– Ох ты! – едва удерживая равновесие от резких объятий, воскликнул Феликс и посадил дочку к себе на колени. – Ну как погуляли?

Элли в прямом смысле слова буквально светилась счастьем.

– Было так здорово! – восхищённо воскликнула девочка. – Мы катались на колесе обозрения, а ещё на машинках! Ели странное мороженое! А в конце мы фотографировались!

Стоявший рядом Тим усмехнулся:

– Ты теперь не уснёшь.

– Или наоборот, – подметила я. – Не успеет голову на подушку положить – отключится.

Интересно, в жизни Элли вообще бывали подобные вылазки с родителями?! Одновременно стало и радостно, и грустно за неё. Но при всех моих вечных сомнениях я рада, что мы устроили ребёнку настоящий выходной день. Действительно семейный – со стороны так точно. Один её вид говорил о том, что мы правильно сделали, приняв решение взять Элли с собой.

– Ну и хорошо. Идите ужинать, а я ещё немного поработаю, – мужчина поднялся на ноги, сгребая бумаги в стопку, – но сперва пойду уберусь в гараже, – легонько щёлкнув дочку по носу, Феликс фирменно улыбнулся.

– Тебе помочь? – предложил Тимофей.

Феликс покачал головой:

– Спасибо, не надо. Отдыхайте.

– Увидимся, – попрощался Тим, и я солидарно кивнула.

Зайдя за угол дома, мужчина скрылся из виду. Мне почему-то казалось, что он был необычайно грустным и потерянным, однако старательно пытался это не показывать, в первую очередь дочери, выдавливая из себя неискреннюю улыбку. Отчего-то я сразу сделала вывод, что это плохое настроение вполне могло быть связано с его супругой. Хотя не исключаю, что это всего лишь моё предвзятое отношение к Аиде диктует возможную вариацию событий.

Я хитро переглянулась с Элли, и мы, очевидно подумав об одном и том же, вместе умостились на качелях и начали тихонько раскачиваться. Встретив озадаченный взгляд пепельных глаз, я, смутившись, объяснила:

– Ну не могу я пройти мимо качелек.

Да, детский сад. Но почему бы и нет?! Кто мог мне запретить радоваться мелочам?!

Тимофей, усмехнувшись, вздохнул и склонил голову набок, мягко посмотрев на меня. Похоже, его умиляла моя простодушная ребячливость. Элли же в это время где-то нашла божью коровку и аккуратно следила, как та медленно перемещается с пальца на палец.

Пользуясь отвлечённостью девочки, я полюбопытствовала, обращаясь к парню:

– А что Феликс делает в гараже?

Парень улыбнулся и вскинул бровью так, что я не догадалась, что это могло значить.

– В этом вся прелесть гаража. В нём можно ничего не делать. Мужская территория.

Мои брови подпрыгнули вверх, удивляясь такой честности:

– Вот оно что! Твой гараж тоже для этого? – лукаво прищурилась я.

Но брюнет сразу помрачнел, потупив глаза под ноги.

– Да уж, – фыркнул Тим, – мой гараж. У меня еще проблемы впереди. Чужая машина стоит в боксе. А должна уже недели две как рассекать по улицам.

По правде сказать, на фоне всех неприятностей, которые на нас навалились в последнее время, про работу Тимофея я даже не вспоминала. Оставалось лишь надеяться, что всё обойдётся без жертв. Его как мастера очень ценили и уважали в Фейтфоле, да и в соседних городах тоже, насколько мне это было известно. Буду верить, что репутация Тима поспособствует благоприятному разрешению проблемы, несмотря на задержку по срокам.

– Я уверена, – бодро начала я, потому что одной кислой моськи на квадратный метр сейчас предостаточно, и с воодушевлением продолжила: – Уж кто-кто, но ты – точно всё уладишь!

Брюнет тихо усмехнулся, и его взгляд немного смягчился. Моя неумелая попытка подбадривания была засчитана.

– Ладно, вы тут будете сидеть? – спросил парень, и мы с девчушкой синхронно кивнули. – Я пойду в дом, пить хочу.

Наклонившись, Тимофей коротко чмокнул меня в губы и после скрылся за дверью.

Элли устало положила голову на моё плечо, и мы какое-то время молчали, слегка покачивая ногами самих себя. Тихий безмолвный вечер действовал на меня убаюкивающе. Хоть время совсем не позднее, но я была не в силах сдерживать свою непрошеную зевоту.

– Сегодня был такой хороший день, – отрешённо произнесла Элли, наблюдая за насекомым на руке, и вдруг неожиданно добавила, – словно скоро произойдёт что-то плохое.

Слух будто резануло. Я опешила и отстранилась, заставляя девчушку взглянуть на меня:

– Что это ещё за глупость?

Элли, не отвлекаясь, сдула божью коровку. Букашка, расправив маленькие крылышки, улетела в сторону кустарников у крыльца, скрывшись от глаз.

– Баланс, – повернув голову, задумчиво протянула Элли. – Во всём есть баланс.

Внутри что-то поднывало, но я старательно гнала это свербящее чувство прочь, не желая верить в подобную чушь. Вообще откуда это в ребёнке, который в свои семь лет должен радоваться жизни и ни о чём не беспокоиться?! Да, согласна, понимать, что любой поступок всегда влечёт за собой какие-то последствия, надо, но тут же совсем другое! Не хотелось быть грубой и думать о ком-то в негативном ключе, но это больше смахивало на умозаключение взрослого человека. Циника. Возможно, с белыми волосами.

– Не думай о плохом, – я поднялась на ноги. – Пошли в дом, – сидеть на качелях пропало всякое желание. Всё-таки Тимофей недооценивает влияние, которое Аида оказывала на Элли.

Девочка подскочила и как ни в чём не бывало улыбнулась мне.

– Я пойду к папе. Увидимся, Ника, – обняв меня за талию, Элли играючи спустилась по ступенькам.

Как же глупо в этот момент я себя ощущала! Какая-то дурацкая фраза засела в моей голове, как зудящий червячок. Какой смысл радоваться жизни, если следом ждать от неё подвоха?! Откуда эта негативная установка в маленькой головке?! Почему не научить тому, что пока есть счастье и веселье, просто необходимо этим наслаждаться?! Элли – ребёнок!

В прихожей я сразу заметила, что обувь Тима стояла у входа. Он, почти не снимая, носил чёрные кеды, пока мы были в Кисмет, хотя с собой имелись и другие варианты. Я разулась и притормозила у зеркала, стараясь поправить непослушные из-за влажной погоды волосы. Со стороны кухни послышались тихие голоса, и я, терзаемая любопытством, как, впрочем, всегда, подошла немного ближе, убедившись, что в зале никого нет. Бесшумно ступая по полу, как крадущаяся тигрица на охоте, я дошла до арки, ведущей в кухню. Встав около прохода, рядом с большим растением в высоком цветочном горшке, я попыталась разобрать, чьи голоса звучат так приглушённо.

– Ты с ума сошёл? – прошипела женщина.

«Тётя Совершенство», – я сразу узнала злую хозяйку дома.

– Аида, – выдержанно пытался успокоить её родной голос.

– Целестин подарить человеку. Ты в своём уме? К чему это? Зачем? – неугомонно возмущалась блондинка.