— Так ты об этом думал и поэтому решил тогда вернуться?

Наклонившись к Кларинде, Эш убрал ей за ухо прядь волос, и от нежного прикосновения его руки по ее коже пробежала дрожь.

— Я вернулся, поскольку решил, что лучше уж жить на чердаке и есть хлеб с сыром, чем провести еще хоть одну ночь в жизни без тебя. — Его рука, упав, сжалась в кулак. — Но когда я понял, что ты не смогла дождаться меня каких-то чертовых четыре месяца, то решил, что был прав, бросив тебя. И лучшее, что я мог сделать, — это уехать и больше никогда не омрачать твою дверь своей тенью. Именно так я и поступил. Поскакал назад в Портсмут с такой скоростью, словно сам дьявол преследовал меня по пятам, и первым же кораблем отплыл в Индию.

Кларинда, потрясенная его воспоминаниями, покачала головой. Ее сердце запело от предательской радости, омраченной, правда, сожалениями о случившемся.

— Если бы только ты подошел ко мне тогда… если бы только я знала, что в тот поздний вечер ты стоишь под моим окном… если бы только… — прошептала она.

Кларинда так глубоко погрузилась в печальные размышления о том, сколько они потеряли за долгие годы, что не заметила золотистого облака, приближавшегося к ним с востока, пока Эш, загородив глаза рукой от яркого света восходящего солнца, не устремил на него взор.

— Что это? — спросила Кларинда, подходя к нему и не понимая, на что он смотрит. — Это что, песчаная буря?

Горькая усмешка на его губах говорила о многом.

— Похоже, моя дорогая, что к нам спешит кавалерия, — промолвил он. — У моего брата всегда была поразительная интуиция.

Только в это мгновение Кларинда поняла, что песок поднимал в воздух вовсе не ветер, а копыта сотен лошадей, скакавших по пустыне.

Кларинда застыла на месте, наблюдая за тем, как сверкающее облако увеличивается. И сердце заныло от приближения неизбежного.

Идиллия в оазисе подошла к концу. У них больше не было трех дней. У них не осталось даже трех минут.

Жених Кларинды приехал за ней.

Полк Ост-Индской компании въехал в оазис, из-под копыт лошадей в воздух вздымались золотистые облака песка. От палящего пустынного солнца головы многих солдат защищали каффии. Воины были одеты в красивые алые кители и широкие белые панталоны.

Как только они приблизились к ним, Ясмин выбралась из палатки и побежала к краю бассейна. Люк с обнаженным торсом, одетый лишь в незастегнутые бриджи, поспешил следом за ней. Бедняга успел натянуть только один сапог, а второй держал в руке.

Когда они подбежали к Эшу с Клариндой, Эш заметил, что загорелые грудь и спина Люка покрыты свежими царапинами, словно он всю ночь боролся с разъяренной кошкой.

— Ах, как много мужчин! — промурлыкала Ясмин, глядя на приближавшийся полк с таким видом, словно видела перед собой множество изысканных блюд, какие подавали к столу Фарука.

— Слава Богу, они приближаются с востока, — проговорил Люк, облегченно опуская плечи. — Несколько секунд мне казалось, что это султан изменил свое решение и возвращается за нами.

— Я почти жалею о том, что это не так, — пробормотал Эш. Он бы с радостью вернулся в любое мгновение прошлого, когда они с Клариндой были отгорожены от остального мира в чувственном уединении дворца Фарука.

Несмотря на то что к ним приближался большой полк, Эш без труда разглядел высокого смуглого мужчину, скакавшего на коне впереди солдат. Макс не был человеком военным, однако в его манере держаться угадывалась властность, которую он носил с легкостью и грацией прирожденного лидера. Макс не счел нужным прикрыть чем-либо голову, поскольку явно был уверен в том, что солнце не решится обжечь его.

Эш ни разу в жизни не видел, чтобы в действиях его брата промелькнуло что-то, хотя бы отдаленно напоминавшее спонтанность, но как только всадники подъехали к пальмам, Максимилиан соскочил с лошади еще до того, как та остановилась. Он быстро обошел водоем, не сводя пылающего взгляда с женщины с развевавшимися на ветру светлыми волосами, которая стояла рядом с Эшем.

Эш почтительно отступил в сторону, а Макс заключил Кларинду в горячие объятия. Положив ладонь ей на затылок, Макс зарылся чисто выбритым подбородком в ее мягкие волосы. При этом его глаза закрылись, словно он испытывал острую и вместе с тем сладкую боль. Эшу было отлично известно это выражение лица брата, более того, он подозревал, что именно такое выражение появилось и на его собственном лице всего несколько часов назад.

Руки Кларинды медленно обвились вокруг талии Макса. Она уткнулась лицом в его широкую грудь, и ее плечи вздрогнули от неслышного рыдания. И Эш не мог винить ее за то, что она расплакалась после всего, что ей довелось пережить.

Всего, что он заставил ее пережить.

Когда Кларинда откинула голову назад, чтобы сквозь слезы улыбнуться Максу, худшие опасения Эша оправдались. Конечно, он не знал, чего ожидать от их встречи, но выражение искренней радости, засиявшее в ее глазах, потрясло его до глубины души, словно внезапный удар.

Без сомнения, Макс не преувеличивал своих чувств к Кларинде. Несмотря на то что его брат буквально пожирал ее голодным взглядом, Эш был уверен: Макс не ищет каких-то признаков того, что ею обладал другой мужчина. Нет, его брат просто пытался убедиться, что все это не сон. Что она жива, с ней все в порядке и она находится в безопасности, в его объятиях.

Макс нежно пригладил ее волосы одной рукой, шепча что-то ласковое, предназначенное ей одной. Эш опасался, что брат поцелует ее прямо перед всеми, и тогда ему придет конец: его расстреляют за хладнокровное убийство собственного брата на глазах дюжин свидетелей. К счастью для всех них, Макс благоговейно поцеловал Кларинду в лоб. Уважая благопристойность, Макс, похоже, просто решил дождаться венчания, после которого с полным правом смог бы поцеловать ее в губы.

Хотя брат чертовски раздражал Эша, зато обладал теми качествами, каких у самого Эша не имелось никогда: Максимилиан был честным, надежным, заслуживающим доверия. Возможно, Кларинда и хотела Эша, но нуждалась в Максе. Сквозь прищуренные веки Эш наблюдал за тем, как Макс снял с себя безупречно сшитый сюртук и закутал в него Кларинду, чтобы скрыть ее плечи от любопытных взоров солдат, как будто на ней не было одежды, закрывавшей ее с головы до пят.

Бережно обнимая Кларинду за плечи, Макс повернулся к брату, и на его суровом лице появилось почти счастливое выражение.

Не успел он заговорить, как Эш выдвинул вперед Ясмин.

— Макс, это Ясмин, — представил он наложницу. — Она ищет себе мужа. Ясмин, это мой брат Макс. Знаешь, — он еще не женат. Сейчас он граф, но когда-нибудь станет герцогом. В стране, из которой мы приехали, это то же самое, что быть султаном.

— Герцог, говорите? — Ясмин шагнула к Максу, оглядывая своими сверкающими черными глазами его внушительную фигуру. — Если вы ищете себе жену, которая согреет вашу постель, милорд, то можете прекратить поиски. Знаете, я могу такое делать языком, что…