Я опустила голову и захихикала. Настойчивости моей акушерке не занимать, бедняга Лейн!

— Прошу внимания, дорогие горожане! — зычно выкрикнул нейт Эвелейс, и в толпе смолкли все разговоры. — Сегодня у нас особенный день…

Он говорил, а на меня волнами накатывала радостная дрожь, заставляя сжимать и разжимать пальцы от нетерпения. Сколько работы позади! А сколько ещё предстоит. Сейчас я не могла поверить, что несколько месяцев назад была в этом мире никем, а теперь многие цели достигнуты, я обрела семью, близких, уверенность в завтрашнем дне.

— Ты что, замечталась? — шепнул Норвин, чуть подталкивая вперёд. — Не слышишь, Эвелейс тебя зовёт.

— А? — я растерянно хлопнула ресницами и, поймав взгляд градоправителя, уверенной походкой вышла к нему.

Бросив мимолётный взгляд на собравшийся народ, разглядела Диди, и та приветливо махнула рукой.

— Многие из вас уже знают целительницу нейру Эллен, — градоправитель улыбнулся мне взглядом. — Она станет руководителем госпиталя благой Валиры. Я с радостью доверяю ей этот пост. Может, скажете пару слов нашим горожанам, нейра?

— О, конечно, — я заняла место Эвелейса.

Никогда не любила пафосных речей, тостов и прочих выступлений, когда на тебя смотрят сотни глаз. Сразу начинало казаться, что пуговица на груди расстегнулась или причёска сбилась. Вдохнув поглубже, произнесла:

— Жители Левилля! Госпиталь благой Валиры, покровительницы этого места, будет работать для вас. По легенде она дарила счастье иметь детей тем, что совсем отчаялся, и я уверена, что Валира не обойдёт вниманием и это место!

Я отошла назад под звуки рукоплесканий, нейт Эвелейс снова взял слово. Говорить у него получалось лучше, чем у меня.

* * *

Госпитальная жизнь текла своим чередом. Точнее, летела. Первая неделя после открытия была самой адской: к нам повалили пациенты со всем подряд. Кое-как удалось разбить их на потоки, а часть отправить в объятия нейта Лейна и его команды. Мы работали, не разгибая спины с буквальном смысле этого слова.

Мои акушерочки занимались прилежно, некоторые, конечно, вначале смотрели на всё новое с опаской, особенно их шокировали некоторые инструменты, но после занятий и практики быстро меняли мнение. А я смогла расслабиться и отпустить контроль над ситуацией.

Как и было обещано, вскоре после открытия к нам приехала ещё одна целительница, нейра Арделия. Она была скромной, работящей, но не слишком общительной девушкой. Не желая ни с кем делить комнату, Арделия сняла небольшой домик в центре города, а единственными, кто удостаивался её внимания и любви, были новорожденные детишки. С ними она раскрывалась по-настоящему. Я поняла, что испытываю облегчение от того, что целительница не набивается мне в подруги. При близком общении эта девушка сразу бы догадалась, что ни в какой Магической Академии я не училась, так что держать дистанцию лучше всего. Арделия хорошо справлялась со своими обязанностями, лечила ослабленных младенцев и детей, родившихся раньше срока, и это меня полностью устраивало.

А тем временем нейт Ойзенберг совсем освоился. Он ходил по госпиталю с важным видом, словно петух, присматривающий за курятником. То, что он здесь самый старший из немногих мужчин, ему нравилось. А вот то, что я тайно им командовала, знатно нервировало. Настолько, что однажды утром я застала его с бутылкой чего-то ядрёного. Пришлось вправить ему мозги, и с тех пор лекарь не баловался на работе алкоголем.

— Вы знаете, что напиваться с утра — моветон? К тому же вы далеко не юны, свой лимит давно исчерпали. Или хотите заработать цирроз печени? — распекала я его.

— Чего? Прекратите сыпать своими непонятными словечками, ничего я не исчерпал! — бухтел лекарь. — И вообще я скоро уеду отсюда. В столицу.

— Да? — я приподняла брови. — И когда вы собираетесь уехать?

— Как только так сразу.

Мы с ним цапались почти каждый день, но с каждым разом перепалки становились всё короче. Он не пытался пакостить: боялся или просто не хотел. Были даже редкие моменты, когда мы с лекарем общались нормально: обсуждали предстоящую операцию, советовались в непонятных и сложных случаях. Он начал смиряться со своей судьбой, а после первого удачного применения акушерских щипцов ужасно возгордился, словно сам их изобрёл. Конечно, перед этим я много раз заставляла его тренировать навыки на манекене.

Сама я продолжала изучать целительство, но больше не пользовалась помощь Пискуна, памятуя о том, что сказал Морриган. У меня самой уже хорошо получалось концентрировать магию, а друга надо беречь.

И вот однажды, когда за окном бушевала тёплая осень, произошёл интересный случай. Возвращаясь из операционной, я услышала в холле громкий крик:

— Где она?!

Кажется, этот голос мне знаком. Определённо, знаком!

— Мне не послышалось? Она всё-таки решилась? — оживился Пискун. Здесь он часто щеголял в своём истинном обличье и уже привык к умилению на лицах акушерок и пациенток и их попыткам погладить мягкое пузико. Можно сказать, тиин наслаждался женским вниманием.

— Не знаю, сейчас посмотрим.

Быстрым шагом я миновала коридор и вылетела в холл, где один из санитаров успокаивал женщину. Одета она была в дорожное платье, нижнюю часть лица закрывал платок.

Увидев меня, та на секунду замерла.

— День добрый, нейра! Ну что, ждали? — спросила и сдёрнула с лица платок. Молодой санитар отшатнулся в ужасе и тоненько пискнул. Халли злорадно ухмыльнулась. — Нравлюсь, красавчик?

— Э-э-э… — протянул тот, ибо других слов не нашлось. — Очень.

Оно и понятно, не каждый день встречаешь женщину с бородой.

— Здравствуй, Халли. Я ждала тебя, — и поспешила ей навстречу. — Всё-таки решилась?

— До смерти надоело бриться. Мне трудно даются перемены, я долго не хотела ехать, но вот я перед вами. Режьте, шейте, делайте что хотите, — она распахнула руки, показывая, что полностью в моём распоряжении.

Я потёрла ладони. Всё это время в душе жила надежда, что Халли придёт!

— Рада тебя видеть, — я положила ладонь ей на плечо и повела по коридору. — А где ты была? В Крайней сказали, что ты пропала.

— Да я в Левилле некоторое время работала поломойкой, потому что уже сил не было видеть рожи моих односельчан. Не поверите, несколько раз порывалась к вам прийти, но что-то останавливало.

— Что ни делается, всё к лучшему. Ты, главное, не нервничай. Мне нужно тебя обследовать и подготовить к операции. Чувствуй себя как дома.

Халли усмехнулась.

— Да уж, у вас тут целые хоромы.

Она милостиво согласилась на своём примере рассказать акушеркам и молодым практикантам об опухолях и последствиях, которые они могут вызывать. К чести моих учеников и учениц, никто не пытался пошутить и не позволял себе бессовестно пялиться. А в конце даже поблагодарили Халли за то, что благодаря ей приобрели бесценный опыт.