— Надежный свидетель вашего своевременного вмешательства, — ответил я.

Неблетт бросил на меня жесткий взгляд.

— Я ошибся в вас, Грант, — проговорил он. — У вас есть задатки настоящего полицейского.

— Благодарю вас, сэр, — сказал я и огляделся. Погромщики двинулись дальше — по Флорал-стрит — и, как я понял, направлялись к площади у церкви актеров.

— А где же территориальная группа быстрого реагирования? — спросил я.

Территориальная группа быстрого реагирования — это те самые парни, которые ездят в микроавтобусах «Мерседес Спринтер», оборудованных ячейками, где может обнаружиться все что угодно, от антиударных шлемов до электрошокеров. Каждый округ патрулирует парочка таких микроавтобусов, особенно в позднее время, и плюс еще есть резервная группа, находящаяся в полной готовности на случай непредвиденных событий.

— Они разместились на Лонг-акр и Рассел-стрит, — ответил Неблетт. — Похоже, Главное управление планирует оцепить весь Ковент-Гарден.

Со стороны церковной площади раздался звон бьющегося стекла, затем резкий хохот.

— А теперь что они делают? — спросил Неблетт.

— Думаю, громят рынок, — ответил я.

— Можете вызвать скорую?

— Нет, сэр, у меня приказ арестовать зачинщика.

При разрыве сосуда с «коктейлем Молотова» раздается очень характерный звук. Если устройство собрано правильно, вначале слышишь «дзинь», потом «бум», потом «пш-ш-ш» — последнее означает, что бензин уже загорелся и, если ты ничего не предпримешь, тебе конец. Я помню это по Хендону — там, перед тем как получить диплом, вы обязаны провести незабываемый день, уклоняясь от бутылок с этой смесью, летящих в вашу сторону. Вот почему мы с Неблеттом одновременно машинально пригнулись, услышав, как один такой снаряд приземлился метрах в пятнадцати от нас, на парковочной площадке.

— Вроде заканчивается, — проговорил Неблетт.

К югу от нас толпа погромщиков собралась на перекрестке Кальверхэй и Боу-стрит. Позади них бушевало пламя, отражаясь в синих шлемах и серых щитах группы быстрого реагирования.

Я по-прежнему должен был добраться до Лесли, нейтрализовать ее и доставить к доктору Валиду в Королевский госпиталь. С транспортировкой проблем возникнуть не могло — половина лондонских машин скорой помощи съехалась сейчас к Ковент-Гардену. Осталось только найти ее. Я решил придерживаться версии, что она продолжает искать Чарльза Маклина, который держал когда-то пивную на Генриетт-стрит и был похоронен на кладбище при церкви актеров. То есть я опять должен был вернуться на площадь у церкви, а для этого, к сожалению, нужно снова пройти через эпицентр уличного конфликта, по Флорал-стрит, где меня ждали погромщики и бог знает что еще.

Но, к счастью, у здания Королевской Оперы после реконструкции появилось много запасных выходов. Я задержался ровно настолько, чтобы попрощаться с Неблеттом и незаметно отвесить Фолсому еще один пинок. А затем метнулся внутрь. Теперь все было просто — миновав кассу и фирменный магазин, я выйду с другой стороны здания прямо на площадь у церкви.

То есть было бы просто, если бы магазин не разгромили.

Стекло витрины было разбито, и осколки валялись среди фирменных DVD-дисков, сумочек с логотипом Королевской балетной школы и сувенирных ручек. Кто-то сорвал с подставки серебристо-кремовый манекен и вышвырнул его в коридор с такой силой, что разбил о противоположную мраморную стену. Изнутри доносились всхлипы и периодически — звон чего-то бьющегося. Любопытство оказалось сильнее здравого смысла, и я осторожно заглянул в помещение.

На полу магазина в окружении сотен прозрачных пластиковых пакетов сидел босой мужчина средних лет. У меня на глазах он разорвал один из пакетов и вытащил пару белых пуантов. Сосредоточенно, высунув от усердия кончик языка, он стал натягивать туфельку на свою огромную волосатую ступню. Естественно, у него ничего не получалось, как бы сильно он ни тянул завязки — и в конце концов они просто оторвались. Держа испорченную туфельку перед собой, мужчина горько разрыдался. Когда он швырнул эту пару через весь магазин и взялся за следующую упаковку, я оставил его наедине с самим собой. Есть вещи, о которых посторонним знать не положено.

Запасной выход из здания Оперы находится под колоннадой в северо-восточном углу площади. Слева от него ларек с канцтоварами был полностью разгромлен, и ветер гонял обрывки цветной бумаги по брусчатке. Магазину диснеевских игрушек справа тоже изрядно досталось, однако бутик «Build-a-bear»[52]с плюшевыми медведями странным образом уцелел и смотрелся этаким мирным разноцветным оазисом. Эпицентр беспорядков, похоже, находился западнее, ближе к церкви. И там же, очевидно, была Лесли. Я направился к рынку, рассчитывая, что при необходимости смогу использовать его как укрытие, чтобы незаметно подобраться к церкви. И был уже на полпути, как вдруг кто-то сзади свистнул. Как следует свистнул, в два пальца, и громкий протяжный звук прорезал шум погрома.

Свист повторился, я резко повернулся на месте. И увидел Беверли — она смотрела на меня с балкона паба на втором этаже. Помахала рукой и скрылась. Я встретил ее внизу.

— Они сожгли мою машину, — сказала она.

— Я знаю.

— Мою клевую новую машину.

— Я знаю, — повторил я и взял ее за руку. — Нам надо убираться отсюда.

С этими словами я потянул ее в сторону Королевской Оперы.

— Мы не можем вернуться этой дорогой, — возразила Беверли.

— Почему?

— Потому что, по-моему, вон те люди преследуют именно тебя.

Я оглянулся. Из-за угла как раз выворачивала основная труппа Оперы, а за ними, как я понял, весь оркестр и еще какие-то люди в джинсах и футболках (наверное, рабочие сцены). Поскольку Королевская Опера занимает видное место среди театров, ставящих самые масштабные спектакли в мире, то и штат рабочих сцены у нее, естественно, весьма и весьма солидный.

— Боже мой, — ахнула Беверли. — Это что, Лесли?

Лесли с лицом Панча протолкалась сквозь бегущую толпу.

Подняла руку, и толпа остановилась.

— Беги, — сказал я Беверли.

— Отличная мысль, — отозвалась та, ухватила меня за руку и потащила за собой, да так, что я чуть не упал. Беверли шмыгнула в один из мрачных кирпичных коридоров, ведущих к центру крытого рынка. Было довольно поздно, и большинство магазинов уже закрылись, но ларьки с напитками и блюдами кухни разных народов как раз сейчас и перевыполняли план за счет надувания туристов. Однако людей вокруг не было вообще, и я надеялся, что и продавцы и покупатели успели скрыться куда-нибудь в безопасное место.

Толпа позади нас взвыла — очень слаженно и музыкально. Но это многоголосье прорезал тонкий, визгливый смех воплощенного хаоса и бунта. А потом вдруг настала зловещая тишина — и в крышу ударили первые бутылки с зажигательной смесью. Лесли сказала, что не хочет моей смерти, но мне начинало казаться, что она говорила неправду.