— Чей это дом? — повернулся к графине тощий.

— Одного охотника, — вздохнула Наталья. — Местные считают его лучшим следопытом во всей округе. Вы шли по моему следу и не узнали, с кем я уехала? Не верю.

— Нам не было необходимости искать вашего проводника, — пожал плечами тощий. — Достаточно было спросить, куда направились вы сами. А дальше всё было просто. На нашу удачу, снега и ветра не было уже полторы недели. Отыскать следы вашей машины было не сложно. Да вы не особо-то и скрывались. Так что нам достаточно было просто узнать точное направление. А дальше Краст вывел нас на эту избу, — последние слова тощий просто выплюнул. — Итак, вы живёте тут одна с каким-то охотником. Я правильно понял?

— Да.

— И где он сейчас?

— Ушёл на промысел.

— Куда?

— На охоту. Охоту на пушного зверя здесь называют промыслом.

— Я же говорю, дикари, — скривился Краст.

— Согласен, — кивнул Сэм.

— И это говорят люди, которые научились как следует мыться полсотни лет назад, — не осталась в долгу Наталья. — От вас и сейчас дерьмом воняет.

— Хватит, — жёстко осадил её тощий. — Это уже не смешно. Как долго этот охотник будет находиться в лесу?

— Вернётся, как стемнеет.

— Он действительно лучший в своём поселении охотник?

— Да. Его учили охотники из коренного племени.

— Это ещё кто? — не понял Краст.

— Аборигены. Что-то вроде американских индейцев.

— Мы тут задержимся, Краст, — заявил тощий, повернувшись к напарнику. — Я всегда хотел посмотреть на человека, который водит дружбу с дикарями. Про трапперов из САСШ мне приходилось многое слышать. Пришло время взглянуть на русского траппера.

— Уже увидел, — раздался голос и тут же грохнул выстрел.

Говоря с напарником, тощий стоял спиной к двери, а Краст продолжал сидеть на корточках у сундука. Так что первая пуля досталась ему. Ударив его в грудь, она опрокинула шотландца на пол. Так для себя определила женщина его национальную принадлежность. Вторая пуля вошла тощему в живот, сбив его с ног и заставив захрипеть от боли. Шагнувший в дом Мишка всадил ещё одну пулю в грудь Красту и принялся обыскивать всё ещё живого Сэма. Вывернув его карманы и проверив пояс, он проделал то же самое с уже мёртвым шотландцем и только после этого повернулся к графине.

— Жива?

— Ещё не поняла, — чуть улыбнулась Наталья.

— Тогда разбирайся, а я пока этого поспрошаю, — хищно усмехнулся парень и, присев над раненым, воткнул палец прямо в раневой канал. — Сколько вас всего занимается этим делом? — зарычал он, медленно вращая пальцем.

— Только мы трое, — засипел тощий, забившись от боли.

— Врёшь, тварь. Сколько вас всего? Говори, и умрёшь быстро. С такими ранами долго не живут, но я могу убить тебя быстро. Без боли. А могу сделать так, что подыхать ты будешь очень долго.

— Три группы по три человека, — не выдержал Сэм.

— Где остальные?

— В столице. Проверяют остальных, кто остался после раскрытия заговора. В этом деле не должно остаться никаких следов. Так нам приказали.

— Теперь верю, — задумчиво кивнул Мишка, вынимая палец из раны и тщательно вытирая его об одежду раненого.

— Убей меня. Ты обещал, — захрипел тощий.

— Помню, — кивнул Мишка, беря его за горло.

Сильные пальцы парня передавили артерии, и тощий медленно закатил глаза. Подержав его так ещё пару минут для гарантии, Мишка выпрямился и, повернувшись к Наталье, спросил:

— Всё слышала?

— Всё, — мрачно кивнула женщина.

— И что делать собираешься?

— Не представляю, — покачала она головой и вдруг, всхлипнув, залилась слезами.

Плакала она от души. С всхлипываниями и причитаниями, словно обычная баба. Вздохнув, Мишка скинул полушубок и, присев на лавку рядом, обнял её за плечи, прижимая к себе. Уткнувшись носом ему в грудь, графиня рыдала, даже не пытаясь остановиться. Понимая, что это реакция на всё произошедшее, Мишка только тяжело вздохнул и принялся ласково поглаживать её по спине, еле слышно приговаривая какую-то ерунду.

Сейчас слова были не важны. Важен был сам факт наличия его голоса и рук. Дождавшись, когда она немного успокоится, Мишка отодвинул женщину от себя и занялся делом. Нужно было избавиться от тел, пока они не залили кровью весь пол. Пока их одежда успешно справлялась с этой задачей. Благо господа бандиты не озаботились нормами этикета и не стали снимать с себя верхнюю одежду.

«Намёрзлись, болезные. Это вам не ваша Британия, тут морозы, однако, бывают», — ехидно подумал Мишка, вытаскивая из дома тело тощего.

* * *

— Ну, и что дальше делать собираешься? — спросил Мишка, не спеша разбирая добычу.

— Сама не знаю, — вздохнула Наталья, болезненно морщась.

Били её нещадно. Лицо опухло, левая щека с внутренней стороны была разбита о зубы, а под глазом наливался синяк. Мишка сделал единственное, что было доступно ему в такой ситуации. Осторожно смазал синяки и ушибы топлёным медвежьим жиром. Ко всему прочему у неё всё ещё болел живот. Врезал этот британский подонок ей от души. Даже вздохнуть больно было. Но мысль о том, что виновники всех этих неприятностей сейчас кормят своей плотью хищников, радовала её больше и помогала перенести боль.

Вытащив тела нападавших из дому, Мишка раздел их и отволок подальше. На противоположный берег реки. Вещи были брошены в воду со щёлоком. В стирку. Потом он принёс в дом все изъятые из возка чемоданы и принялся разбирать добычу. Как оказалось, нападавшие были людьми запасливыми. Нашлось тут и оружие. Кстати сказать, отличного качества. И походные несессеры, и удобные походные костюмы. Практически всё было новым, ещё не ношенным. Заметив его удивление по этому поводу, Наталья только рукой махнула, пояснив:

— Им же ждать, пока постирают да высушат, некогда. Вот и покупали сразу по нескольку комплектов. Один испачкался или порвался, выкинули и новый надели. А если вспомнить, что ехали они в основном по обжитым местам, то и понятно, что столько нового ещё осталось. Продашь или себе оставишь?

— Продам, — подумав, отмахнулся Мишка. — В станицу вернёмся, и продам. Всё это тряпьё на мне как на корове седло смотреться будет. К таким вещам привычку иметь надо. Да и некуда мне такое носить, — закончил он, усмехнувшись.

— А ты не думал уехать отсюда? — осторожно поинтересовалась Наталья.

— Куда? В большой город? И чего я там делать стану? Нет уж. Где родился, там и сгодился. Да и сдохну я там с тоски. Я без тайги не смогу, — мотнул гривой парень. — «Вот только там ещё с моими закидонами меня и ждали. Особенно в дурдоме или каком подобном заведении. Нет уж. Тут, по крайней мере, уже привыкли и за своего держат. А там сразу расколют», — продолжил он про себя.