в порядок мысли, но затишье длится недолго.

Тишину разрывает выстрел.

95

Сердце Элин бешено стучит. Калеб вооружен… Это все меняет.

Еще нетвердо стоя на ногах, она взбирается по тропе к главному зданию. Скользкий гравий собирается в неровные кучки. Каждый шаг, каждое движение отдаются болью.

Брезентовый навес над баром слева от дорожки наполовину оторвался и хлопает на ветру. Бутылки стучат друг о друга, некоторые раскачиваются на стойке взад-вперед как пьяные.

Когда Элин подходит к автоматическим дверям, одна бутылка с грохотом разбивается об пол. Элин ныряет внутрь.

Там она замедляет бег и с опаской озирается, не зная, на что может наткнуться. Зал пуст и выглядит жутковато – только безлюдные диваны и барная стойка. Здесь витает странный дух одиночества. Полного запустения. Такой резкий контраст с тем, что было прежде.

По пути дальше она замечает влажные следы, ведущие к дальнему коридору. Вокруг отпечатков ног – неряшливые брызги и песок.

Значит, кто-то прибежал сюда снаружи. И он не остановится на пути к цели.

Найти Ронана Дилейни.

Элин прибавляет хода и мчится в актовый зал. На полпути пытается отдышаться, но грудь ноет, боль растекается по ребрам. Добежав до двери, она тяжело дышит.

Но времени приходить в себя уже нет. Вытащив из кармана ключ, она прикладывает его к замку и налегает на дверь.

Однако та не поддается.

Элин упирается в дверь плечом и нажимает сильнее, но дверь лишь слегка приоткрывается. По груди растекается боль, но Элин не сдается. Шаг назад, потом снова вперед, она со всей силы врезается в дверь.

От удара Элин вскрикивает, боль в ребрах становится невыносимой, но дверь открывается чуть шире. Теперь Элин видит, что ей мешало.

Ножки столов и стульев.

Люди забаррикадировались изнутри.

Схватившись за кромку двери, Элин удерживает ее приоткрытой и заглядывает внутрь. В тусклом освещении ничего не разглядеть. Она выуживает фонарик и направляет луч внутрь.

– Это сержант Элин Уорнер, – выкрикивает она.

Луч фонаря отражается от металлических ножек стульев, и трудно разглядеть что-либо за нагромождением мебели. Лишь размытые лица в тусклом свете.

Хотя внутри никто даже не шевелится, вся атмосфера пронизана страхом. Как будто все одновременно затаили дыхание.

Ее мысли разбегаются. А вдруг Стид не справился? Калеб мог убрать сначала его, чтобы потом беспрепятственно разобраться с Дилейни, как и планировал.

Но через несколько секунд она слышит шаги. Луч фонаря выхватывает лицо Стида, вглядывающегося сквозь баррикаду из мебели.

– Все в порядке? – быстро спрашивает она.

– Все хорошо, но Дилейни ушел. – Его голос приглушается звуком отодвигаемой мебели. – Я ничего не мог поделать. Джексон вооружен, сделал несколько предупредительных выстрелов. Я не сумел его отговорить. – Он понижает голос: – Дилейни ушел добровольно. Было совершенно ясно, что сделал бы Джексон, если бы он не согласился.

Элин перелезает через перевернутый стол. В дальнем углу слева сгрудились люди и с широко открытыми от страха глазами смотрят на нее.

Отведя ее в сторонку, Стид встревоженно осматривает ее лицо и тело:

– Что случилось? Ты вся мокрая.

– Я была… – Сглотнув, она формулирует предложение по-другому: – Калеб… напал на меня на островке. Я вырвалась, но он обрезал мостик, пришлось добираться вплавь.

– Господи! – охает он. – А Фарра?

– Я нашла ее там. Он ее ударил… У нее рана на голове, но она выкарабкается.

– Она до сих пор там?

– Да. – Элин дрожит, холодная вода стекает от волос вниз по затылку. – Мне не хотелось ее бросать, но сеть не ловила, я не могла никого предупредить, что он идет сюда. Пришлось оставить ее на вилле.

– Можем послать туда кого-нибудь из персонала.

– Я тоже так подумала, прежде чем увидела сломанный мост. Вода слишком бурная, чтобы переплыть туда. Рискованно кого-то посылать.

Стид выглядит встревоженным.

– Ты уверена, что с тобой все в порядке?

– Да.

Но в ту же секунду в ребрах снова вспыхивает боль, так что перехватывает дыхание.

– Элин…

Она отмахивается от его беспокойства вопросом:

– Ты видел, куда они пошли?

Не спуская с нее глаз, Стид указывает на заднюю дверь:

– Он