руках у него был короткоствольный автомат полицейского образца.

Интересно, что даже службы правопорядка на планетах используют большей частью примитивное огнестрельное оружие. Нет, конечно, его вполне достаточно, но где же лучевые пистолеты и плазмометы?

За дворецким по коридору гудящим роем неслась стая микродронов, мерцающих всеми цветами радуги.

А в конце коридора заливисто и требовательно лаял пудель. Мне показалось, что в лае прорываются отдельные слова: «вперед», «убить», «атака».

Ах, Святослав Юрьевич, видать и впрямь старого пса не научишь новым фокусом!

Автомат загрохотал, но я уже бежал навстречу дворецкому, прикрывая собой Слаживающую. Не думаю, что даже с отключёнными «щитами» пули повредили бы ей, но я не хотел рисковать. У меня был билет домой, и я собирался его отработать.

Непохоже было, что дворецкого захватил Думающий. Слишком быстро, и слишком расчетливо-аккуратны движения.

Это Контроль.

Последние пули разнесли мне череп, и я ощутил секундную дезориентацию. Этого хватило, чтобы дворецкий выкрикнул:

— Ты должен защитить Баланс!

— Ни черта я не должен! — ответил я, рассекая дворецкого от плеча к бедру. Рапира взвизгнула.

В следующий миг в кабинет ворвались дроны.

Слаживающая вырвалась вперёд из-за моей спины. Рапира в её руках порхала, сбивая микродроны десятками. Я заметил, что попадание нескольких дронов она перенесла без видимых повреждений, но всё же старалась от них уклониться — и вышел вперёд. Такой точностью ударов как Слаживающая я не отличался, зато и уклоняться мне не было нужды. Костюм всё равно сгорел, когда Слаживающая «вспыхнула», а очередные дырки в теле мне безразличны.

В какой-то миг, когда дронов осталось уже меньше десятка, что-то больно ударило меня в затылок. И — поползло вниз по спине. Я обернулся, дёрнулся и стряхнул с себя Святослава Юрьевича, сжимающего в руках нож. Компенсируя невысокий рост и силу, старый козёл подпрыгнул, вонзил мне лезвие в затылок и сползал вниз, поджав ноги, будто пират из детской сказки, спускающийся по парусу.

— Ну ты дурак, да? — возмутился я.

— Ты предаёшь Землю! — крикнул Святослав Юрьевич.

Почему-то меня задели его слова. Секунду я смотрел на сидящего на полу мальчишку, сжимающего свой бесполезный нож. А потом твёрдо сказал:

— Нет.

И пригвоздил его к полу рапирой.

Святослав Юрьевич тоненько взвизгнул, дёрнулся и затих.

Я пошёл к Елене.

— Сволочь! — выкрикнула она. У неё тоже был кинжал, по лезвию которого поблескивали искры. Что-то необычное, технологическое, но проскользнувшее сквозь запрет «лишних технологий». — Мы боремся за людей!

— Только за себя, — ответил я. — Наверное, когда-то было иначе. Но долгая жизнь… она всех делает мизантропами.

Несколько мгновений она смотрела на меня, потом пожала плечами.

— Возможно. Но ты сможешь вернуться на Землю если поддержишь нас.

— Предпочитаю не экспериментировать.

— Никита… я же тебе нравлюсь.

— Не ты, — я развёл руками. — Твоя внучка. И даже не та, которая веселится на курортах с папой, мамой и братом. А та, которая жила здесь.

— Её можно вернуть, — сказала Елена. — Ничего страшного, Никита! Клонированные тела имеются, запись памяти тоже! Если, конечно, я тебе нравлюсь меньше…

Как у неё всё просто!

Тело — лишь оболочка, кусок памяти в голове — личность.

Подумаешь, два-три потерянных месяца жизни, опыт, впечатления, мысли, мечты, страхи. Всё то, что делает нас теми, кто мы есть.

Елена шла ко мне в теле своей внучки, смотрела на меня её глазами, из которых текли слёзы и робко улыбалась.

— Зря ани её убил, — сказал я.

Елена воткнула нож мне в живот.

Было больно.

— Блин, — сказал я, отпихивая её и выдирая нож. Из раны толчками текла тёмная кровь. — Что-то новенькое…

Она успела торжествующе улыбнуться, когда рана исчезла, сменившись грубым шрамом.

— Всё немного сбоит, — сказала Слаживающая, подходя. — Извини.

Я потрогал выступающую полоску на животе. Ну надо же. И впрямь — что-то новенькое.

Слаживающая шагнула к Елене и взмахнула рапирой. Сказала:

— Мне показалось, что тебе тяжело это сделать самому.

— Да, — признался я. — Ну что? Мавр сделал своё дело? Ты меня прикончишь?

Слаживающая выглядела удивлённой.

— Почему же? Я дала обещание. Я отправлю тебя на Землю. Хочешь — сейчас. Или помоги мне. Я хочу уничтожить Контроль. С остальными договорюсь.

— С позиции силы, — кивнул я.

— Конечно.

— А потом?

Слаживающая окинула взглядом два неподвижных тела. Вздохнула.

— Боюсь, мне придётся заменить Контроль — Балансом. Они правы, их роль будет полезна. Куда менее влиятельны, чем Контроль, но важны. Большая Четверка сохранится.

— Хорошо, — сказал я. — Если надо, я помогу. Только пообещай, что ани будут уничтожены полностью и безвозвратно.

— А вы, люди, умеете быть жестокими, — сказала Слаживающая задумчиво. — Хорошо. Я рада, что сделала ставку на вас.

Мы пошли к дверям, и чёрный пепел сгоревшего кабинета хрустел под моими босыми ногами. Чем хорош чёрный цвет — на нём не видно крови.

— Не хочешь одеться? — спросила Слаживающая.

— Да, — согласился я. — Если мы не очень спешим. Я бы на минутку забежал в гардеробную Юрия Святославовича.

— Не спешим. Но я должна тебе сказать, Никита. Я поговорила со всеми Обращёнными…

— Ни один не согласился вернуться, — кивнул я. — Даже не сомневаюсь. Мы, люди, очень любим трепаться, а вот когда доходит до дела — большинство замолкает.

— Алекс особо просил передать, что ты — дурак.

— Не сомневаюсь, — согласился я.

Часть третья

Глава 7

7

Думающие вышли из мятежа первыми. Просто устранились, оценив ситуацию — мы не встретили ни одного зараженного, хотя по статистике не менее процента населения носили в себе спящие споры.

Стерегущие произвели залп чести. Кажется так это называлось в морских сражениях, когда капитулирующий корабль давал единственный выстрел перед тем, как спустить флаг? Ночное небо над Пунди расчертили призрачные зеленые лучи — нацеленные в планету и бесследно исчезающие в стратосфере. Залп был всего один, после этого Стерегущие прекратили бой.

До конца сражался только Контроль. Полагаю, искусственный интеллект прекрасно понимал, что второго шанса ему не дадут. К его несчастью, он мог пользоваться лишь взятыми под управление разумными существами, чего было явно недостаточно.

Любая программа должна иметь физический носитель, на котором она выполняется. Можно быть всезнающим и могущественным, но, если у тебя есть выключатель — ты не станешь