— Дроу? Пресвятые хомячки — ты темный эльф?

Злодейский злодей зловеще расхохотался.

Ой, что-то мне это фильмы ужасов напоминает. Обычно после такого смеха от героини остаются рожки да ножки… Ну, рожками я, надеюсь, еще не успела обзавестись — спасибо рыбкам, наставили некоторых на путь истинный. А вот ножки мне бы еще пригодились, и желательно, чтобы они продолжали торчать из определенного при рождении места. Да и остальной организм я привыкла видеть в целости и сохранности. Поэтому надо послушать, что расскажет мне этот совершенно незнакомый бывший друг, и исходя из этого действовать.

— Что, Машель, не ожидала? А оно вон как вышло, — вздохнул наш Темный маг, а я уверена, что имею честь видеть именно его — запах до сих пор не до конца выветрился, хоть мы и на природе. — Тяжело, конечно, было притворяться простым человеком без магии, но на что только не пойдешь ради мести. Уж тебе ли не знать, да, подруга? К тому же можно собой гордиться — провел столько первоклассных магов.

— Откуда столько яда в голосе, Антош?

— Не называй меня больше Антоном. У меня другое имя.

— И какое же? — заинтересовалась я.

— Нэлиус Лирантино!

— Нэлиус, Нэлиус… — покатала я на языке новое обозначение старого знакомого. — Будешь Нэл. Зачем ты притворялся студентом? — предприняла я очередную попытку разговорить «юного мстителя». — Какую из этого можно было извлечь выгоду? Халявный диплом?

— Мне нужна была достоверная легенда и доступ к молодежной тусовке. Университет оказался идеальным местом. А когда я встретил там тебя — это было…

— Ошибкой всей твоей жизни?

— Ошибкой всей моей жизни было допустить, чтобы мой принц остался наедине с этой бабищей! — Антуан, или как там его на самом деле зовут, начал метаться из стороны в сторону, что ужасно нервировало.

Излишнее мельтешение перед глазами всегда навевало меня на воспоминания о белом фаянсовом друге.

— Бр-р-р, что-то я совсем запуталась и не успеваю за ходом твоих мыслей. Какой принц, какая бабища?

— Так и быть, у нас еще есть немного времени — слушай. Когда Изольд оставил меня, я долго рефлексировал и страдал от несправедливости жизни…

— Ушел с головой в разврат? — ехидненько захихикала я. Должно быть, нервы сдают, раз я совершенно перестала бояться происходящего.

— Не перебивай. Поняв, что любимого мне не вернуть, — слишком сильна была привязанность к этой амазонке, будь она неладна — я взглянул на ситуацию под другим углом. Месть — вот мое спасение. Я должен был отомстить виновникам моей разбитой любви! И угадай, кто был в этом замешан?

— Даже не догадываюсь, — автоматически ответила я, поскольку решила внимательнее рассмотреть обстановку — вдруг найду что-то подходящее для самореализации низменных инстинктов. Да-да, я о нападении на живое существо.

— Потаповы! Это они свели их вместе — свахи в брюках! Как же я их ненавижу! Еще некоторое время ушло на разработку плана операции «Возмездие». Изучив их агентство, я понял, как отомстить. Первое — необходимо было дискредитировать «МЕДВЕДЕЙ» перед клиентами. А затем организовать высокую конкурентную среду, чтобы они погибли в схватке с акулами бизнеса.

— Килька несчастная, — пробурчала я себе под нос, дабы в очередной раз не перебивать исповедь злого гения. А то еще собьется с пути и решит разобраться со мной до прибытия спасателей, а я даже палки подходящей еще не приметила.

— И вот тут-то мне и понадобился помощник — кто-то, кто будет определять идеальные пары и устраивать нерушимые союзы.

— Не хочу тебя расстраивать, но Купидоны — всего лишь плод богатой фантазии прародителей человечества.

— Вот этим ты меня и привлекла, — усмехнулся Антуан, — своей непосредственностью, веселостью. Ты была одной из немногих, кто искренне был добр ко мне после зачисления. И я решил отплатить тебе тем же.

— А-а-а, это ты мне так долг возвращаешь? Может, стоило воспользоваться ближайшим банком? Я никогда особо не любила природные вылазки. Мне подошел бы и строгий офисный антураж.

— Я смотрю, тебе не интересна моя история… — И в ответ на мой удивленный взгляд он раздраженно пояснил: — Ты постоянно перебиваешь.

— Не сердись, я просто пытаюсь уточнять детали по мере возникновения вопросов. Когда еще представится случай поговорить? Сейчас меня уже спасать начнут, сам понимаешь — не до разговоров будет.

Вновь раздался злодейский смех. Надо будет при случае намекнуть, что смех сумасшедшего ученого звучит не в пример устрашающе, поскольку никто не понимает, что эти ненормальные любители атомов и наночастиц могут учинить.

— Расслабься, «МЕДВЕДИ» не придут. Я не только замел следы, но и позаботился об их устранении с пути моей славы.

— Не подскажешь, где пролегает этот путь? Я тогда отойду в сторонку, чтоб в ногах не путаться.

— Нет, Машель, не кидай меня в такой момент, — злой гений неожиданно кинулся ко мне и упал на колени. — Я столько сил вложил в твой талант, в твой дар, который, заметь, дал тебе я, а не твои любимые братья! Мы будем вместе работать в моем агентстве. Мы осчастливим самых несчастных. Мы найдем пары самым потерянным!

— Погоди, какой «дар», какое «агентство»? Ты вообще о чем? — Я попыталась отползти от дроу подальше во избежание, так сказать.

— Брачное агентство «Мориарти» — самые неожиданные и коварные узы! Я разделю…

— Стоп-стоп-стоп, — остановила я разошедшегося бывшего друга, выставив ладони в соответствующем жесте. — Я не согласна работать в агентстве с таким дурацким названием. Как я друзьям в глаза смотреть буду?

— Да у тебя, кроме меня, и друзей-то не осталось, — попробовал сострить без пяти минут смертник, но, оценив мой грозный взгляд, быстро пошел на попятный: — Хорошо, как партнер, ты можешь предложить свое название.

— Брачное агентство «Ромео и Джульетта» — смерть в один день вам гарантирована! И как полноправный партнер готова разделить с тобой сто процентов от прибыли: тебе половина и мне половина.

И тут я не удержалась от импровизации, вспомнив старую-старую песню:

— Эй-эй, какая половина? Тебе двадцать пять процентов! От тебя только и требуется — посмотреть на клиентов и сказать «Совет да любовь».

— Свои двадцать пять процентов оставь себе. Меня и мои семьдесят пять вполне устраивают. И вообще, я же не садист, чтобы у друга последние проценты отбирать.

— Нет, Маш, ты не поняла. Из ста — двадцать пять я отдаю тебе…

— К моим же семидесяти пяти?

Папа меня всегда учил — главное, вовремя влезть со своим гениальным предложением, и тогда тебя никто не сможет облапошить.