с ним удастся выйти на контакт, чтобы раз и навсегда изгнать второго старейшину Гу из его секты. Его даже не обязательно убивать. Если мастер гильдии убийц просто намекнет, что при появлении того в секте расправится с ним и любыми другими боевыми мастерами, кого он приведет себе в поддержку, этого будет достаточно, чтобы навсегда избавиться от Гу Шень Кана и отвадить его лезть во внутренние дела "Облачного пика".

Глава Гу был уверен, что ни сила армии головорезов, ни авторитет Короля пиратов, ни самого правителя царства Вэй, Гильдии убийц не указ. Никто из них не рискнёт встать у неё на пути. Это подтверждалось фактом, что о гильдии знали все, но никто не мог назвать имя хоть одного из её мастеров. Все случайные свидетели их деятельности, если каким-то чудом остались после этого живы, под страхом смерти, даже под ужасными пытками страшились выдать её секреты.

Страх столкнуться с гильдией испытывал любой, кто хоть чем-то мог представлять для неё интерес. Скромность и нежелание выставлять напоказ своё богатство и власть в царстве Вэй возникло не в последнюю очередь именно из-за того, что каждый богач, каждый чиновник боялся заинтересовать гильдию убийц и стать их марионеткой.

Глава Гу не проявлял особого интереса к набору новичков этого года, так как его осуществляли подручные Гу Шень Кана. Тот собирал очередных рекрутов для пиратов, которых потом обменяет на духовные камни один к десяти. Глава не хотел в этом участвовать, но с интересом направился в зал старейшин, когда туда прибыл новичок с ярлыком боевого гения.

Такой был учрежден для экзамена ещё его дедом, для отметки самых выдающихся новичков, которые проходили проверку, бросив вызов старшим ученикам секты на арене, но этот ярлык долгие годы так и оставался бесполезным предметом, лишь зря занимающим место среди отличительных знаков приемной комиссии.

На памяти главы Гу им не воспользовались ни разу. Если в секту пожаловал настоящий боевой гений, нельзя было позволить второму старейшине прибрать его к рукам.

* * *

Привратник зала наставников уставился на показанный мной ярлык, потом на меня, затем опять на ярлык и как-то странно усмехнулся:

— Что это?

— Ярлык. Мне сказали показать вам, чтобы встретиться с наставниками.

— Я никогда раньше не видел такого ярлыка. Кто тебе его дал?

— Парень у ворот. Там нужно было показать себя на арене. Я показал и вот…

— Ладно, — почесав затылок, согласился парень и глянув по сторонам, попросил:

— Подожди здесь. Да, и никого другого в зал не впускай. Пусть тоже ждут моего возвращения.

— Как скажешь, — пожав плечами, ответил я.

Ждать пришлось долго. Парень ушел и пропал. Я ждал минут двадцать. За это время у входа в двухэтажную усадьбу скопилось человек пятнадцать и все они с претензией смотрели на меня, словно это я не впускал их в здание, хотя я просто передал на словах просьбу привратника, просившего никого не впускать до его возвращения.

Наконец-то парень вернулся. Он был весь мокрый и красный, тяжело дышал, словно все это время бегал сломя голову по округе, а не отошёл показать ярлык. Он вручил мне тяжелую табличку двумя руками, с неловким поклоном.

— Прошу, проходите, господин. Все старейшины и наставники уже собрались и с радостью примут вас в зале для особых гостей. Да, даже глава хотел на вас взглянуть, поэтому он также будет присутствовать. Не забудьте поклониться ему при входе. Знаете, как его зовут?

Я покачал головой.

— Нашего главу зовут — почтенный мастер Гу Лу Шань. Первого старейшину Гу Чень Бин, второго…

— Не надо, я все равно не запомню, — прервал я привратника, — куда там дальше?

— Прямо до дверей и от них налево.

— Спасибо, я пойду.

Привратник опять поклонился, словно я какая-то шишка. Было непривычно видеть такое отношение. Видимо, этот ярлык значит что-то особенное, раз мне уделили столько внимания. Глубоко вздохнув, я преодолел ещё три ступеньки высокого порога и отметил, что мои ноги уже отзываются болью и трясутся после всех этих тысяч ступенек. Завтра будут болеть, как будто меня переехал грузовик, к гадалке не ходи. Что же за ярлык мне всучили у ворот? Теперь и самому стало интересно.

Глава 15 Боевой гений

Атмосфера в зале наставников царила какая-то чересчур нервная и напряженная. Хмурые мужчины сверлили друг друга глазами, но едва я переступил порог, как все двенадцать внимательных глаз впились в меня. Сидящий у задней стены на возвышении глава Гу Лу Шань и все сильнейшие мастера секты Облачного пика внимательно изучали новичка, который отметился редким ярлыком претендента высокого уровня и мог вскоре пополнить ряды их лагеря приближенных.

Я с порога робко поклонился главе, всем присутствующим наставникам и намеренно очень скованно, нелепо семеня ногами и опустив вниз голову и плечи, прошёл в центр зала. Чтобы дополнить нелепый образ, перебирал в сложенных впереди руках край полы своей дешевой верхней одежды. Сквозь прорези тщательно подобранной маски, скрывающей истинное направление моего взгляда, очень осторожно, исподлобья наблюдал за реакцией мастеров, и сразу же отметил, что возникший вначале нездоровый, повышенный интерес быстро сменился разочарованием с нотками раздражения.

Собравшиеся ради многообещающего, талантливого новичка старейшины увидели совсем не то, что ожидали. Претендент на вступление в ряды секты сразу на средний или даже высокий боевой уровень оказался слишком невзрачен, робок и молод. Самое главное — слишком молод! А это значило, что он всё ещё находится на средней стадии концентрации Ци, с которым в секту принимали и посредственных новичков. Ничего интересного. Глава Гу Лу Шань раздраженно поморщился и с досадой стукнул кулаком по подлокотнику. Он даже порывался встать и уйти, но всё же задержался, видимо, желая узнать, как такой слабак вообще получил редкий ярлык.

Всякое бывает. Даже если новичок смог выдержать три атаки старшего ученика, это могло оказаться лишь случайным стечением удачных обстоятельств, небрежностью экзаменатора или его грубой ошибкой. Он мог сильно недооценить вызвавшегося на испытание противника из-за его робкого поведения и действовал небрежно, вяло или вовсе поскользнулся во время одной из атак, но не пожелал признавать своей ошибки, создав в итоге, ещё большую.

Бывает, против одного противника техники уклонения бойца очень эффективны, а против большинства других совершенно бесполезны. Вручение столь высокой отметки и вся последующая шумиха могли оказаться банальной ошибкой, простым недоразумением.