– Я обычные бинты использовал.

– Бинты?

– Ну да, лечение начального уровня, – развел он руками. – Маги их покупают в любой лавке. У нас же как – если урон прошел, ты, скорее всего, мертв. Так что бутыльки здоровья не нужны, а вот мелкую рану можно и бинтом перехватить – опять же кровотечение снять моментально.

Я кивнул и поднялся – остальные уже собрались, так что и мне затягивать нечего. К тому же, обострившееся на угрозу чутье молчало, словно грозившая опасность выражалась в завоеванных конкурентами алтарях.

Или это уже настоящая паранойя? Мало ли, что подложили в проклятый блок данных – вполне возможно, мне не только воткнули программу-триггер[104] для активации перекроя миров, но и вывернули психику наизнанку, постепенно разрушая личность.

Отличный ход, если хочешь в определенный момент вывести пешку из игры, как только она достигла превращения[105] – пика своего существования. Впрочем, если я стану чем-то иным, нежели обычный игрок, думаю, останется маленький шанс остаться собой, сменив погоны рядового на генеральские эполеты[106]. Тем более к тому моменту у меня будет настоящая армия.

Выбившись в негласные лидеры, повел отряд к следующему алтарю, привычно уйдя в раскол. Интересно, а все ли некроманты так умеют? Это же нереальный чит[107] – никакой боли, никакой тревоги, только всеобщий контроль и способность четко мыслить в любой момент. Если, конечно, успел вовремя выпрыгнуть из собственного тела – ведь когда меня топтал вожак гноллов, мне удалось ускользнуть, контролируя только потребление маны. И никакой боли после этого – легкое недовольство, да, было, но особого дискомфорта я не чувствовал. Или у меня затирается память. Обычно при воспоминании о серьезной травме, человек очень часто испытывает если не фантомную боль, то хотя бы чувствует негативный осадок. А здесь – ну потоптали меня, и что с того, остался жив. Даже куртку не порвал. Или, предположим, это свойство не всех игроков, а только тех, кто работает со Смертью? Если вспомнить, первые вырезанные для Кали печени были настоящим испытанием, но уже спустя некоторое время мне было все равно. И тогда мы приходим к единственно правильному выводу – некроманты со временем черствеют, теряют человеческие страхи. Идеальные машины, созданные на основе человеческого сознания. И при правильном подходе из них можно сделать таких же роботов, что и из искусственного интеллекта. И хотя местный ИИ[108] лично мне кажется превосходным, он все же серьезно ограничен. Достаточно вспомнить разговоры с НПС, чтобы понять – у них есть жесткие рамки, за которые ни при каких условиях нельзя вывести. Для того и понадобился я – своеобразный активатор. Иначе квест вручили бы любому темному – тем более, Боги могут скидывать пастве задания, в чем я убедился в деревне с Ириком. Не сообщи мне Мор, что нужно призвать Дике – хрен бы я догадался до такого. Нет, может, подумал бы, но однозначно отмел бы идею, как совершенно безумную. Прав был Тео – никто в своем уме не поверит, что темного может защитить светлое божество. А есть ли такие рамки у меня? Что если я и разморожен для того, чтобы не только раскачать лодку, но и преобразовать самих НПС? Звучит бредово, я же все-таки не просто набор программного кода, а живой человек. Относительно, конечно же, живой. Ночной лес жил, постоянно напоминая, что вокруг целый мир, а не пустая локация. Тут и там прыскали в траве ночные зверьки, а в вышине древесных крон ухали филины. Пару раз скелет-маг заметил нескольких летучих мышей, попискивающих над головами нашей процессии. Окинул взглядом свою армию. Смотрится достаточно жутковато – по ночному лесу, гремя костями, ступают вооруженные мертвецы с голодными до драки глазницами, в которых тлеет потусторонний огонь. Встреть я такое сам – наложил бы полные штаны от ужаса. Человечество вообще боится собственных мертвецов. Этот первобытный ужас перед непознанным отражен еще в Конане. Всесильный и невероятно везучий варвар, желающий завоевать чужое королевство, до икотки, до дрожи в коленях, боялся колдунов. Так и здесь – мы не ведаем, что происходит после смерти. И потому боимся тех, кто может вернуться с того света. А если даже для меня эта армия оживших мертвецов выглядит жутко, нужно придумать, как закрепить успех. Да, Неверком – игра, а скелеты ее неотъемлемая часть. Но людская психика никуда не делась, древний страх и первобытный ужас спят под коркой сознания, ожидая того, что запустит неизбежную панику. И мне нужно нащупать этот триггер, чтобы усилить преимущество перед противником. Разумеется, вряд ли напугаю моба, но вот живого игрока – попробовать стоит. Как только представлю, в кромешной ночной тьме сзади хватает костлявая рука, а в ушах звучит душераздирающий скрип зубов – тут любой храбрец струхнет. Да, разумеется, я могу заставить скелета красться к жертве. Другой вопрос – как обойти компас игрока, на котором наверняка будет гореть красный кружок врага. Кроме того, несмотря на отсутствие желудков, костлявые слуги жрут бодрость, как не в себя. И «Дикарь», при неподвижности, скрывающий меня на компасах других – на скелетов не действует. Но идея отличная, ее нужно обмозговать. Вполне вероятно, способ обойти ограничения есть – нужно только искать. В конце концов, дорога возникает под шагами идущего, ищущий да обрящет и все такое. Значит, у алтаря будет еще один вопрос для Богов. Как раз за это должен отвечать Анубис. Мы уперлись в очередной непролазный бурелом. Оценив взглядом препятствие, решил не обходить – скелеты окружили упавший ствол, сверкнули в редком лунном свете лезвия, вгрызаясь во все еще сохранившее соки дерево. На всю округу разлетались звуки нещадной рубки. Наверное, нас не слышал только глухой – так громко чавкали, врубаясь в поверженную сосну, сабли. Конечно, происходи дело в реальном мире, было бы глупо кромсать поваленную сосну одновременно в одиннадцати местах, но Неверком жил слегка иначе. С каждым ударом дерево истончалось, пускай всего лишь на полмиллиметра, но дело шло достаточно споро. Наблюдая за своими лесорубами, вгрызся в кусок сырого мяса – все-таки атака дерева не входила в стандартный набор действий костлявых слуг. Сосна уменьшилась почти вдвое, под ногами скелетов уже была настоящая гора мелких щепок, блестящих соком и смолой. Я доедал второй кусок мяса, когда со спины раздался волчий вой.

