Сирин вздыхала: на островах золото может каждодневно носить лишь повелитель газур, а синий — цвет храма, откуда она сбежала. Мирош уверял, что она настоящая королева, то есть самая красивая и достойная девушка в мире. А синий — цвет моря, разве можно его не любить? И начинал рассказывать про балы, про своих друзей, которые будут рады познакомиться с Эльзой.

Сейчас, когда разлука уже перевернула лист времени и сделала прошлое прошлым, Мирош говорил с болезненной тихой грустью.

— Ты полагал возможным изменить все и сделать ваш союз законным, раз просил расторгнуть нашу помолвку, — заступилась за мужа Лидия.

— Добрая ты душа, — благодарно улыбнулся принц. — Да. Сперва — да… Потом, осенью, я бросил ее одну в родовом замке Гравр. Уехал в столицу. Старался решить осложнения, но уже понимал, во что меня втравил Альбер. Он полез в мои торговые дела, он отстранил от флота тех, кто был мне важен, он поссорил меня с Ногорро… Все навалилось сразу. Я устал, а Эльза не понимала ничего в моих осложнениях и я… я злился, меня раздражала простота, граничащая с глупостью. Так я тогда думал. Я стал сомневаться во многом, Альбер помог, подкинул нужные мысли. Эльза не желает удаляться от моря. Как мне, принцу Дэлькоста, соединить свой долг и дела с такой неудобной женой? Король советовал повременить. А сам ждал рождения ребенка сирина. Я опять опоздал с рассуждениями и проиграл… Хуже, я потерял ее. Эльза ушла, спасая ребенка. Пожалуй, я понимаю ее решение. Даже уважаю.

— Король опять думал про оружие.

— Именно. У Альбера есть жена, Амели Тэль-Роз.

— Жена с договором, — кивнула Лидия.

— Именно. Она многое объяснила. Эта милая и умная женщина очень похожа на твою замечательную маму Нату. Умеет в глаза говорить то, что прочие замалчивают. Амели сказала: нельзя получить все и ничем не пожертвовать. Или я утрачу Эльзу, или потеряю титул, родину, привычную жизнь. Я не захотел поверить и тем самым сделал выбор. Эльза вернулась домой. Ее нашли люди с Запретных островов и все рассказали обо мне, короле и оружии. А я остался, предав ее доверие и разрушив наше счастье.

Лидия вздохнула и погладила мужа по руке. Принц улыбнулся, благодаря и за понимание, и за то, что не стала разменивать молчаливое сопереживание на бессмысленные слова. Когда он уезжал в столицу, праздничное золото сухой листвы уже намокло и облетело, коростой легло на жухлую траву. Тяжелая карета двигалась плавно, глотая неровности дороги. Шестерка коней тянула ее охотно и быстро. Охрана сгоняла с пути в стылую грязь, подернутую тонким ледком, встречные и попутные повозки. А за спиной доверчивая синеглазая девочка, которая ему только-только достала макушкой до плеча, усердно махала прозрачной рукой, провожая мужа. Он знал, отчетливо представлял ее, стоящую на обочине, с растрепанными длинными волосами. Руки принца невольно вздрагивали, тянулись обнять и укрыть от бед… Которых накопилось немало.

Альбер еще надеялся, что сын Амели выживет. Король полагал, что двор легко примет наследника, ведь кузен Мирош подмочил свою репутацию, а низкородную Амели нетрудно выгнать… Впрочем, не все так просто: Альбер мог обманывать весь двор и себя самого, но не признанную королевой женщину из рода Тэль-Роз он, такой сухой и расчетливый, любил вопреки собственной натуре… Безмерно ценил южную красавицу с волнистыми волосами темнее ночи и нежной кожей без единого изъяна. По-своему уважал в ней умную женщину, сумевшую не нажить врагов при дворе и обзавестись влиятельными друзьями. Выгнать Амели король собирался и год назад, и в начале лета, обсуждал предстоящее изгнание с кузеном. Нудно высчитывал, во сколько следует оценить содержание, прикидывал, выдать сразу или сделать пожизненным. Важно кивал и уверял, что вечером ее не будет в столице. А утром самого короля не находили во дворце и слали бумаги с нарочным в особняк госпожи Тэль-Роз.

