фотографированием на телефон секретных документов, - она все равно испытывала сильный стресс. Как ее команда, в которую входили аналитики из правительства США, могла не заметить ее?

Как бы ни верила Хауген в то, что большинство ее бывших коллег по Civic разделяют ее разочарование в Facebook, у нее не было их разрешения на обнародование результатов их работы. Прошлые утечки - а именно те, что были сделаны правыми провокаторами под прикрытием "Проекта Веритас", - приводили к угрозам расправы и выставлению круглосуточной корпоративной охраны для специалистов по обработке данных. Я заверил ее, что журнал не будет печатать имена неруководящих сотрудников, но не было никаких сомнений в том, что публикация в журнале работ ее коллег приведет к неприятностям.

Первоначальный прилив энергии, который она получила от работы с журналистом, давно прошел, и даже мысли о том, что делать с информацией, вызывали стресс. Мы по-прежнему обсуждали ее планы сделать что-то действительно грандиозное, но сбор информации, похоже, замедлился. По ее словам, главная причина наших личных встреч заключалась в том, что ей нужна была структура того, что она стала называть "учебным залом".

"Понять, какая информация приведет к значимым переменам, очень сложно", - сказала она позже. "И мысль о том, что я не могу быть на 100 процентов прозрачной с людьми в моей жизни, была тяжелой для меня. Это очень вымотало меня".

К марту мне уже регулярно не удавалось вызвать Хауген на встречу. Учитывая, что она уже потратила десятки часов на то, чтобы провести меня через внутренние системы рекомендаций и принуждения Facebook, я вряд ли был в состоянии ныть, но затянувшееся молчание все же уязвляло.

"Прости, что на этой неделе я вела себя как пустое место", - написала она 22 марта. "Завтра вечером я улетаю в Пуэрто-Рико".

Несколько ее друзей, которых интересовали технологические стартапы, криптовалюты и инвестиции, переезжали в Пуэрто-Рико. Она также устала от прохладных летних вечеров в районе залива и заметила на натянутые отношения с одной из своих соседок по дому. (Позже Хауген узнала, что эта женщина пронюхала о сборе информации в Facebook и начала рассказывать общим знакомым, что, по ее мнению, Хауген - федеральный агент под прикрытием). Поскольку Facebook разрешала своим сотрудникам работать из любого места во время пандемии, попытка поехать в Пуэрто-Рико казалась относительно маловероятной. Она всегда могла передумать и вернуться в Калифорнию.

Я больше не слышал о Хауген в течение нескольких недель, пока она не позвонила с плохими новостями. После того как она прилетела в Пуэрто-Рико и сняла квартиру в Сан-Хуане, она обновила свой адрес в системе начисления заработной платы Facebook, что вызвало звонок из отдела кадров. Хотя компания могла бы поддержать сотрудников, переезжающих в другие страны на время пандемии, капризы зарплатных налогов на американских территориях делали ее дальнейшую работу в Пуэрто-Рико невозможной. Ей нужно было срочно вернуться в Штаты или уволиться не позднее середины мая, то есть чуть больше чем через месяц.

Уже сомневаясь в своей выносливости как внутреннего "крота" Facebook, она решила остаться в Сан-Хуане. Что бы она ни собиралась делать, сбор информации должен был быть закончен до ее последнего дня работы в Facebook.

"Я бы хотел, чтобы мы нашли способ делать все дистанционно", - написал мне Хауген.

Мы пытались сделать это в течение недели. Но Хауген была явно измотана. Как бы ни была она одиночкой, присутствие компании было полезно. Поэтому, с подачи моего редактора Брэда Рейгана, я предложил ей присоединиться к ней в Сан-Хуане, всего на несколько дней. Она согласилась.

 

-

"Так ты тоже приехал за криптовалютой?" - спросил парень, с которым я делил такси от аэропорта Луис Муньос Марин до города. В конце 2020 года он продал свой дом и бизнес в Пасадене и, пренебрегая всеми принципами управления финансами, вложил все вырученные деньги в биткоин, Ethereum и еще пару малоизвестных криптовалют. Его портфель удвоился всего за два месяца.

Теперь он не делал ставки, жил в отеле на набережной и ждал, что будет дальше. Если криптовалюта продолжит расти, он собирался купить особняк. Если же она пойдет вниз, то, по его словам, он будет жить "в маленькой коробке" где-нибудь в глубине страны. После того как я не ответил на вопрос, почему я в городе, он сказал мне, что если я приехал писать о криптовалютах, то должен прийти к нему на завтрак.

Я больше не видел этого парня после того, как он вышел из нашего такси в районе Кондадо в Сан-Хуане, но эта короткая встреча оставила впечатление. Среди новоприбывших экспатов на материке наблюдалась впечатляющая терпимость к риску.

Я обнаружил, что Хауген не беспокоит предстоящая безработица и смена места жительства. После короткого отпуска она проводила большую часть времени с ноутбуком за маленьким столиком, окруженным нераспечатанными посылками, которые она и новые соседи по комнате отправили себе перед переездом в Сан-Хуан. На три часа опережая западное побережье, она планировала проводить каждое утро, документируя то, что могла, а затем, когда ее команда в Менло-Парке подключится к работе, переходить на обычный рабочий день. По вечерам мы встречались за ужином и разговаривали.

Ее привычный образ жизни во многом напоминал тот, что был в Сан-Франциско: выходя на улицу, она просто наносила солнцезащитный крем с более высоким уровнем SPF. Этот намеренно скучный образ жизни был сознательным кивком в сторону ее чувств, присущих Среднему Западу, сказала мне Хауген. Некоторые из знакомых ей начинающих криптовалютных магнатов слишком сильно праздновали. Жизнь Хауген не должна была становиться еще более странной, чем она была.

Мы с Хаугеном давно обсуждали, что, если она действительно достанет столько материалов, сколько собиралась, ее почти наверняка поймает Facebook. Даже если предположить, что она не заденет никаких внутренних проводов, установленных для поимки утечек, в конечном итоге публикация историй об этих материалах выведет ее на чистую воду. Каждый раз, когда Facebook узнавала об утечке конкретного документа, она могла посмотреть, кто и когда получил доступ к этой информации, постепенно сокращая список возможных подозреваемых.

По крайней мере в принципе она была не против такого развития событий. Но ее целью было выжить как можно дольше, а в идеале - покинуть компанию до того, как кто-нибудь догадается. Для этого она в основном документировала темы, имеющие непосредственное отношение к ее работе, и избегала рыться в архивах. Следовательно, ни она, ни я не имели представления о том, что может стать доступным для нее, когда она начнет изучать более широкую