кожу из-за того, что она не могла сдвинуть мою более тяжелую руку. Должно быть, ее кожу покалывали острые укусы боли, хотя Поппи не показывала этого.

— Прекрати, — сказал я мягким, но твердым голосом. — Металл может оставить шрамы, если ты будешь продолжать тянуть за него.

Я взял ее руку и переплел наши пальцы, чтобы она не смогла снова потянуть за наручники.

— Если ты что-то знаешь обо мне, то должен быть в курсе, что я плохо переношу заточение.

— Это временная мера. До тех пор, пока не увидишь все ясно, ты можешь бежать, только прихватив меня с собой.

Ненависть, казалось, поглотила Поппи, и она отвернулась, словно не в силах больше смотреть на меня.

Схватив ее за руку, я повернул ее лицом к себе. Поппи инстинктивно вцепилась в одеяло, когда я притянул ее ближе. Она не остановила меня, когда я покрыл ее лицо нежными поцелуями.

— Ты уже обдумываешь сотню планов побега, но я знаю все, что ты можешь попытаться сделать и отрезал любые возможности. — Мой голос звучал успокаивающе, хотя смысл, скрывающийся за словами, был угрожающим. — Выхода нет, Поппи. — Я поднял наручник. В нем была прорезь с цифрами посередине. — Здесь даже нет ключа, только пин-код. Единственный способ снять эти наручники без кода — отрубить себе пальцы.

Если бы я приковал ее наручниками к чему-нибудь, кроме себя, она бы нашла способ сбежать. Наручники были выбраны специально металлические, а не кожаные. Поппи не могла их разрезать, а металл причинил бы слишком сильную боль, если бы она продолжала дергать за них, вынуждая ее остановиться. Благодаря тому, что я так хорошо её знал, я мог предсказать любой ход действий Поппи в этой дилемме. Как я уже сказал, я знал ее лучше, чем она сама.

Глава 30

Поппи

Он сумасшедший.

Чертов безумец, которого нельзя провоцировать, чтобы была хоть какая-то надежда выбраться отсюда. Только как победить того, кто живет у тебя в голове? Мы с Дэймоном были одним человеком. Это означало, что он был на десять шагов впереди меня. Закатывать истерику из-за его обмана или раздражать его не пойдет мне на пользу. По его мнению, я принадлежала ему, и никому другому не было позволено обладать мной. Любое противоречие привело бы к тому, что он задушил бы меня до смерти.

Я бросила взгляд на спальню. Если у меня был хоть малейший шанс выбраться отсюда, мне нужно было знать обстановку.

— Мне нужно в ванную.

— Я отведу тебя.

Дэймон схватил одеяло, из-за чего мои руки крепче вцепились в него.

— Могу ли я сначала одеться, или это запрещено?

— Если нужно.

Дэймон наклонился и свободной рукой подхватил с пола две сумки. Они были небрежно брошены рядом с кроватью. Я замерла, когда его рука в процессе задела меня, а щека оказалась всего в нескольких сантиметрах от моей. Я невольно перевела взгляд на его лицо. Дэймон, должно быть, привел себя в порядок, прежде чем снова забраться ко мне в постель. Он выглядел недавно принявшим душ, со слегка влажными волосами, свежевыбритым лицом и абсолютно голым телом.

Капли пота от наших любовных утех скатывались по скульптурному торсу к V-образному углублению его пресса, скрытого одеялом. Оно было низко опущено, в опасной близости от того, чтобы показать больше.

Образ обнаженного Дэймона в постели был очевидной причиной моей связи с врагом. Чтобы заставить мои рациональные чувства ослабнуть, потребовался прекрасный монстр.

Упругие мышцы его пресса напряглись, когда он заметил мое внимание.

— Видишь что-то, что тебе нравится?

Дэймон приподнял бровь и высунул язык, чтобы игриво облизать нижнюю губу.

Мой разум опустел, глаза отказывались моргать.

— Если хочешь, мы можем вообще не одеваться.

Я выхватила у него сумку, которую беспорядочно упаковала для поездки в Вегас. Это заставило его ухмыльнуться, словно он был посвящен в личную шутку. Я перебрала варианты свободной рукой и остановила свой выбор на темно-сером платье без бретелек — еще одна попытка Розы «разнообразить» мой гардероб. Оно не требовало бюстгальтера и было единственным, что я могла надеть, поскольку Дэймон отказывался снимать проклятые наручники. Я повернулась в сторону и коснулась ногами пола, заставляя Дэймона следить за моими движениями, пока влезала в платье. Через несколько часов он поймет, насколько неприятно быть прикованным к кому-то другому. К моему ужасу, Дэймон не стал жаловаться, когда я дернула его за руку, натягивая платье на бедра, и даже помог мне, застегнув молнию на спине свободной рукой.

Оглянувшись через плечо, я увидела, как он срывает с себя одеяло. Его член был твердым, изогнутым и упирался в живот. Когда из него вытек преякулят, я быстро отвернулась, прислушиваясь к неровному биению в своей груди и наблюдая за ним краем глаза. В отличие от меня, он не стал возиться, грациозно скользнув в пару черных боксеров. Дэймон целенаправленно отказался от остальной одежды, когда заметил, что я намеренно избегаю смотреть на него: головка его твердого члена выглядывала из-под боксеров.

Он поднялся и встал рядом со мной. Понимая, что из-за разницы в росте моя рука потянется вниз, он согнул локоть и переплел наши пальцы, отчего в комнате стало еще жарче.

— Голодна? — невинно спросил он, продлевая удушающий жар, в ловушке которого мы оказались. — Мы можем позавтракать… позже.

Он понизил голос, пронизанный намеком.

Я отвела взгляд и осмотрела комнату. Спальня повторяла размеры моей в последней квартире, но при этом всё в ней было изготовлено под индивидуальный заказ, чтобы отразить его вкус. Поразительно, но она отражала и некоторые из моих предпочтений.

Стены были темно-серыми вместо черных.

Винтажная мебель, такая как мягкие кресла и пуфики, хотя и более шикарная, чем моя обычная.

Минимализм, отсутствие картин на стенах.

Кровать с балдахином, но матрас Tempur-Pedic, позволяющий выбрать степень жесткости для своей стороны.

Из больших окон открывался знакомый вид на Центральный парк. Я нахмурилась.

— Мы недалеко от моей старой квартиры.

Он не подтвердил и не опроверг это, оставаясь на удивление молчаливым, пока я осматривала окрестности.

— Ванная?

Он протянул свободную руку, предлагая мне идти первой. Ванная комната была обставлена аналогично: по минимуму. Двойная раковина и узкая серая полка с тремя ярусами. В самом низу лежали полотенца. Я ничуть не удивилась, обнаружив, что Дэймон пользовался зубной пастой той же марки, что и я, когда увидела ее на верхнем ярусе, однако средний ярус привлек мое внимание.

Там лежали различные нераспечатанные бутылочки со средствами для мытья лица, увлажняющими кремами, гелями для душа и