Мирош Гравр Тэль-Коста не знал, стоит ли любовь к оримэо утраченной короны. Рядом с Эльзой о политике было трудно думать, а вдали — еще сложнее понимать свое отношение к южанке. Он ехал в столицу, чтобы еще раз попытаться уладить дела с Тэль-Даргами и поговорить с Амели. Может, она и не королева, но умеет уговаривать короля и находить лазейки в лабиринте условностей и ограничений. Амели он застал за сборами. От нее узнал о гибели младенца, сына Альбера, и о бедственном положении Лидии, отданной во власть Тэль-Локта и его наемника. Он все еще думал и пытался искать встречи с кузеном.

— Я метался и сомневался, но потом из замка Гравр прилетел голубь, принес сообщение, что Эльза исчезла. Вечером Амели сама приехала в мой столичный особняк, — вздохнул Мирош. — Сказала, что время для выбора иссякло. Что сюда, в Фирб, я еще могу успеть. Прочее утрачено.

— Ты сразу ей поверил?

— У нее удивительная способность убеждать и особенная природная сила, — грустно кивнул принц. — К тому же мы если и не приятельствовали, то по-своему симпатизировали друг другу. Да что там… Я не ребенок. Знал и свою вину перед тобой, и неизбежность расплаты за то, что обманул Эльзу. Амели лишь помогла выбрать путь. Я мог поехать в Гравр и там долго и бесполезно страдать на пустом берегу. Пережидать до весны, пока снег прекратится и дороги станут пригодными для движения. Или я мог сделать над собой усилие, признать утрату и спасать тебя, пока еще не было поздно.

— Мы поедем в замок Гравр, как только я поправлюсь, — решительно предложила Лидия. — Я тебя одного не отпущу к морю, страдать и смотреть на волны.

— Не отпускай, — мягко согласился принц, целуя ладонь жены. — Ты не море. Однако в твоих глазах живет нечто загадочное. Гораздо более спокойное и мирное, чем штормы синих очей Эльзы. Мне с тобой легко.

— Это озеро, — кивнула Лидия. — Летом съездим в Даргмир, и я тебе покажу мое озеро. Расскажу сказку. Говорят, оно бездонное и в незапамятные времена в нем жила русалка.

Мирош бережно обнял жену, потерся щекой об ее волнистые светлые волосы. И подумал: для него озеро серо-голубых глаз Лидии — это именно то, что надо. Чистое, прозрачное, понятное. Умеющее прощать и не таящее чуждости. Во второй раз он не позволит себе разрушить возможность счастья. Не будет в его доме темных и опасных тайн.

— Наши дети вырастут и не повторят ошибок своих слишком уж умных родителей, — пообещал принц. — Я не вижу больше смысла ставить личную честь и порядочность ниже интересов политики или соблазнов быстрого торгового успеха.

— У нас есть бабушка Ната, — подмигнула ему Лидия. — Хорошо бы родился мальчик, Натэлла знает слишком много непонятных мне слов, неподобающих княжескому званию. Зато она не сомневается и выбирает сердцем, когда решается главное. И я обещаю: каждый день буду просить богов сберечь твою Эльзу и послать ей навстречу хороших людей. Я, конечно, не повелеваю штормами. Но буду очень стараться. И меня обязательно услышат.

— Амели тоже сказала, что с Эльзой все будет хорошо, — успокоил себя Мирош. — Знаешь, я порой думаю, никакая она не Амели. И происходит не из Тэль-Розов… Слишком смуглая, тонкая и легкая. Настоящая оримэо, жительница Запретных островов. Это обнадеживает.