— Одно хорошо, — хмыкнул Велер, — раз выродки рядом с Серыми скалами резвятся, то сюда точно не сунутся.

— Всё равно надо быть поосторожнее, — едва слышно посоветовал Барт.

Принцесса открыла было рот, но высказать всё, что она думает о его рекомендациях, Яо не дал. Оттащил в сторону, от остальных подальше, усадил на чьё-то седло, сам рядышком на корточки опустился.

— Ты чего бросаешься? — спросил, снизу пытаясь заглянуть Ренне в лицо.

— Я уже сто раз!.. — с места в карьер понеслась её высочество. И осеклась, растёрла глаза костяшками. — Я боюсь, — призналась, хоть и не собиралась. — Боюсь, что не успею, что слишком поздно. Представить не можешь, как это страшно. Зову его, постоянно зову, разговариваю, но он не отвечает. Только сердце слышу — и всё. И вечно жду, вот каждое мгновение, даже во сне, что и оно перестанет… А ещё думаю: может, оно и к лучшему? Ненавижу это, но всё равно думаю, понимаешь?!

Принцесса запрокинула голову, стиснула зубы до боли, длинно дыша. Яо помолчал, потом взял её за руку — Ренна хотела было вырвать ладонь, но дракон не пустил, погладил.

— Ну ты же живая, верно? — заговорил почти шёпотом. — А это совсем непросто. Конечно, приятнее ни о ком не беспокоиться, может только о себе. Но это же совсем одному надо быть. Разве так лучше?

— Прости, — пробормотала её высочество, — мне правда очень жаль, что с тобой вышло…

— Брось, — улыбнулся дракон. — Всё, что не делают духи, оборачивается к лучшему.

— Ты скоро мудростью с Нангеши поспорить сможешь, — усмехнулась Ренна.

Не слишком весело усмехнулась.

— Ну, всем когда-то приходится взрослеть, — отозвался Яо.

Принцесса кивнула, а говорить ничего не стала. Избитые истины на то и избитые, что спорить с ними сложно. К сожалению, при всей своей банальности, истинами они быть не перестают.

* * *

Выродки появились так же неожиданно, как и в прошлый раз. Ренна не спала — не могла уснуть — поэтому и увидела их сразу. Степняки рогатыми клубками меха скатывались с валунов, выскакивали из расселин, из совсем уж незаметных щелей, разве что из земли не выпрыгивали. И стоило принцессе увидеть одного, как на его месте оказывались сразу пять, а, может, и десять новых. Они не визжали, лезли молча, но за гребнистыми спинами будто бы пожар разгорался, камни заливало багровым светом — те, кто шли сзади, несли факелы.

Видимо, сегодня не одну принцессу бессонница мучила. Она даже и крикнуть не успела, как довольно далеко, за костром Крылатых из крепости, взревел-затрубил дракон. И едва подсвеченная темнота закипела, взбурлила движением.

— Какого?! — заорал Нках. — Откуда?

— Не рассуждай! — Барт, весь в саже, да ещё мокрый, будто его из ведра чернилами окатило, держащий обнажённый меч странно, наперевес, пихнул брата в спину. — Дай нам отойти, а потом начинайте.

Близнец рванул её высочество за шиворот, толкнул вперёд — Ренна едва успела ноги переставить, чтобы не упасть. Потом догадалась, побежала. Но Барту, видимо, показалось, что чересчур медленно — ладонью между лопатками приложил, от чего принцесса едва носом не нырнула. Только на возмущение сил не хватало, да и желания тоже. Когда рядом Яо оказался, она так и не заметила, но сразу стало немного легче. Куда они несутся, её высочество понятия не имела: за руку дёргали — сворачивала, толкали — летела вперёд. А гул — слившиеся в едино крики, рёв, лязг железа — нарастал за спиной, приближался, подталкивая не хуже кулака.

Ренна едва успела затормозить, когда Барт остановился. Даже припала к земле, оцарапав ладонь и колено о щебёнку. Зато сразу разглядела, почему дракон встал, как вкопанный: впереди была стена.

— Куда теперь? — выдохнул Яо, рукавом отирая мокрое лицо.

Принцесса, не поднимаясь, огляделась, хотя ничего почти не видела. Впрочем, на зрение она и не полагалась — вело её что-то. Как это на охоте бывает, когда раньше, чем собаки залают, знаешь, в какой стороне олень.

— Сюда! — крикнула, указав на едва заметную в темноте щель.

Барт оглянулся на зарево в конце тоннеля, на принцессу, на змеящуюся, словно темнотой сочащуюся трещину.

— Ты уверена?

Ренна отвечать не посчитала нужным: расщелина тянула её, будто звала. Биение чужого пульса громче не стало, но всё равно невесть откуда взялась уверенность: Арэн рядом, там, позади текущей темноты. Барт кивнул, повернулся боком, почти вбивая широченные плечи между каменных тисков.

За очень узким, но коротким проходом началась лестница — самая настоящая. В том, что это всего лишь шутка природы, сомневаться не приходилось, но ступени всё равно смахивали на рукотворные, они даже едва заметно закручивались спиралью, забираясь всё выше. Тут уж драконам пришлось Ренну под локти подхватить, нести едва не на руках — дыхания у неё не хватало.

Площадка появилась совершенно неожиданно, будто под ноги прыгнула. Завернули за очередной кряжистый выступ — и вот она: пятачок, шагов пять в поперечнике, а под ним пропасть. И узкий, чуть шире ренниной ступни уступ, тянущийся по стене. Больше же идти было некуда — или взлетать, или обратно по лестнице.

— Я тут даже крылья не расправлю, — очень спокойно, лишь факт констатируя, сообщил Яо.

Барт кивнул, а принцессе подумалось, что его-то зверь наверняка будет побольше, чем у парня. Старший дракон обошёл площадку, заглядывая через край, даже по лестнице спустился немного.

— Не успеем, — сказал так же спокойно, — они тут уже.

Её высочество и сама видела отблески пламени на камнях. А потом ей показалось, что в распадке между торчащими пиками валунов перекатилась, как ныряющий дельфин, длинная спина огненного червя. Перекатилась и пропала.

— Давай, по карнизу, — Барт подтолкнул принцессу к пропасти. Она пошатнулась — не потому, что оступилась, а от страха упасть. Прижалась лопатками к ледяному камню. — Ты следом, — рявкнул дракон Яо. — Быстрее!

Ренна глянула вниз, длинно сглотнула, кончиками пальцев вцепившись в подвернувшуюся щель.

— А ты? — едва сумела выговорить пересохшими губами.

— Убирайся отсюда! — рыкнул Барт. — Шевели ногами!

Наверное, это было стыдно — даже мыслишка шевельнулась, мол, да-да, стыдно! — но она бы и рада убраться, как можно дальше отсюда убраться! Вот только тело не слушалось, одеревенело. Позвоночник от страха будто в штопор скрутило — до самой настоящей, вгрызающейся в затылок боли. Козырёк слишком узкий, слишком ненадёжный, хрупкий даже. И чересчур уж высоко, да и темно — пальцы на вытянутой руке едва видно. А снизу полз, извиваясь, огненный червь: поднимался, подкрадывался, уверенный, что жертва никуда не денется.

Принцесса знала: никакого червя нет, есть всего лишь люди. Но глаза, а, главное, страх, утверждали обратное.

— Ты долго там торчать будешь? — рык Барта выдернул из оцепенения, но не до конца — девушка вроде бы и начала соображать, только странно, в полголовы.