– Вторая пачка! – объявила Ариадна, без спроса набрасывая мне на плечо ствол. Скелеты тут же бросили рубить дерево, выстроились стеной перед нами. Рагнар раздвинул плечами застывших в ожидании врага слуг и, поплевав на ладони, вскинул секиру. Эльф уперся спиной в дерево и зачем-то ухватился за свежие зарубки. – Можно мне развернуться? – подняв бровь, шепотом спросил почти прижавшуюся к моим губам Ариадну. – А то как-то все врага встречают лицом, а я – задом, будто трус какой. – Молчи, – выдохнула она мне в рот, соблазнительно облизываясь. Черт, эта черноволосая девчонка точно меня рано или поздно изнасилует. И ведь я даже почти не против уже! Новая волна воя, ударившего мне в спину, навесила на отряд короткий бафф «Оцепенение». Вот только со скелетов он моментально слетел, на нас с Ариадной задержался чуть дольше, а вот Малиэль и Рагнар, похоже, впали в стан. Ничего, я продержусь эту минуту – не зря же усилил у Бога Мертвых своих бойцов. Маги встали за спиной Ариадны, вскинув горящие руки к груди. Я не удержался от шутки – один показал мне большой палец, красноречиво оглядев девчонку с ног до головы. Снова раздался вой – на этот раз без магии, зато со всех сторон. Все еще невидимый враг взял нас в постепенно сужающееся кольцо. Впрочем, это волки, чего их бояться? Стоит Ариадне пару раз пальнуть с моего плеча – от них останутся только кровавые клочки шерсти на огрызках плоти да кишки, свисающие с деревьев. Все-таки близость красивой девушки путала разум, смешивая мысли с похотливыми картинками. И сколько не пытался переключиться на грядущий бой, перед глазами были алые губы, к которым так и тянуло. М-да, и это я недавно хвастал, что ни хрена не чувствую? Она коротко взглянула на меня и, дразнясь, провела кончиком языка по губам, хитро блестя глазами. Интересно, ей-то это зачем? Додумать я не успел – на нас вынырнули огромные двуногие оборотни. Почти двухметрового роста, с широкими плечами, покрытые шерстью с головы до ног, они подвывали, размахивая когтями и щелкая пастями, с которых слетали клочья пены. Мимо нас пронеслись всполохи огненных стрел – маги вступили в бой. Скелеты вскинули сабли. Я рванул в раскол за миг до того, как Ариадну отбросило отдачей на впавшего в ступор эльфа. Успев подметить дебафф «Вывих руки» у девчонки, я вернулся в тело, чтобы развернуться и призвать «Духов». Вервольф, нечисть, 40 уровень. Здоровье 300/300. Это уже серьезно! Их здесь несколько десятков, а наш танк с лекарем в стане! Иконки «Оцепенения» светились сорока секундами, а мобы уже снесли мне двух скелетов. Отшвырнув Рагнара под защиту живой стены, кастанул «Железную деву» на ближайших врагов, тут же забрасывая их черепами. Скелеты рушились один за другим, я едва успевал пить ману и поднимать новых. А оборотни все наседали, заставляя сжимать кольцо слуг. Из леса на место убитого выходили двое. Я торопливо сунул руку в рюкзак, вынимая новые зелья – последние оставшиеся. Бросив короткий взгляд, чертыхнулся. Тридцать секунд, пока дворф и эльф вступят в бой, а у меня семь скелетов, два мага и стрелок, не способный стрелять. Дело труба, понял я, когда между деревьями мелькнула громадная фигура. Если бы Халк[109] мог обрастать шерстью – вышла бы похожая тварь. Гигант, безостановочно рыча, тяжело шагал к нам, попросту разбрасывая слуг в стороны. Он медленно набирал скорость – и мне пришлось сглотнуть комок, чтобы прийти в себя. На разгоне эта туша нас попросту раздавит. «Оцепенение». Осталось: 20…19…18 Ну же, Рагнар! Альфа-Вервольф, нечисть, 120 уровень. Здоровье 3 000/3 000. – Ну же! – зарычал я, вздергивая нового слугу прямо под ногами босса. Крак! Волчья стопа попросту размозжила скелета в одно движение. Огромный оборотень даже не замедлил бега. «Оцепенение». Осталось: 15…14…13 На плечо упал ствол, тут же щелкнул курок, а в следующий миг меня швырнуло вперед – под ноги последних скелетов. Мир плыл перед глазами, в голове пищало. Пытаясь подняться, уперся руками на что-то мягкое. Вскинув голову, встретился взглядом с алыми глазами вожака. – Твою мать, – только и смог выдохнуть прежде, чем росчерк когтей рассек мне глотку. До воскрешения… 3… 2… 1… Вы были воскрешены. Неверком ждет!