– Слишком много для одного дня, – нежно шепнул он ей на ухо. – Теперь я сам отнесу тебя домой.

Гордон ждал возле огневой точки и, увидев поднимающегося Пенрода с Эмбер на руках, приветливо помахал рукой.

– Вы хорошо поработали этой ночью, Баллантайн! Махди не раз подумает, стоит ли предпринимать еще одну атаку, а население города станет послушнее. – Он зажег сигарету твердой рукой. – Мы сбросим мертвых дервишей в реку, чтобы они послужили грозным предупреждением своим товарищам. Возможно, некоторые из них поплывут дальше на север, где их увидят наши войска. Пусть знают, что мы крепко держим оборону своих позиций. Может, это воодушевит их и заставит поспешить к нам на помощь. – Он посмотрел на всхлипывающую Эмбер, все еще дрожавшую от страха. – Я возьму на себя командование обороной, а вы отнесите юную леди домой и передайте семье.

Пенрод вышел на улицу с Эмбер на руках. Она все еще всхлипывала, но уже немного успокоилась.

– Поплачь, если это тебе поможет, – прошептал он ей на ухо. – Но должен сказать, что ты была смелее многих мужчин, которых мне доводилось видеть в бою. Видит Бог, ты славная и храбрая девочка. – Эмбер перестала всхлипывать и еще крепче обняла его за шею.

Когда капитан вручал Эмбер Ребекке и Назире, та уже столь крепко спала, что им пришлось силой расцеплять ее руки, чтобы оторвать от Пенрода.

Генерал Гордон использовал одержанную победу для поднятия духа отчаявшегося населения города. Он приказал собрать на берегу тела противников, коих насчитали двести шестьдесят, и уложить в ряд на портовой пристани, чтобы жители города воочию убедились в слабости врага и силе своих защитников. Женщины плевали на трупы, а мужчины пинали, осыпая проклятиями от имени Аллаха и осуждая на вечные муки в адском огне. Когда жители насладились жутким зрелищем, трупы бросили в воду, где на них тут же набросились изголодавшиеся крокодилы. Огромные рептилии терзали покойников, не давая им опуститься под воду.

Потом генерал Гордон распорядился развесить на площадях и больших улицах официальные сообщения, что британский экспедиционный корпус уже идет маршем на Хартум и, вероятно, прибудет в город через несколько дней. Он также попытался приободрить население информацией, что многие дервиши, подавленные небывалым поражением в последнем сражении, бросают черные флаги Махди и возвращаются в пустыню к своим племенам. На противоположном берегу действительно наблюдалось массовое передвижение войск, но Гордон хорошо знал, что они отправляются на север, дабы во всеоружии встретить там британский экспедиционный корпус.

Более приятные сообщения содержались в листовках, извещающих о решении генерала Гордона выделить из запасов арсенала двойную порцию дурры, чтобы отпраздновать победу. Там же говорилось, что оставшихся запасов зерна вполне достаточно, чтобы прокормить население до подхода британских войск. Он всячески убеждал жителей, что, как только пароходы с зерном причалят к пристани, на берег выгрузят тысячи мешков с продовольствием.

В тот вечер Гордон приказал развести на площади огромный костер в честь победы. Оркестр играл почти до полуночи, а ночное небо озарялось сполохами сигнальных ракет.

Рано утром следующего дня генерал Гордон провел в своем кабинете небольшое совещание с Дэвидом Бенбруком и капитаном Баллантайном.

– Вы проверили оставшиеся запасы зерна в арсенале? – посмотрел он на Пенрода.

– Да, сэр, для этого не потребовалось слишком много времени. На десять часов вечера там оставалось четыре тысячи девятьсот шестьдесят мешков. На вчерашнее празднование с двойным рационом ушло пятьсот шестьдесят два мешка. При нынешнем уровне потребления запасов дурры хватит на пятнадцать дней.

– Через три дня придется снова сократить рацион вдвое, – угрюмо подытожил Гордон, – но сейчас не время объявлять об этом жителям.

Дэвид был шокирован его словами.

– Но, генерал, экспедиционный корпус наверняка будет здесь через пару недель. Вы сами обещали в листовках, что провианта хватит на всех.

– Я вынужден скрывать от людей всю правду, – уныло ответил Гордон.

– В чем же она заключается, эта правда? – допытывался Дэвид.

Гордон долго смотрел на пепел своей сигареты, подбирая нужные слова:

– Правда, сэр? Это ведь не выкованный из железа монолит. Она больше похожа на облако в небе, постоянно меняющее свою форму, обращаясь к зрителям разными сторонами.

– Ваши слова, генерал, несомненно, обладают высокими литературными достоинствами, но в нашей ситуации ничего не проясняют, – иронично улыбнулся Дэвид. – Когда можно рассчитывать на прибытие экспедиционного корпуса?

– Информация, которой я намерен поделиться с вами, никоим образом не должна выйти за эти стены.

– Понятно.

– Во время боя в порту задержали шестерых дервишей.

– Мне казалось, их было намного больше, – нахмурился Дэвид.

– Да, их действительно было больше, – пожал плечами Гордон. Дэвид уже понял, что случилось с пленными. Это был Восток, где люди придерживались иных стандартов, одним из которых являлись допросы с пристрастием. – Этих шестерых допрашивал сержант Халед. Мы получили весьма ценную, но, к сожалению, безрадостную информацию. Речная флотилия, кажется, надолго застряла в Корти.

– Боже милостивый! – невольно вырвалось у Дэвида. – Ведь к этому времени они уже должны быть в Абу-Хамеде. Что их там держит, черт возьми?

– Нам это неизвестно, а любые домыслы на этот счет совершенно бессмысленны.

– А что насчет экспедиционного корпуса Стюарта?

– Та же грустная история, – мрачно заметил Гордон. – Стюарт до сих пор стоит лагерем возле источников Гакдул.

– Маловероятно, что эти корпуса дойдут до нас к концу месяца, – заключил Дэвид и с надеждой посмотрел на присутствующих, словно ожидая возражений, но те угрюмо молчали.

Первым нарушил тишину Гордон:

– Каково сейчас состояние реки, Баллантайн?

– Вчера вода упала еще на пять дюймов, – ответил Пенрод. – Скорость отлива увеличивается с каждым днем.

– Разве применимо слово «отлив» для высыхания рек? – спросил Дэвид, тщетно пытаясь разрядить напряженную обстановку.

Но Гордон проигнорировал его замечание.

– Пленные дервиши поделились с нами еще одной важной информацией. Махди приказал отправить на север двадцать пять тысяч воинов из своих элитных подразделений, чтобы укрепить позиции армии. Таким образом, под Абу-Хамедом собралось пятьдесят тысяч воинов. – Он сделал паузу, словно не желая продолжать дальше. – А в распоряжении Стюарта находится всего две тысячи. Это значит, что противник превосходит его армию в двадцать